Закатив глаза, ставлю племянника на ноги, и Хейл присаживается напротив, распаковывая подарочную обертку. Шахматы. Не детские, хорошие шахматы. Это очень хорошо, я бы честно сама купила какую-нибудь книжку, которую могли использовать раза два. — Ох, Хейл, — вздыхает мама, — видишь ли, Дэниел не настолько способный ребенок. — Что за глупости? — вмешиваюсь я. — Его просто стоит научить и… — У мальчика проблемы с развитием, дорогая. От такого заявления наступает шок и ярость. При всех сказать такое о своем внуке разве может хорошая бабушка?.. — Он разбирается в телефоне лучше, чем ты, — сообщаю я. — Вместо того, чтобы самостоятельно диагностировать у Дэниела недоразвитие, лучше бы занимались с ним, а не давали телефон при каждом случае, когда он мешается! — Дэниел, мы же с тобой мужчины, верно? Мальчик стесняется незнакомцев, но кивает, смотря на Хейла с неким интересом. Ослепительная улыбка парня, даже когда не адресована мне, успокаивает, но раздражение, посвященное матери, до сих пор присутствует. — Знаешь, что это такое? — Нет, но… я смотрел мультик, где была такая доска. Белая королева, сражения, — застенчиво говорит ребенок, что-то рисуя ножкой на дорожке. — «Шах и мат», Дэниел, все верно. Хочешь, поиграть со мной как в том мультфильме? — Но ведь я не умею… — Разве что-то нас останавливает? — усмехается Хейл и поднимается на ноги, смотря сверху на крошечного Дэниела. — Обещаю научить, если пригласишь меня в дом. Мальчик невинно смотрит на меня, как бы спрашивая разрешения, и я с улыбкой киваю. Перед тем как взять ребенка за руку, Хейл подмигивает мне и только потом уходит. Не хочу оставаться наедине с мамой. Надо было же додуматься сказать такое! Интересно, как могла отреагировать Лизи на такой диагноз от матери?.. К сожалению, предположений нет, но поднимать эту тему, чтобы посмотреть на реакцию, я не собираюсь. Виноват все, но никак не ребенок. Уверена, что Хейл научит мальчика играть в шахматы, и тогда мама проглотит язык или скажет, что это случайность. Встретив Лизи, ловлю короткий взгляд, а затем улыбку. Покрасилась я относительно недавно, но сама привыкла к новому свету, поэтому часто забываю, что теперь не брюнетка. Старшая сестра пожаловалась на мужа, сказав, что он плевать хотел на ребенка и выбрал командировку. Роджер часто находится в отъезде, он журналист. Кажется, что нужно относиться с пониманием, ведь он — единственный человек в семье, который зарабатывает, однако в этой ситуации везде есть Дэниел. Нужны деньги, чтобы содержать его, но также нужно и присутствие отца в воспитании мальчика. Летом многие дети нашего квартала гуляли с отцами, пока Дэниел с обидой смотрел в их сторону, сильно сжимая мою ладонь. Естественно, что ребенку нужно присутствие родителей, а не телефон с играми в руках. Когда день подкрался к трем часам, Лизи объявила, что сейчас будет торт для именинника, и все люди не спеша начали подтягиваться к столу. Дэниел с улыбкой выбежал из дома и кинулся в объятия матери. Смотря по сторонам и часто заглядывая в дом, не могу найти Хейла. И вот, когда Лизи начинает произносить поздравления, а мама поджигать фитили свеч, отхожу в сторону, чтобы лучше рассмотреть все, что происходит. Неожиданно под подол платья проникает холодная рука, которая аккуратно скользит по ноге к оборке трусиков. Дыхание учащается, когда дыхание парня касается шеи. Хочу закрыть глаза, но должна смотреть по сторонам, чтобы наблюдать за людьми, которым на самом деле все равно. — Горишь, Ровена, — слышится шепот в волосах, — а как же день рождение? Игрун… Закусив губы, часто дышу носом, пытаясь не поддаваться нежным прикосновением, однако все напрасно, и я тяну руку улыбающегося Хейла к черному входу. Поднимаясь на второй этаж, завожу его в свою комнату и запираю дверь. Его ухмылка не исчезает, пока парень двигается спиной назад, делая вид, что избегает меня. Когда на пути появляется кровать, он останавливается, и я толкаю тело на кровать, забираясь на парня. Смотря в зеленые глаза, перевожу взгляд на приоткрытые