Энни спустилась вниз за стаканом ледяной воды. Она не могла отделаться от ощущения, что на нее надвигается какая-то неминуемая гибель, что просто смешно. «Возьми себя в руки, женщина. Это всего лишь дурной сон, а не конец света. Кроме того, в Англии перестали вешать людей в 1964 году, так что прекрати». Энни вернулась наверх и забралась в кровать рядом с Уиллом. Она не стала прижиматься к нему, потому что сомневалась, что снова заснет, и не хотела его сильно беспокоить. Взяв телефон, она проверила, нет ли пропущенных звонков от Лили. Экран оставался пустым. Закрыв глаза, она попыталась отгородиться от ужаса страшного сна, но он никак не хотел уходить. Картинка стояла перед глазами в ярких красках: грязно-серые стены камеры, жесткий матрас с шерстяным серым одеялом на низкой, тесной кровати. Она даже чувствовала запах веревки, которую накинули ей на шею, а затем затянули. Энни лежала на боку и смотрела, как поднимается и опускается грудь Уилла, надеясь, что это окажет гипнотическое воздействие и она снова уснет. Вибрация будильника на телефоне Уилла разбудила ее, и она удивилась, что заснула, и обрадовалась, что ей больше не приснилось никаких кошмаров. Уилл застонал, Энни наклонилась и поцеловала его. — Сегодня у тебя хотя бы нет похмелья, и ты можешь идти бороться с преступниками с ясным умом. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее. — Я бы предпочел остаться здесь с тобой. Это гораздо спокойнее. Она засмеялась. — Правда? Обычно ты так не говоришь — и смотрите-ка, ты рад меня видеть? Энни указала на его обтягивающие черные трусы-боксеры. — Я всегда рад тебя видеть. — Чушь, тебе нужно в туалет. Ты меня не обманешь, Эшворт. Приходи после, и мы увидим, насколько ты рад. Она вскочила с кровати, прежде чем Уилл успел притянуть ее обратно. Его телефон начал вибрировать. — Черт возьми, лучше бы они беспокоили кого-нибудь другого. Почему всегда кажется, что я один на связи? — Потому что ты очень ответственный, и конечно, ты лучший детектив во всей Камбрии, благодаря моей помощи. Он спустил ноги с кровати. Отвечая на звонок, Уилл пробормотал: — Я бы предпочел, чтобы ты больше мне не помогала. Энни толкнула его в спину и оставила разговаривать по телефону. Она не хотела знать, о чем шла речь. Таким образом она избегала какого-либо участия со своей стороны. В горле пересохло, и оно все еще было болезненным. Энни пошла в ванную, чтобы проверить, не образовался ли за ночь синяк. К своему облегчению, синяка не было ни черного, ни синего. Она не знала, как объяснила бы его Уиллу, а он бы только разволновался. Он предпочитал, чтобы в их жизни не случалось никаких драм психического характера. Энни спустилась вниз и открыла холодильник, доставая яйца, бекон, грибы и помидоры для Уилла. Заняв себя делом, она начала готовить яичницу и жарить все остальное. В животе у нее заурчало. Подумав, что после этого ужасного сна у нее пропадет аппетит, она удивилась, когда наложила две огромные порции завтрака. Уилл появился в своем угольном костюме с белой рубашкой и серым пятнистым галстуком. Он всегда элегантно одевался на работу. Энни нравилось это в муже. Он тщательно следил за своим внешним видом. Она могла по пальцам одной руки пересчитать количество случаев, когда его вызывали на работу, а Уилл приходил в повседневной одежде. — Выглядишь чертовски сексуально. Я люблю, когда ты в костюме. Он творит чудеса с моими гормонами. Уилл начал смеяться. — Ты знаешь, они все так говорят. Энни подняла журнал, который оставила на барной стойке, и бросила его в Уилла. — Все еще думаешь, что ты охотник на дам, а? — Мне бы хотелось думать, что да, но я смотрю только на тебя и не уверен, что охотник на дам — подходящий термин. Скорее, просто лихой красавчик. Энни поперхнулась кофе, который только что отпила, и Уилл пересек комнату, чтобы погладить ее по спине. Он наклонился к ее уху и прошептал: — Ты ведь