«Да и кому не смягчили бы?!» — уныло вздохнула девушка, ожидая продолжения монолога сеньоры. Отвечать ей не следовало категорически, любые доводы вызывали у надзирательницы еще больший служебный пыл. — И где вы гуляете, когда все ваши соперницы облачаются к обеду? — саркастически поинтересовалась надзирательница, оценивающим взглядом рассматривая провинциалку. Выше среднего роста, слишком худа, хотя это придает ей грациозности, волосы скорее пепельные, чем золотистые, глаза серые, личико хоть и привлекательное, но какое-то… монашеское, что ли?! Вряд ли она привлечет внимание младшего принца, он любит ярких, сочных девушек, таких, какой была Марильда, его последняя фаворитка. Зато она вполне может понравиться кому-то из троих приближенных его высочества, которым королева милостиво позволила выбрать официальную фаворитку после сына. И если двоих из этих знатных, но довольно бедных сеньоров Павриния ни во что не ставила, третьего, остроглазого и язвительного баронета ле Каслит, бывшего в этой компании чем-то вроде сатира и главы тайной полиции принца, откровенно побаивалась. Впрочем, его многие боялись. Он не страшился вступить в словесную баталию с самим королем и одновременно был одним из лучших фехтовальщиков королевства. И вот он-то вполне мог выбрать себе в подружки эту мышку. Сеньоре было отлично известно, что несколько недель назад баронет удачно выдал замуж свою фаворитку, с которой не расставался почти три года, что неизмеримо подняло ее статус среди прочих официальных подруг знатных сеньоров. Живые воспоминания о колком взгляде Ингирда ле Каслита и его едких замечаниях удержали Павринию от подробной нотации, но несколько глубокомысленных замечаний провинциалке она все же выдала и соизволила отпустить все время согласно кивавшую девушку к ее компаньонке. Решив окончательно, что эта кандидатка глуповата и непроходимо скучна, такой даже нравоучения выдавать неинтересно. А Иллира облегченно вздохнула, слава светлым духам, экзекуция не затянулась, и почти бегом помчалась в выделенную им с компаньонкой комнатку. Очень скромную, с двумя узкими кроватями под побитыми молью балдахинами и доисторическим круглым столом посредине. Обстановку завершал громоздкий шкаф и обитые кожей стулья, явно изгнанные из столовой за дряхлость. Однако девушку не интересовала ни меблировка временного пристанища, ни причитания немолодой компаньонки, сегодня вечером все это должно закончиться. И тогда перед ней откроются двери в совершенно иную жизнь. Илли торопливо схватила походный саквояж и ринулась в дамскую комнату, осуществлять свой грандиозный план по самоустранению от бесславной участи фаворитки. — Вас вызывает ее величество, — мальчишка-паж смотрел на принца хитрющими глазками выросшего при дворе прохиндея. — Зачем? — После купания и наскоро съеденного бифштекса Кандирд чувствовал себя намного благодушнее и бодрее, чем час назад. — Не сказано. — Паж выждал, не оделят ли монеткой, не дождался, Кандирд считал, что не стоит портить пажей подачками, и, не выдержав, таинственно сообщил: — Посол от эльфов прибыл. — Надеюсь, он не привез нам какую-нибудь старую деву из полукровок, — забеспокоился Седрик, — они любят их пристраивать в хорошие руки. — А с чего ты взял, что он считает твои мозолистые лапы хорошими руками? — желчно ухмыльнулся валявшийся на постели Ингирд. — Да и в фаворитки они своих дев обычно не отдают. Вот если твой папаша решит тебя наконец отделить… тогда, возможно, тебе и доверят трехсотлетнюю «юную деву». Паж со скрытым осуждением покосился на баронета, у него в голове не укладывалось, как тот смеет валяться в присутствии принца, даже если это его собственные комнаты?! В личные покои Кандирд пока не ходил, чтоб не выдать своего инкогнито, хотя и догадывался, что вся стража и прислуга в курсе его приезда. Да и все остальные, кому это зачем-либо было нужно. Дворец — это почти то же самое, что деревня в одном доме, и чтобы тут что-то скрыть — нужно очень постараться. — Не мог приехать со своими делами через декаду! — с преувеличенным огорчением вздохнул еще один претендент на фаворитку, граф Лензор. — Так нет, как раз в тот момент, когда мы должны сосредоточить все душевные силы на самоочищении и концентрации… ради новых подвигов. — Передай ее величеству, что я уже иду. — Принц выставил прочь юного нахала-пажа и оглянулся на друга. — Инг, ты со мной! — Это просьба или приказ?! — задумчиво осведомился тот, но по насмешливому взгляду его высочества сразу уяснил, ни побузотерить, ни