Часть 54 из 59 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Подарок. От моей бабушки, — пояснил он, закатив зеленые глаза. — Я же взял ее деньги. Это не считается.
В его словах было две неправильные вещи. Я никогда не встречала ни одну из его бабушек, от которых заслуживала бы подарка, и никогда уже не встречу. Я помню, как он рассказывал, что одна из них оставила ему немного денег в наследство. Под «немного» я имею в виду дофига денег. Потому что на них он купил дом и машину. Счастливый засранец. Единственное, что я получила от бабушки после ее смерти, — коллекция страшных кукол.
— Нет, считается.
— Кэт, — тихо пробормотал он, — просто скажи мне, что тебе подарить.
Задумавшись, я вздохнула. Тристан очень упрям, и я знала, что он от меня не отстанет, поэтому лучше мне что-то придумать. И тут меня осенило. Скользнув рукой по коленям, я медленно провела пальчиками вверх по его накаченным бедрам, пока не сжала его.
— Я знаю, чего хочу.
Его идеальное лицо слегка напряглось, а взгляд был устремлен вперед.
— И что же это?
— Ты… — ответила я, сжав пальцы. — В… — еще раз сжала, и услышала, как он втянул воздух, ожидая концовки фразы. Когда я скажу то, что он хотел услышать. — Фартуке. Я хочу, чтобы ты испек для меня кексик.
Из его легких со свистом вышел воздух, и он направил свирепый взгляд в мою сторону.
— Ты жестокая женщина. Я не смогу это купить для тебя.
Я попыталась изобразить на губах самую невинную улыбку в мире, но, похоже, она выглядела так, будто меня мучает запор.
— Не понимаю, о чем ты. И я ничего не слышала о том, что нужно назвать что-то такое, что можно купить.
Кажется, он слишком долго думал о моих словах, я даже начала задаться вопросом, что происходит в его хорошенькой голове.
— Я определенно не мастер на все руки… — начал он, но звук, вырвавшийся из моего горла, остановил его.
— Врунишка, — выдавила я, вспомнив ту ночь, когда он разбудил меня в Лос-Анджелесе с помощью этих самых рук. — Ты прекрасно умеешь ими пользоваться.
Запрокинув голову, Тристан рассмеялся и хрюкнул, отчего мое сердце слегка сжалось.
— В этом ты права. Я знаю, что нужно делать.
— Вот засранец, — пробормотала я, толкая его локтем под ребра. По сути, я сама напросилась на подобный ответ, но все же. Мы оба знаем, насколько он в этом хорош. — Придурок.
— Да ладно тебе, Кэт, — простонал он, понимая, что рассердил меня. — Я просто имел в виду, что не умею что-то создавать. У меня отсутствует творческая жилка.
Я начала кивать еще до того, как он закончил предложение. Как только он произнес, что не умеет создавать, мне пришлось с этим согласиться. Когда мы пытались собрать стойку для мисок Йоды, ничего хорошего из этого не вышло. Взгляд, которым Тристан наградил меня в ответ на признание его слабости, лишь вызвал приступ смеха.
— Что? Это же правда!
— Я мог бы что-нибудь собрать, если бы захотел, — с возмущением произнес он, крепче сжимая мои плечи.
— Конечно, ты сможешь, — согласилась я, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимо. — Я куплю тебе «Лего» или «Строительные блоки», чтобы ты начал практиковаться.
Его лицо казалось непроницаемой маской хладнокровия и собранности, когда он уставился на меня. Но я хорошо его знала и видела, что в глазах у него пляшут задорные огоньки. Казалось, словно мы молчали несколько минут.
— Хочешь, чтобы я снова принес запасные трусики из твоей машины?
Глава 56
Как и в случае с удачей, мои месячные продлились на три дня дольше обычного. Я хотела отсалютовать матушке природе в знак «благодарности» за то, что она ограничила мне доступ к члену.
Неделю до моего дня рождения я провела с Тристаном, валяясь с ним на диване, составляя планы уроков, пытаясь забыть, что видела монстра в его штанах, и стараясь не напоминать о том, что мне вот-вот исполнится двадцать шесть. Помню, как в двенадцать лет я думала, что до того, как мне стукнет восемнадцать, пройдет чуть ли не полвека. В день, когда мне наконец исполнилось восемнадцать, я подумала, что до двадцати одного года еще целая вечность. Каким-то образом после восемнадцати следующие семь лет моей жизни прошли как в тумане. Это было захватывающе, но страшно, потому что меня интересовало, насколько быстро пролетят очередные двадцать пять лет жизни.
К тому же, чем быстрее я приближалась к тридцатилетней отметке, тем чаще думала о маме. Не помогало и то, что у меня шли месячные, потому что все напоминало о ней и практически кричало, что я недалека от того возраста, в котором умерла мама. Могла ли я представить, что умру всего через пару коротких лет? Нет, не могла. Каждый раз, когда мои мысли возвращались к этому, мне приходилось напоминать себе, что я легко могу умереть сегодня или завтра, или через полгода, или, черт возьми, через восемь, а то и семьдесят лет. Уверена, мама не хотела, чтобы я прожила всю жизнь, считая минуты до смерти. И знаю, что я не хочу, чтобы кто-то из моих близких прожил жизнь в ожидании смерти.
Во всяком случае, время, которое я провожу с Тристаном, научило меня хоть немного ценить жизнь. А она коротка, знаете ли.
