Ты знаешь, когда союзники пришли в южные области, оттуда бежали люди? Такие же граждане кенигсрайха, как мы с тобой. Союзники пришли не с добром, они оставляли после себя выжженную землю. Бернард был знаком с мэрами многих городов, именно он продавил отказ принимать беженцев. А Фредерика велела подготовить подводы с продовольствием, и смотрела, как на рельсы выливают молоко, рассыпают муку и давят яйца, а голодные дети беженцев смотрят на еду, и не могут ничего поделать, потому что напротив них стояли гвардейцы с ружьями. Франц заметил, что по щекам Лили текли молчаливые слезы. — Но и это ещё не всё. Знаешь, в гористой местности есть пещеры. А в тех пещерах остались люди. Фредерика вместе со своими приспешниками замуровывали их заживо, и слушали крики несчастных. Твоя мать насмехалась, и получала удовольствие от их мук. Об этом узнал генерал, то, что делала твоя мать, привело в ужас даже его. Но больше всего я боялся, что она тебя найдет, и что-то с тобой сделает. Я пришел к ней на вечеринку, знаешь, она до сих пор пленяла мужчин, так может привлекать глянцевое червивое яблоко. А потом, после того как я ее застрелил…она превратилась в ворону. Тут подлетела малышка Маргарита, и на плече у нее сидела ворона. — Мамочка, можно это будет моя ворона? Она хорошая, говорит, ее зовут Фредерика. Франц с Лили, не сговариваясь, ошарашенно воззрились на дочь. Лили поняла, что к дочке прилетела ее мать в образе птицы. Лили показалось, что внезапно притихшая ворона как-то виновато косит глазом. Лили знала, что ее дочка видит будущее. Она привыкла к трамваям, привыкла к тому, что Маргарита может предсказывать события, которые иногда кажутся маловероятными, а ещё Лили знала, что ее малышка чует свет в душах, и раз она не прогнала ее мать, значит, с душой Фредерики не все потеряно. — Хорошо, солнышко, ты можешь её оставить, — улыбнулась Лили, а ворона довольно каркнула и полетела вслед за Маргаритой, понессшейся к уткам. — У меня никогда не было матери, — тихо прошептала Лили. — Вернее, я ее не помнила. Бабушка всегда говорила о ней хорошо, а когда я встретилась с ней воочию, когда я убежала от нее, я долго не могла поверить, что это чудовище дало мне жизнь. Не мне тебя судить. — И похоже, ворона, она же Фредерика, получила второй шанс. Только я буду за ней приглядывать, если не возражаешь, — улыбнулся Франц. — Пожалуйста, дай второй шанс и нам тоже. Лили ответила мужчине лучезарной улыбкой. Что-то подсказывало ей, что за ним она будет как за каменной стеной, а у Маргариты наконец будет отец. Лили вложила узкую ладонь в мозолистую руку Франца, и подумала, что сейчас-то она не будет спешить, и обязательно узнает его получше. Не сговариваясь, пара пошла к девочке, которая вместе с вороной кормила уток. И утки, и ворона знали, что все у этой троицы, наконец-то нашедшей друг друга, будет хорошо. Конец