знаешь, что те дни давно прошли? Я чувствую себя старым и дряхлым, и уверен, что сегодня у меня больше морщин, чем вчера. Но тебе еще долго не придется об этом узнать, потому что ты слишком молода, чтобы беспокоиться о морщинах и усталости. — Он поцеловал ее в щеку. — Для меня ты никогда не будешь выглядеть старым, и плевать, даже если потеряешь все волосы и у тебя будет тысяча морщин. Он сел завтракать, и Энни изо всех сил старалась не спрашивать, но не смогла остановиться. — Стоит ли спрашивать, кто звонил по телефону, или лучше не знать? — Прошлой ночью произошла серьезная поножовщина. К счастью, парень — который, честно говоря, заслужил это, судя по тому, что я о нем слышал — сегодня утром стабилен, и похоже, идет на поправку. Но все стало намного проще благодаря его подруге. Мы арестовали ее после того, как ударили электрошокером за то, что она напала на офицеров с ножом. Час назад она сделала полное и чистосердечное признание. Так что все практически решено. Надеюсь, судья изучит прошлое и примет все детали во внимание. Я уже думал, что мы будем весь день заниматься этим делом, а также поиском убийцы Полины Кук. — Есть зацепки? — Не совсем. Из того, что мы знаем, она не слишком общительный человек. Единственное, что она делала, это посещала хоспис два раза в неделю, чтобы посидеть с пациентами и дать их семьям передышку. Похоже, она принадлежала к числу хороших людей. — Какое несчастье. Это ужасно; да благословит ее Господь. Надеюсь, вы скоро найдете убийцу. Энни хотела рассказать ему о своем сне, о своих мыслях о том, что есть какая-то связь между сном о доме Полины и ее убийством, но не стала. Вместо этого она молчала, пока Уилл заканчивал завтрак, ставил тарелку в раковину и наклонялся, чтобы поцеловать ее в щеку. — Увидимся позже. Я не знаю, во сколько, если честно. Я, наверное, задержусь, потому что хочу, чтобы сегодня все прошло как можно лучше и кого-нибудь арестовали до того, как случится что-нибудь еще. Энни улыбнулась мужу, дождавшись, пока захлопнется входная дверь, и вздохнула. Что ей делать целый день? Тут ее телефон пискнул, и она посмотрела на него, улыбаясь. «Альфи в порядке, был хорошим мальчиком. Он играет со своим дедушкой, так что я привезу его домой около часа, если ты не против? Xx» «Хорошо и спасибо. Это замечательно xx». Сделав себе кружку свежего кофе, Энни вошла в маленькую комнату, оборудованную как домашний офис. Первым делом она начала искать в Интернете какие-нибудь новости о Полине Кук. Энни хотела расспросить Уилла о случившемся, но побоялась, вдруг он подтвердит то, что она видела. Может быть, сегодня вечером она так и сделает. Действительно ли она видела фигуру клоуна или все это просто дурной сон? О Полине Кук ничего не было известно, кроме газетных сообщений о смерти. У нее не имелось ни страницы в Фейсбуке, ни аккаунта в Твиттере. В местной газете сообщалось, что она помогала в хосписе и получила букет недели от сотрудников больницы. Энни почувствовала, что ее глаза начинают заплывать горячими солеными слезами. Что Полина сделала, чтобы заслужить такую смерть? Что это было? Какая связь с человеком в костюме клоуна? Она представила его в своем воображении. Костюм не походил на те, что носят современные клоуны. Он выглядел почти выцветшим, а белые полосы пожелтели, как будто материал очень старый. Где можно найти старинный костюм клоуна? Энни поискала на eBay, но там предлагались только дешевые маскарадные костюмы. Целые страницы. Этот материал выглядел так, словно был дорогим — возможно, шелк или плотный атлас. А не какой-то дешевый, тонкий, плохо сшитый костюм. Чувствуя себя разочарованной, она пошла за печеньем. Поедая заварное печенье, Энни набрала в поисковике «винтажные клоуны» и наблюдала, как перед ней загружается страница с изображениями. Там было много черно-белых фотографий различных клоунов. Когда она прокрутила страницу вниз, появился