Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 5 из 35 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Это что же, по своему стрелять? – спросил кто-то из казаков. – Любой покушающийся на жизнь царственной особы – враг. И он должен быть незамедлительно уничтожен. И не важно, кто это будет – офицер, чиновник или женщина. – В бабу стрелять? – изумлённо выдохнул урядник Лагунов. – Лагунов, тебе мало Веры Засулич, которая стреляла в петербургского градоначальника генерал-адъютанта Трепова? Понадобится, придётся стрелять. Поэтому, господа казаки, тем, которые хотят служить в конвое, особенно личником цесаревича, придётся ломать в себе некоторые нравственные устои. И это тяжелее, чем научиться хорошо стрелять или рубить шашкой. Перед вами будет скрытый враг, а не тот, к которому вы готовились. И эта вражина, чтобы убить цесаревича будет готова бить исподтишка, а если понадобится, то и пожертвует для достижения цели свою жизнь. Поэтому перед тем как записаться в личники, подумайте над тем, что я вам сейчас рассказал. – А я-то думал, как почётно будет в конвое служить, – тяжело вздохнул один из забайкальцев. – Это точно, – с не менее тяжелым вздохом поддержал его другой казак. – Всё, закончили разговор. Следующие вопросы через двадцать минут занятий. – Ваше благородие, дозвольте ещё один вопрос? – Какой, Лагунов? – А почему этим малолеткам, пусть и награжденным, вы раньше нас дали револьверы? – Понимаешь, урядник, с этими казаками я съел не один пуд соли и через многое успел пройти. У каждого из них за плечами есть убитые в бою хунхузы. И обучены они уже многому, – говоря это, я резко развернулся к казачатам, выдёргивая из кобуры револьвер. Ребята не подвели. Два года без меня бока не пролёживали, а продолжали тренироваться. Строй мгновенно рассыпался. Кто перекатом, кто прыжком, кто кувырком мои браты уходили с линии огня, не мешая друг другу. При этом больше половины успели достать револьверы и, пусть неумело, но нацелиться на меня. Отставшие возились с ремешком кобуры. – Едрёна-матрёна, – только и смог произнести за моей спиной Лагунов. Остальные забайкальцы стояли с открытыми ртами. Повернувшись назад к уряднику, я потёр стволом револьвера лоб над переносицей. – И ещё, Лагунов, они уже научились быть всегда готовы отразить любую опасность, а также знают мои своеобразные шутки. – Едрёна-матрёна, они все окаёмы и сняголовы… – произнёс урядник, пытаясь вернуть глаза и челюсть на место. После этой демонстрации умений казачат наконец-то начал занятия. Сначала учились просто выхватывать револьвер из застегнутой кобуры. Потом становиться в тактическую боевую стойку для стрельбы. Заодно показал и стойку Вивера. Дальше пошли упражнения с выходом в стойку после команд: противник слева, справа, сзади. Стойка для стрельбы с колена, лежа, на боку, в перекате, в движении. Я вместе с десятком выполнял все упражнения. Надо было тренироваться, пока есть такая возможность. Занятие длилось почти четыре часа, из которых половина ушла на объяснение казакам, включая и мой десяток, зачем всё это нужно. Когда тренировка закончилась, ко мне подошел сотник Шадрин, который смотрел на все эти безобразия часа два. – Да, Тимофей Васильевич, Сердюк рассказывал мне, как вы гоняете его кубанцев. Но лучше один раз увидеть. Очень интересно и поучительно. Только зачем вы вместе со всеми по палубе кувыркались и всё выполняли так же, как простой казак? – Михаил Петрович, надо себя в форме держать. Да и личный пример казаков стимулирует. – Представляю, какие разговоры сегодня будут между моими забайкальцами. Но я вижу, что вам надо привести себя в порядок. Жду вас на ужин. После ужина, где с Шадриным обсудили текущие дела, состоялась встреча с Лихачевым. Разговор был непростым, но закончился тем, что надворный советник дал расписку о сотрудничестве и выбрал псевдоним «Артист». А мне так хотелось обозвать его «Козёл», но, как говорится, дерьмо-то оно дерьмо, но наше дерьмо. Будем и с таким работать. Перед сном подвёл итоги дня и остался ими доволен. Пообщался от души с братами, неплохо потренировался, с командиром забайкальцев