пофилософствовать ему сейчас не дадут. — С тобой, так с тобой. И одним неуловимым движением резко поднялся с постели. В гостиной королевы, лично прибывшей в восточный дворец, чтоб проследить за ответственным моментом выбора фаворитки, народу было на удивление мало. Сидел за угловым столиком личный секретарь королевы сеньор Домлини да устроилась у окна с книжкой некрасивая, угловатая девушка, воспитанница ее величества, сеньорита Тессида. А прямо напротив королевы, удобно поставившей ноги на скамеечку, сидел эльф. Судя по одежде и манере держаться — чистокровный, причем не менее чем третий или даже второй в роду, что приравнивалось в табели о рангах к князю или принцу. — Вы желали меня видеть, ваше величество? — учтиво осведомился принц, целуя матери руку. — С приездом, ваше высочество. Извините, что помешала отдохнуть с дороги, но анлер Тинурвиель выразил мне свои претензии к вам по поводу неучтивого обращения. — Можно узнать, в чем это выразилось? — Около месяца назад анлер Тинурвиель отправил вам, Кандирд, послание, в котором высказал некоторые предложения… но до сих пор не получил никакого ответа. — Не может быть… — нахмурился принц, спешно перебирая в памяти события недавнего прошлого и пытаясь припомнить, чем он был занят месяц назад. — А анлер Тинурвиель уверен, что письмо было доставлено по назначению? Эльф, не произнесший ни одного звука, гордо вздернул надменное лицо, и его тонкие ноздри оскорбленно раздулись. — Анлер Тинурвиель утверждает, что письмо и сейчас здесь… во дворце. Он ощущает отклик особых листьев, из которых выращен конверт, — заторопилась пояснить королева, послав сыну укоризненный взгляд. Три четверти восточных земель королевства граничили с эльфийскими лесами, и ссориться с соседями из-за потерянного письма было, по меньшей мере, неумно. — Его высочество выражает искреннее огорчение этим беспрецедентным случаем и просит анлера Тинурвиеля подсказать, где именно находится послание… его высочеству ничего не известно по этому поводу, — быстро и веско произнес баронет Ингирд ле Каслит. Эльф молча поднялся со стула и важно направился к двери. Секретарь с несвойственной его возрасту прытью сорвался с места и ринулся открывать ему дверь. — Ваше величество соблаговолит лично проверить, как обстоит дело? — вопросительно взглянул на мать Кандирд, приготовившись подставить ей локоть. — Проконтролируйте сами, ваше высочество, — королева утомленно уронила холеную руку, — и надеюсь, виновные будут примерно наказаны. Уже через пять минут делегация степенно вступила в рабочий кабинет его высочества, расположенный на втором этаже рядом с его личными покоями. Он состоял из двух комнат, приемной и собственно кабинета. В приемной стояли у камина удобные диванчики для посетителей, между которыми замер тонконогий столик с легким угощением, из угла важно поблескивал стеклами книжный шкаф, и завершал обстановку массивный письменный стол, расположившийся между окон. Вот к нему-то уверенно направил свои стопы, обутые в плетенные из особой соломки полусапожки, светловолосый посланец соседнего государства. — Тут! — Палец эльфа обличительным жестом указал на обитую зеленым сукном крышку стола. Ингирд молча обошел стол, потерявший декаду назад своего прежнего хозяина, и попытался выдвинуть один из массивных ящиков. Тщетно, замки верно хранили тайны личной переписки. — Ключи у мажордома, — вспомнил Седрик, неотступно следовавший за принцем везде, куда бы тот ни ходил. — Я мог бы попытаться… — осторожно намекнул на свои особые способности Ингирд, но принц только молча мотнул головой и прошел в кабинет. — У меня должны где-то быть запасные. Баронет едва заметно поморщился, это был неудачный поступок, если знатный посланец решит, что принц имел доступ к документам и игнорировал письмо намеренно, его уже ничто не переубедит. Но говорить что-либо было уже поздно, оставалось лишь следить, чтоб прямодушный Кандирд не допустил еще какой-нибудь промашки. Получив из рук друга связку ключей, баронет намеренно тщательно оглядел ее и, словно для себя, заметил, что, похоже, этими ключами не пользовались ни разу за время их существования. — Года полтора назад, — честно припомнил принц, — секретарь терял свои ключи и брал на несколько дней эти. — Да, — нехотя кивнул изящной головой эльф, — на них нет тепла. Ингирд повеселел, но внешне ничем этого не выдал, с самым строгим выражением лица отпер верхний ящик и выдвинул его до конца. Седрик, стоящий рядом, невольно присвистнул, ящик был доверху полон