губы. — Играешь с огнем, Осборн. — Уверена, что речь идет не о тебе? — уточняет он, приподнимаясь на локтях. Если люди не верят в дьявола, стоит встретиться с Хейлом. Красота, ум и хитрость таят в себе еще несколько существительных, которые полностью подходят парню. Харизма никогда не перестанет удивлять меня, что доказывается лишний раз, когда я смотрю в зеленые глаза. Не выдержав, впиваюсь в сладкие губы, ощущая его руки на своих бедрах. Любое прикосновение приносит жуткое желание чувствовать. Слезаю с него и начинаю расстегивать джинсы, в дальнейшем стягивая их вместе с боксерами. Задрав подол платья, возвращаюсь на парня, ощущая проникновение, которое вынуждает спустить стон. Хейл опрокидывает голову назад, его губы приоткрываются, когда я увеличиваю темп прыжков на коленях. — Ровена, подожди, — неожиданно говорит он, и глубоко дыша, приподнимается, — давай медленней, иначе вся «любовь» войдет в тебя. — Я пью противозачаточные, Хейл. Его взгляд быстро скользит в сторону, а когда информация усваивается, парень закусывает губу и в мгновение оказывается сверху, вминая мое тело в кровать. — Как же я ждал этого момента, черт возьми, детка. Парень начинает быстро двигаться, а я хочу сильно застонать от такой скорости, но Хейл затыкает стон поцелуем. Его ладонь начинает сжимать шею, от чего возбуждение взлетает до небес. Я долго умоляла парня заниматься со мной любовью так, как он занимался этим раньше, но Хейл наотрез отказывался. Это сопровождалось тем, что его чувства на данный момент искренние, а тогда он просто трахался. Конечно приятно, но от его грубостей возбуждение усиливается, а пожар внизу живота разжигается. Когда чувствую, что еще чуть-чуть и я кончу, Хейл отстраняется и сильнее раздвигает мои ноги, оказываясь между ними. Горячий язык касается клитора, пока ноги хотят зажать голову парня, чтобы он не останавливался. Ноги сводит, Хейл чувствует вибрацию и возвращается в меня. Сделав несколько движений взад-вперед, мы заканчиваем вместе, что заставляет зрачки расшириться. — Обожаю тебя, — часто дышит он, убирая волосы с моей щеки. — Спасибо. — За что? — смеюсь я. — За твои вибрации. Мы вернулись вниз, когда люди начинали расходиться. Хейл уточнил, как выглядит Лизи и подарил ей цветы, от которых она откровенно находится в шоке. Роджер редко дарит цветы, а возможно вообще не дарит. Представляю как приятно старшей сестре, ведь Хейл отблагодарил ее за сына. Честно, он очень элегантен со стороны, однако только я знаю темную сторону парня, которая доставляет удовольствие по ночам. Отчим приехал позже, когда на улице еще не успело стемнеть. Барри не понял, что за парень неожиданно появился в его доме, но, кажется, принял тот факт, что это мой парень. С ума сойти. Хейл Осборн — мой парень. Когда солнце начало переливаться оттенками красного и оранжевого, вся семья выбралась к бассейну. Хейл плескается в Дэниела водой, пока тот весело смеется, щурясь и закрывая своими маленькими ручками лицо. Удивительно, что они так быстро поладили друг с другом. — Приятный парень, — произносит Лизи, присаживаясь на соседний шезлонг, — Дэниел никогда так быстро не сближался с незнакомцем. — Только сейчас думала об этом, — сообщаю я. — Это друг Одри, да? Киваю и опускаю взгляд. Стоило ждать разговора о Редмонде, но мне по-прежнему грустно от всего этого. Надеюсь, что с обретением семьи Редмонд сможет найти себя и начнет верить в свои силы. Интересно, где он и как там дела, но я перестала навязываться уже давно, а спрашивать у Хейла о чем-либо, — это слишком. — Ровена, — с грустью произносит Лизи и опускает голову, — между вами с Редмондом ведь кое-что было, не так ли? Можешь не отвечать, просто… тогда в баре я увидела что-то между вами. Сложилось впечатление, словно Одри совсем другой человек, а ты восхищена им. Каким образом мне ответить на этот вопрос?.. В тот момент я принадлежала Редмонду Одри. Не хотелось уходить из его дома, быть рядом и делить напополам безумие в постели. «Рови». Как сейчас помню его произношение