и ими самими наладил хорошие рабочие взаимоотношения. Получил первого агента своей секретной службы. Каждый бы день так. С этими мыслями провалился в сон, надеясь увидеть в нём свою Анну-Светлану. Глава 3 Коммерция – Дорогой Тимофей Васильевич, как я рад вашему посещению моего дома, – Александр Васильевич Касьянов, как всегда похожий больше на английского аристократа, чем на купца, шёл мне навстречу с радостной улыбкой на лице. – Вы позволите по русскому обычаю? После этих слов Александр Васильевич, обняв меня, расцеловал три раза. – Как вы возмужали, Тимофей Васильевич, с момента нашей последней встречи. Настоящий боевой офицер, отмеченный высокими наградами, – Касьянов, сделав шаг назад, с какой-то отцовской любовью во взгляде рассматривал меня. – Прав я был, когда предрекал вам великое будущее. Почти четыре года назад молодой, но неординарный казачок, сейчас хорунжий и Георгиевский кавалер. Надеюсь дожить до того момента, когда буду обращаться к вам, Тимофей Васильевич, – ваше превосходительство. – Александр Васильевич, не смущайте меня комплиментами, как девицу. И я тоже очень рад вас видеть. – Всё, умолкаю, и давайте пройдем за стол. Надеюсь, не забыли, что в это время я обычно завтракаю. – Прекрасно помню, Александр Васильевич, – ответил я, увлекаемый купцом по коридору в сторону гостиной. – Поэтому и прибыл без приглашения к этому времени, надеясь застать вас дома. – Очень этому рад, Тимофей Васильевич. Признаться, когда два дня назад при встрече государя наследника увидел молодого хорунжего в его окружении, сам хотел искать встречи с вами. Но, слава богу, вы опередили меня.
Под эти слова мы вошли в гостиную, где всё те же горничные, что и почти четыре года назад, сервировали стол. Потом был прекрасный, как всегда, завтрак, во время которого я рассказал о тех событиях, которые произошли со мной за это время. Завтрак закончился. Касьянов, плеснув в бокал немного коньяку, закурил сигару. Я же, налив в небольшую емкость вишнёвого ликёра, смочил в нём губы, наслаждаясь прекрасным вкусом. – Итак, Тимофей Васильевич, внимательно слушаю вас, – купец с серьёзным выражением лица смотрел на меня. – Александр Васильевич, как я уже сказал, я являюсь одним из обер-офицеров конвойной сотни его императорского высочества. Добавлю только, что отвечаю за деятельность секретной охраны государя наследника. Вот о некотором сотрудничестве с вами в этом направлении мне и хотелось поговорить. Касьянов, чопорно поджав губы, с каким-то сожалением посмотрел на меня. – Тимофей Васильевич, уж не вербовать ли меня в сексоты пришли? Признаться, не ожидал. Да и мундир на вас тогда другой должен быть, – купец сожалеюще покачал головой, а глаза его зло блеснули. – Ну что вы, Александр Васильевич! Как вы только могли такое подумать обо мне?! Вербовать одного из экономических столпов на Дальнем Востоке. Окститесь! – я развёл руки в стороны, показывая своё возмущение. – Нет, я пришёл поговорить о возможности небольшой коммерции между вами и мной. – И что же это за коммерция? – спросил купец, но заинтересованности в его глазах я не увидел. Там поселился лёд. – О, коммерции, очень выгодной обеим сторонам. Как вы думаете, какой товар самый дорогой в торговле и приносящий наибольшие дивиденды, Александр Васильевич? – Оружие, спирт, золото, драгоценные камни, опиум… – начал перечислять Касьянов, но я перебил его. – Нет, уважаемый Александр Васильевич. Самый дорогой товар – это нужная информация. Вспомните свои же слова, сказанные вами в одну из наших встреч. Там шепнули, здесь шепнули, проанализировал и получил информацию, без которой успех в торговле невозможен. – Какая же информация вам нужна от меня? – спросил отчуждённо Касьянов. – Александр Васильевич, мне нужны сведения, которые напрямую касаются безопасности государя наследника. Поверьте, меня не интересуют разговоры за столом, где обсуждаются вопросы о том, что монархическая власть устарела и надо что-то менять. Меня интересует в первую очередь, что в городе появились люди, которые не те, за кого себя выдают. Информация о том, что кто-то пытается купить оружие и взрывчатку