один в костюме, очень похожем на тот, который ей приснился. Нажав на изображение, Энни почувствовала, как ее пальцы вцепились в мышь, пока читала заголовки: «Клоун-убийца Тафти приговорен к смерти». Она щелкнула по следующей ссылке, и огромный черно-белый новостной заголовок заполнил экран с зернистой черно-белой фотографией страшного на вид клоуна, которого поймали в бегах. На нем был точно такой же костюм, как у убийцы в доме Полины Кук. Волосы на ее руках встали дыбом. Тафти убил мать подростка, с которым подружился, а также своих собственных родителей. Жив ли он еще? Наверняка нет. Если бы был жив, то до сих пор сидел бы в тюрьме. Энни посмотрела на дату: 1950 год. На фотографии мужчина без грима выглядел таким молодым и испуганным. Энни содрогнулась при мысли обо всем этом. Она набрала в поисковике «Повешение Тафти» и ужаснулась, когда появились заголовки. Присяжные признали его виновным, и через тридцать дней после поимки он был повешен в тюрьме Стренджвейс в Манчестере. Она сложила руки вместе, как будто собиралась помолиться, и отодвинула стул от компьютера. Должна же существовать какая-то связь. Сегодняшний сон — она была там, в тюремной камере, и ее собирались повесить, пока Энни не проснулась. Боже правый, она не хотела, чтобы ее преследовал жуткий клоун-убийца. Отправив сохраненные страницы в принтер, Энни подождала, пока они выйдут, затем сунула их в одну из папок с бумагами в ящике стола. Она должна рассказать Уиллу. Это может быть очень важно для его дела. Единственное, что останавливало Энни, это выражение его лица, когда она это сделает. Он будет так расстроен тем, что она опять ввязалась в дело. Хотя это не ее вина. Что ей еще оставалось? Впервые за несколько месяцев Энни вспомнила о Дереке Эдмондсоне, экстрасенсе, который первым рассказал о предупреждениях с той стороны, когда три года назад ее жизнь пошла под откос. Она размышляла, стоит ли ей попытаться поговорить с ним. В последнюю их встречу они боролись за свою жизнь с Генри Смитом в некогда красивом викторианском особняке, который Джейк прозвал Домом призраков. У нее в кармане зазвонил телефон, и Энни подскочила. Если бы это и правда оказался Дерек, она бы потеряла сознание от шока. На экране высветилось имя Джейка, и она впервые за час улыбнулась. — Привет. — Доброе утро, моя веселая малышка. Как дела? — Эм-м, я в порядке, полагаю. А что? — Да просто так. Я один в фургоне, и мне скучно до безумия. Ты знаешь, что это за новая политика, которая, как по мне, полное дерьмо? — Нет, не знаю, но уверена, ты меня сейчас просветишь. — Один человек в экипаже, один, черт возьми, всегда. Как это отвратительно скучно. Даже не могу найти оппэшников, потому что им всем сказали то же самое. Нет смысла возвращаться на работу, правда, если мы не сможем работать вместе? Энни рассмеялась. — Это ужасно. Ты сойдешь с ума в одиночку за десять часов. У тебя найдутся свободные полчаса? У меня небольшая проблема, которую должен решить милый дружелюбный полицейский, если ты свободен? — Не уверен, что твой муж будет так уж согласен, чтобы я решал твои маленькие проблемы, миссис Эшворт. Сколько раз я уже говорил тебе, что занят? — Джейкоб, у тебя грязные мысли, вымой свой рот водой с мылом. — Я лучше выпью кофе из той шикарной кофемашины, которая пылится у вас на кухне. У тебя есть пирожные? — Нет, но поскольку я так тебя люблю, схожу в деревню и куплю немного в кафе. Или ты можешь просто встретиться со мной там. Я давно не видела Джо. Было бы здорово поболтать. — Ну раз ты так говоришь, только бы сварливая Кэти не догадалась, что я задумал. У нее сегодня прямо-таки скверное настроение: то ли они с Кавом рассорились, то ли она голодна. — Брось ей «Сникерс», а еще лучше, отнести кусочек свежего кремового торта, и она сразу повеселеет. — Боже, как я скучаю по работе с тобой. Это просто блестящая идея. Мы такая замечательная команда!