Но и она могла бы очень надежно сработать, если бы была исполнена, точно как задумывалось. Но судьба и случай спутали все планы интригана, превратив незаметную на фоне произошедшего шпильку в грубый, полный улик, след. И теперь баронет был почти уверен, куда приведет их запах ландышей, тем более что он доносился все отчетливее. Едва заметно приоткрытая дверь в комнатку секретарского камердинера, где, как баронету было точно известно, провела эту ночь сеньорита Иллира, убедила Ингирда в правильности его подозрений, и он снова приостановился на миг, пытаясь сообразить, как должен поступить и что должен сказать, чтоб его господин остался им доволен. И который из них, тот, что за семь проведенных вместе лет стал другом, или тот, что так и остался приносящим неплохой доход портретом? — Открывай! — подтолкнул нетерпеливый шепот девушки, успевшей оказаться рядом, и Инг поморщился почти с досадой, но снова не стал спорить, отлично понимая, что она сейчас теряет неизмеримо больше, чем он. Потянул на себя мягко двинувшуюся навстречу дубовую дверь, успев заметить, что вчера вечером, когда он проверял покои на наличие каких-либо подвохов, она открывалась с легким скрипом, и замер, ужаленный прямо в сердце неожиданным открытием. Почти доставая до двери раскинутыми ногами, на полу лежал вниз лицом до боли знакомый человек, в котором он просто не мог мгновенно не опознать одного из оставшихся здесь друзей, вальяжного и бесшабашного Лензора. И так же моментально в глаза баронету бросился лежащий рядом с его судорожно сжатым, побелевшим кулаком комок зеленовато-белых фарфоровых цветочков, источающих такой знакомый, нежный и одуряющий аромат. Ингирд машинально нагнулся и потянулся к цветочкам взять в руки и рассмотреть поближе, что это такое, но девушка вцепилась ему в плечо с неожиданной для этих тонких рук силой. — Инг! Стой! Не тронь! Нельзя! — Ты считаешь? — недоверчиво покосился он, присел, ухватил Лензора за ноги и выволок в коридор, подальше от странных цветов. Стараясь не думать ни о том, что вытер ухоженным лицом друга пол, ни о том, что, вполне вероятно, держит за ноги вовсе не друга, а лишь его бренную оболочку. И чтобы как можно скорее проверить это, просунул Лензору под воротник пальцы и прижал то место на шее, где у всех живых бьется неугомонный родничок. — Жив?! — Принц уже стоял рядом, и из-за его спины выглядывало заледеневшее в напряжении лицо королевы. — Да. Но нужно срочно лекаря. — Дождавшись слабого толчка, Инг поднялся на ноги, достал из-за пазухи висевший на цепочке серебряный сигнальный рожок и резко дунул. Тревожный звук рванулся под потолок, отразился от высоких сводов, помчался по дворцу гулким эхом. Баронет проводил его мрачным взглядом, шагнул к королеве и четко произнес: — Ваше величество, я желаю забрать назад принесенную девять лет назад присягу, потому что принял решение присягнуть другому лицу. Королева отвела глаза и неохотно промолвила: — Это ваше право. — Ингирд, ваше высочество… — Мужчины встревоженно обернулись и застыли в напряженной позе, незаметно проскользнувшая в свою комнату Иллира уже держала на раскрытых ладонях цветущее чудо, на глазах втягивающее в себя нежные цветочки и прятавшиеся между ними острые иглы колючек. — Брось немедленно! — приказал, шагнув к ней, Кандирд. — Глупая девчонка, неужели ты не поняла, что оно смертельно опасно! — Не ругайся… ты не понимаешь, анлер же отдал его мне в руки! — От счастья Иллира совсем забыла, что их разговор слушают вовсе не доброжелательные уши, тем более принц сам первым нарушил правила. — И он живой… Теперь я понимаю, почему его нельзя было открывать, пока анлер не уедет, уэллин признает только одного хозяина. И когда он не чувствует рядом эльфа, хозяйкой остаюсь я. Значит, этот человек хотел прочесть письмо… или забрать, а потом подложить уэллин мне, так, Ингирд? — Именно так. И представить все таким образом, словно ты украла послание, а потом сымитировала грабеж. И когда началось бы расследование, все обязательно вспомнили, в каком восторге ты была от этого конверта, пошли искать в твою комнату и нашли, разумеется, — твердо ответил баронет. — И выгнали бы тебя с позором, — закончил принц, с презрением глядя на мать, — и даже я ничего не сумел сделать. Ее величество развернулась и с гордо поднятой головой пошагала прочь, навстречу ворвавшимся в коридор стражникам. Глава 8 — Слава светлому духу, что он жив, — хмуро выдохнул Ингирд, проводив взглядом торопливо бегущего лекаря и уносящих Лензора стражников, и пояснил ничего не понимающей Иллире: — Граф Лензор наш друг… и так же, как я, служит королю. Вернее… я теперь никому не служу. Он сунул в руки принцу увесистую связку ключей, найденных на поясе Лензора, и решительно шагнул прочь. — Стой… — снова не выдержала Иллира. — Как это не служишь?! Ваше высочество! Канд! Нельзя же быть таким глупым! Верни его, пока не поздно, ведь он тебе ничего плохого не сделал! — Ты кого назвала глупым?! — Ты первый начал. Инг, подожди, не уходи! Ну ведь оба жалеть же будете! — Ты права, я уже жалею, — со вздохом признался Кандирд, и баронет, всей душой ждавший хоть слова, немедленно замер. — Инг… я готов принять твою клятву… мне тебя будет не хватать. И платить я тебе буду не меньше, чем отец… — Клянусь, — оборачиваясь, хрипловато произнес Ингирд и проглотил застрявший в горле комок. — Илли, там не осталось чего-нибудь