небрежно брошенными конвертами и бумагами. Ингирд неодобрительно на него покосился, решительно выдернул ящик из пазов и поставил на стол, копаться в нем в позе вопросительного знака баронету вовсе не улыбалось. Принц помрачнел, начиная понимать, чем занимался Джигорт вместо того, чтоб разбирать корреспонденцию, и оглянулся на эльфа. Палец белобрысого гостя уверенно показывал не на стоящий сверху ящик, а гораздо ниже. — Посмотри другие ящики, — приказал его высочество, но Ингирд и сам уже понял подсказку и доставал второе вместилище бумаг. Оно было так же забито почти доверху, хотя тут имелись какие-то следы секретарской деятельности, некоторые письма были сложены в связанные ленточками пачки. Зато вместе с ними валялся серебряный кубок и вазочка с засохшим десертом. Принц еле слышно взрыкнул, Седрик поднял глаза к потолку, а Ингирд вопросительно уставился на эльфа. Раз взялся помогать в розысках, так помогай до конца, — красноречиво говорил его взгляд. Палец эльфа так же красноречиво был устремлен вниз. Ингирд сцепил зубы и резко дернул нижний ящик, заранее зная, что именно там обнаружит. Все же он не один раз за эти годы сиживал в ожидании принца на удобных диванчиках и был в курсе, что хранит в нижнем ящике меланхоличный и мечтательный на вид секретарь. Нижний ящик ожидаемо порадовал глаз изящными формами бутылей темного стекла, в которых хранились особенно ценные сорта вин из подвалов его высочества. И не все из них были пусты, в некоторых еще булькала благородная жидкость. Среди них тоже каким-то образом завалялось несколько заляпанных неопрятными пятнами конвертов, и лицо принца начало бледнеть от гнева, а его голубовато-серые глаза приобрели стальной отблеск. Эльф пренебрежительно поджал губы и так же безмолвно ткнул пальцем вниз. — Но там нет больше ящиков, — буркнул себе под нос Седрик. А баронет уже присел на корточки и, уйдя с головой в недра стола, молча возился там, чем-то шурша. И когда выпрямился и положил на стол толстую пачку даже не распечатанных писем, такой поворот дела уже не был неожиданностью ни для кого в комнате. — Вот, — тонкие пальцы эльфа ловко выхватили из этой пачки салатного цвета конверт необычной формы, поднесли к зеленовато-льдистым глазам, убедиться, что его не открывали, и стремительно сунули в висевшую через плечо сумку наподобие планшетки. — Но это послание для меня… — попытался вежливо протестовать Кандирд. Беловолосый посланец только сильнее скривил губы. — Это предложение более неактуально. Позвольте откланяться, нам нужно срочно возвращаться. — Прошу принять мои чистосердечные извинения, анлер Тинурвиель! — Кандирд открыто смотрел в глаза посла. — Единственное, что могу сообщить в свое оправдание, человек, так недобросовестно обращавшийся со столь ценными посланиями, уже лишен этой должности. Но теперь он еще и понесет дополнительное и очень строгое наказание, я сам прослежу. А вас попрошу задержаться хоть на день, сегодня у нас праздничный прием, и мне бы очень хотелось видеть вас в числе почетных гостей. Это был сильный ход с его стороны, никогда еще принцы лично не уговаривали ординарных, хотя и знатных, посланцев почтить присутствием праздничный обед, и эльф явно заколебался, ему было лестно такое уважение. Но и отступать от своего слова считалось в его роду признаком легкомыслия. — И к тому же, уважаемый анлер Тинурвиель, — мгновенно встрял в разговор баронет, — мы недавно получили партию оружия из гномьего железа, и я мечтал перед обедом показать ее вам, чтоб спросить совета… какой из трех понравившихся мне кинжалов следует отправить в дар его светлости верховному анлеру Лаонтениэллю? А вот это уже был откровенный подкуп, гномы упорно не желали продавать лесным жителям свое оружие, и оно ценилось у эльфов дороже золота. И вот против этого предложения эльф устоять не смог. Если он сообщит верховному анлеру Лаонтениэллю, что при принятии решения счел свою честь более важным обстоятельством, чем гномий клинок, то навсегда заработает славу простака. А послами таких, как известно, никто больше не назначает. Поэтому он страдальчески поджал красивые губы и величественно сообщил, что готов помочь любезному сеньору ле Каслит в таком важном деле. Инвард немедленно приглашающе указал на дверь и вслед за величаво вышагивающим эльфом покинул кабинет. Успев на пороге оглянуться и хитро подмигнуть друзьям, чтоб они не беспокоились, баронет сделает все возможное, чтоб если не заполучить письмо назад, то хотя бы выяснить, о чем в нем шла речь.