обидной для меня «клички», но, думая о нем, просто перестаешь брать это во внимание. Ледяные глаза, в которых иногда видели черные трещины, — это невозможно забыть, но стоит отпустить. Если бы вся ситуация имела серьезность, мы бы были вместе, но не знаю наверняка, хочу ли этого сейчас. Хейл на данный момент важнее любого парня, ведь мои чувства к нему настолько сильны, что голова кружится. — Я по-прежнему восхищаюсь Редмондом, Лизи. Он достоин лучшего, чем-то, что окружало его долгое время. — Был момент пару лет назад, и, кажется, мы все слишком жестоко обошлись с этим парнем… — Что за момент? Девушка смотрит на меня, а затем опускает глаза. Ненавижу, когда люди тянут с ответом. И так очевидно, что Редмонду пришлось пройти через многое, ведь парня высмеивали не только ровесники, но и старшие люди, которые обычно должны быть умнее. — Как только мать Одри начала пить, Редмонду стукнуло девять, — с грустью говорит Лизи. — Учителя часто выгоняли Редмонда с занятий, думая, что у него паразиты, а в столовой и вовсе перестали кормить. Помню, как он смотрел на всех с мольбой о помощи, но никто даже не смотрел на него. Девять лет, Ровена. Девять! Судьба иногда начинает убивает людей с детства. Этот город стал гнилым благодаря людям, которые так обошлись с ребенком. Редмонд сломлен настолько, что представить сложно, какого ему. Недоверие заложено в нем с детства, и это оправдано. Когда мы собрались спать, и все разошлись по спальням, Хейл заметил мою подавленность и проникся ей. Сказать о том, что я думаю о Редмонде, не решаюсь. Не хочу, чтобы парень думал, что я грежу о другом, хотя это не так. Проклинаю людей, но не человека, который является пострадавшим. Обняв меня, Хейл вздыхает, пока я слушаю его сердцебиение, прислонившись ухом к груди. — Как вы познакомились с Одри? — решаюсь спросить я. — Нам было по девятнадцать, — вздыхает он, — приходилось скитаться по большому городу в поисках работы, которая могла бы покрыть расходы на жилье и питание, но ничего нужного не попадалось. Одна женщина наткнулась на меня на улице и предложила работу, где мы с Редмондом и встретились. — Что за работа?.. — Не хочу говорить, — грубо кидает он. Жаль, ведь я практически ничего не знаю о парне, которого люблю. Подробности семьи известны, а что происходило, когда Хейл сбежал из дома, нет. Конечно хочется узнать все до мельчайших подробностей, чтобы иметь близость не только с помощью прикосновений. Уставившись в одну точку, пытаюсь подумать о чем-нибудь хорошем, чтобы скрыть обиду. — Детка, в этой истории я не являюсь хорошим персонажем, понимаешь? — с грустью говорит Хейл, заставляя меня взглянуть на него. — Некоторые подробности могут шокировать тебя, а, возможно, и вообще оттолкнуть, чего мое сердце не выдержит. — Я просто хочу узнать тебя. — Не стоит знать того парня, ведь сейчас перед тобой совсем другой человек, а не то животное. Послушай. Я ошибался много раз и жил этими ошибками, но сейчас… Сейчас впервые за долгое время я хочу нормальную жизнь. С тобой. Можно много узнать о человеке, расспросив о его прошлом, однако для чего прошлое, когда есть момент настоящего?.. Он прав, но ведь за старой работой наверняка скрывается какая-то тайна, о которой не хочет говорить Хейл. Это лишний раз способствует появлению интереса. Я хочу, чтобы он открылся мне, и это произойдет, так как многое неизвестно, а неизвестность пугает и интересует. — Не смотри такими глазами. — Каким бы ты не был в прошлом, я принимаю тебя, но хочу, чтобы Хейл Осборн открылся. Глаза парня блестят от света настольной лампы, но замечаю, что ему стыдно. Что это может быть за работа такая?.. — Мы спали с этой женщиной за деньги. Сглатываю и перевожу взгляд в сторону, при этом часто моргаю. Это неожиданно и странно. Не знаю, сколько этой женщине было лет, но она явно была не в своем уме, раз спала с двумя парнями и платила им за «услуги». Неужели в то время не было нормальной работы даже на той же стройке?.. Не думала, что реакция подведет меня в такой момент. — Вы… с ней…