в бутылках?! — Были две непочатые, я поставила в кабинет принца, — вздохнула девушка, вспомнив разгром. — Если бы знать, что до завтрашнего дня он выздоровеет, ваш Лензор, оставила собирать письма ему. — Вызовешь служанок, — отмахнулся принц, но Ингирд, шедший за ними к кабинету, вдруг воспротивился: — Не нужно слуг, я сам помогу, соберу все с пола. Лишние сплетни сейчас никому не нужны, — он плотно прикрыл двери и огляделся, — а вот по роже ему все же врежу, когда встанет. — За что? — не понял принц. — За сладости. Неужели не видно было, что там уэллин не поместится? — Он просто пытался изобразить совсем тупую провинциалку, — рассеянно отмахнулась Илли и села на диванчик, смахнув на пол случайно оказавшиеся там письма. — Так вы идете пить вино или я открываю уэллин?! — Какие могут быть вопросы. — Кандирд сел рядом и протянул палец к уэллину, но девушка резко отдернула конверт. — Пока он не открыт, вам лучше не трогать. Провела пальчиком по уплотненному краю, осторожно нажала и замерла, ожидая последствий. Очень медленно, словно недоверчивая улитка, край уэллина прочертила нить будущего разрыва, начала темнеть, углубляться и вдруг лопнула вдоль кожурой переспевшего гигантского горохового стручка, открыв взглядам публики скрученный в свиток листок зеленоватой матовой бумаги. Илли аккуратно достала свиток, подала его принцу и погладила конверт, снова превратившийся в изрядно отощавший овальный стручок. Теперь он принадлежал ей, второй раз в уэллин нельзя было что-либо положить. Илли прижала к груди свое сокровище и оглянулась на подозрительно молчавшего принца. — Ну и что там? — просто ради вежливости поинтересовалась девушка, рассмотрев на лицах друзей странное озадаченно-счастливое выражение. — Пропуск… — восхищенно, как ребенок, неожиданно получивший самую лучшую в мире игрушку, выдохнул Кандирд, — разрешение на проезд в эльфийский лес вместе с четырьмя сопровождающими. Иллира только украдкой вздохнула, ей поездка в священный лес не светила ни с какой стороны. Это был редчайший, беспрецедентный случай, чтоб эльфы кого-то пригласили в свой сказочный лес, и теперь в друзья и спутники к принцу будут набиваться самые знатные и богатые сеньоры королевства, начиная с его старших братьев. — Не вздыхай, — Кандирд мгновенно раскусил причину ее поникшего личика, — двое сопровождающих уже известны. Это вы, ты и Ингирд. И отменять это решение я не собираюсь ни по каким причинам. — Это очень опрометчиво, — еще тяжелее вздохнула сеньорита, — такого мне ее величество никогда не простит. — Она завтра же уедет, — процедил принц, — даже не сомневайся, слово принца. — Для этого тебе нужно сегодня же выбрать фаворитку, — осторожно намекнул Ингирд и исподтишка посмотрел на Иллиру. Но девушка была так увлечена изучением своего сокровища, что, казалось, не обратила на эти слова никакого внимания. — Я и сам знаю, что нужно, но вот вопрос: кого?! Как я недавно выяснил, далеко не все девушки приехали добровольно, — мрачно процедил принц и направился в кабинет за вином. — На самом деле все очень просто. — Иллира прошла к столу и спрятала в одном из пустых ящиков уэллин. А потом наклонилась, выбрала между разбросанных томов несколько шариков эльфийских сладостей и спокойно сунула один из них в рот. — Илли! — оскорбленно уставился на нее вернувшийся с бутылью и кубком принц. — Они же на полу валялись! — Не на полу, а на книгах, а их вчера тщательно протерли. А мне нужно срочно выяснить, стоят эти сласти гнева королевы или нет, вчера я так и забыла попробовать. — Пусть грызет, — ухмыльнулся баронет, — она явно что-то слышала про целебные и омолаживающие качества эльфийских сладостей. Иначе почему, как вы думаете, женщины их так обожают? Принц хотел сказать, что зато мужчины их едят по совершенно иным причинам, взглянул на невозмутимо грызущую шарики сеньориту, поперхнулся и смолчал. — Так что ты там сказала про простоту? — так и не дождавшись добровольного пояснения, не выдержал баронет минут через пять, успев за это время обзавестись кубком с вином и удобно устроиться на диване. — А что ты сказал насчет собрать с пола бумаги? Для выяснения этого вопроса мне придется позвать одного человека, а кто-то предупреждал, что этот разгром лучше никому не показывать. — Я и не отказываюсь от своих слов. — Ингирд сбросил на диванчик камзол и принялся кучами сгребать письма в корзину. Иллира только вздыхала, глядя на его бесцеремонное обращение с изящными, дорогими конвертами, однако вынужденно молчала; знатными сеньорами лучше особо не помыкать, иначе придется ползать по полу самой. Зато сласти она собирала сама, в совершенно непонятном порядке, по мнению исподтишка наблюдающего принца, раскладывая на две шкатулки. Через несколько минут письма были кучей свалены в корзину, книги водружены на полку, а о недавнем погроме напоминал лишь оставшийся от сладостей мелкий мусор. — А теперь идите в кабинет и прикройте дверь, — попросила девушка и дернула шнурок. — А… — приоткрыл рот желавший объяснений принц, но баронет, заинтригованный не меньше, прихватил со стола бутылку и подтолкнул друга в указанном направлении. — Сеньорита Иллира, вы звали? — Да, Тана, звала, — женские голоса было отлично слышно через предусмотрительно оставленную баронетом щель, — я уронила шкатулку со сладостями… вот, я все сама собрала, унеси и заодно принеси веник, нужно подмести возле шкафа.