в обход установленных правил. В общем, всё, что можно трактовать, как попытку устроить покушение на охраняемую мной особу. – И чем же я буду отличаться от сексота? – спросил купец, с каким-то вызовом глядя на меня. – Что же, жалко, что мы не поняли друг друга, – я поднялся из-за стола. – Спасибо, Александр Васильевич, за хлеб и соль. Всего доброго. Честь имею. Я направился на выход из гостиной. Уже выходя из комнаты, услышал вопрос в свою спину: – Тимофей Васильевич, куда направить ваши деньги, которые хранятся в нашем доме? Резко повернувшись, я брезгливо посмотрел на купца. – Оставьте их себе, Александр Васильевич, в знак благодарности за всё, что вы в своё время для меня сделали. Желаю вашему торговому дому и дальше процветать на просторах Дальнего Востока. Пока ещё под российским флагом. Кивнув головой, чётко повернулся кругом и чуть ли не строевым шагом пошёл по коридору. Уже у самой входной двери меня догнал купец. – Тимофей Васильевич, постойте, не уходите. Извините меня. Давайте вернёмся за стол и всё ещё раз обсудим. Я развернулся и посмотрел в глаза Касьянова. Какого-то чувства вины или раскаяния я там не увидел. Но определённый интерес был. – Хорошо, Александр Васильевич. Давайте попробуем ещё раз. Молча вернулись в гостиную и сели за стол. – Тимофей Васильевич, вы произнесли фразу – пока под российским флагом. Неужели всё так плохо? – Александр Васильевич, вы же умный человек. Скажите, что произойдёт, если наследник престола будет убит? Убит здесь, как наместник Дальнего Востока? Ваши прогнозы? – Вы знаете, так сразу и не ответишь. Вариантов множество, – Касьянов как-то нервно плеснул в бокал коньяка и залпом его выпил. – А что, есть сведения, что на цесаревича готовится покушение? – Есть варианты, Александр Васильевич. И их очень много. Покушение могут осуществить оставшиеся на свободе «народовольцы», которые сейчас за рубежом разделились на несколько фракций, некоторые из них также настроены вести революционный террор. Есть определённые силы в Китае, Корее и Японии, которые готовы развязать с Россией войну, используя как повод для этого смерть цесаревича. Наши островные друзья англичане, американцы, да и немцы также могут приложить руку к этому. – Война… – Касьянов заметно побледнел. – Не хотелось бы такого. Не знаю, как считают при дворе и наши военные начальники, но, на мой взгляд, мы не готовы. – Поверьте, Александр Васильевич, государь в курсе проблем Дальнего Востока. Для скорейшего развития его экономического положения, которое позволит содержать необходимое количество войск для ведения боевых действий по защите наших земель, государь наследник сюда и направлен. – Экономическое развитие… – горько усмехнулся Касьянов. – Тимофей Васильевич, а вы в курсе того, какие таможенные тарифы здесь ввели год назад? – Нет, Александр Васильевич. Признаюсь, у меня были другие проблемы, которые я должен был решать. Но с удовольствием послушаю вас. – Вы знаете, если бы у нас в России всё делалось так, как советуют умные люди… Если будет возможность, обязательно ознакомьтесь с работой Менделеева «Толковый тариф, или Исследование о развитии промышленности России в связи с её общим таможенным тарифом 1891 года». К сожалению, та экономическая политика протекционизма, которая осуществляется последние годы на Дальнем Востоке, и новые тарифы привели к тому, что импортные товары мы вынуждены закупать в Москве. Касьянов ещё раз горько покачал головой и закурил сигару. Пару раз пыхнув дымом, он продолжил: – В последнее время вместо того, чтобы привезти американский, английский, немецкий товар из Китая или Кореи, мы вынуждены его доставлять из Москвы. Путь товаров в Благовещенск длится пять месяцев, так как он проходит по маршруту Москва – Одесса – Владивосток – Николаевск – Благовещенск. За товар нужно рассчитываться в Москве до первого февраля, и тогда он появится в Благовещенске к концу июля. Если закупаться чуть позже, есть риск остаться на зиму во Владивостоке. Или всё перевозить обозами. Представляете, какие это расходы? Я согласно кивнул головой.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!