Помня об этом, я была в прекрасном расположении духа, когда в половине пятого утра услышала звонок от Николь, желающей поздравить меня с днем рождения. При нормальных обстоятельствах я бы, скорее всего, назвала ее шлюшкой-задницей-сучкой или кем-то в этом роде, но не в этот раз. Остаток утра я провела, отвечая на звонки. Например, от Джоша, который с ужасным акцентом пропел на испанском felizcumpleaños. Тристан позвонил в промежутке между Джошем и Зои, чтобы поздравить меня и напомнить, что мы увидимся после работы. Весь день я мечтала поскорее смыться из школы, чтобы вернуться домой и отпраздновать свой особенный день. Я планировала поужинать с Тристаном и папой, а потом поиграть в боулинг с моими сучками.
Папа. Тристан. Ужин. Все вместе. Пристрелите меня прямо сейчас.
Проблема не в том, что я переживала из-за отца, который может угрожать Тристану или что-то еще, а в том, что я знала: папа до посинения будет надо мной прикалываться. За всю жизнь я познакомила его лишь с одним парнем, и то с девственником. Или, как отец стал называть его через несколько месяцев после нашего расставания, — Дева Мария. Излишне упоминать, что в тот момент, когда я открыла рот, папа на сто процентов уверился, что я его дочь. Однажды, после того как я во второй раз за месяц врезалась в его рабочий грузовик, он сказал, что в семье Бергер свирепствует «ген дебилов». После этого Николь утверждала, что его слова многое прояснили.
Я была одета и готова к встрече с Магелланом, когда он позвонил и сказал, что подъехал к моему дому. Спустившись по лестнице так быстро, насколько это только возможно на каблуках, я обнаружила высокое, стройное тело моего мужчины, вылезающего из машины.
Иисусе. На нем был темно-серый костюм, идеально сидевший на его широких плечах, подчеркивающий мускулы рук и бедер. Как, черт побери, ему удавалось прожить день без того, чтобы его не облапала каждая женщина, встретившаяся на пути?
Он смотрел под ноги, засунув руки в карманы брюк, пока шел к дому. Услышав стук моих каблуков по тротуару, он посмотрел вверх и его глаза расширились. Он остановился. Тристан обернулся, глядя назад, потом посмотрел на меня, затем снова назад и опять на меня. Он поднял руки, закрыв ладонями оба глаза, и застонал.
— Я сплю?
— Что? — спросила я, остановившись как вкопанная в паре шагов от него.
— Это сон?
Я не смогла удержаться и фыркнула, удерживая клатч между локтем и ребрами. Он выглядел таким милым, когда поджимал губы и прикрывал глаза руками, как маленький ребенок.
— С чего вдруг?
Он протер глаза.
— На тебе это проклятое платье. Мне по-любому снится кошмар, — пробормотал он себе под нос. — Чертов кошмар.
Мои руки непроизвольно потянули низ платья. Того самого голубого платья, которое я примеряла перед ним месяц назад, собираясь на свадьбу с Райаном. Того самого платья, которое он посчитал слишком коротким.
— Мне показалось, оно хорошо смотрится… — Я замолчала, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. Клянусь, если он скажет, что я плохо выгляжу, то я врежу ему.
Он усмехнулся — глубоко, гортанно, цинично, — и убрал руки от лица, медленно открыв глаза.
— Кэт. Кэт. Кэт, — прошипел он мое имя своими губами, подобно змее. — Что мне с тобой делать, а? — спросил он, покачав головой. Его большие руки обхватили мою талию, притягивая к своему теплому телу. Наклонившись, он коснулся нижней губой моего уха. — Для моего контроля ты — худший чертов кошмар. Как думаешь, я переживу вечер, увидев тебя в этом?
Твою. Мать.
Я почувствовала, как его руки скользнули вниз по моим бокам, затем по бедрам и переместились к низу платья. Прохладные кончики пальцев прошмыгнули под ткань, поглаживая мои бедра, и я чертовски обрадовалась, что побрилась перед выходом из дома.
— Я думал, что сгорю в адском пламени, когда ты примеряла это платье на свадьбу, — признался он. Его пальцы коснулись задней части моих бедер, прежде чем прижаться к моей плоти. В памяти всплыло, как он повел себя, когда я надела платье, и как его руки зависли возле моего тела, пока он рассматривал меня из-под полуприкрытых век.
— Значит, оно тебе нравится? — задала я наиглупейший вопрос, наслаждаясь теплом его тела.
— Нравится ли мне платье? — тихо усмехнулся он. Зеленые глаза посмотрели на меня с лукавым блеском. Тристан снова усмехнулся, нежно прочертив ногтями по моим бедрам. — Оно мне настолько нравится, что меня не волнует, закончились у тебя месячные или нет.
Глава 57
Все началось с Facebook.
И к Facebook у меня было много претензий. Первая из них касалась оповещений. Вторая стала поводом, почему я недолюбливала почти весь список друзей. Третья — раскрытие сексуальных предпочтений Джоша; он решил написать об этом в своем профиле вместо того, чтобы сперва позвонить семье и сообщить им, что он — в буквальном смысле — болеет за другую команду. На секунду мне показалось, что я тоже смогу обвинить его в возможном сердечном приступе.
Совместный ужин с моим отцом и Тристаном начинался хорошо, но за считанные секунды превратился в беспорядочный клубок нервов. Первые минуты обеда прошли напряженно, так как Фрэнк Бергер не жалея сил оценивал моего спутника и друга, моего Тристана. Его темные глазенки бегали туда-сюда от руки, которую Тристан закинул на меня, к длинным пальцам, ласкающим мое плечо. Из-за такого поведения отца я скорее чувствовала себя подростком, чем независимой женщиной. Я потягивала воду из стакана, ожидая, когда он что-то скажет. Хоть что-нибудь. Только когда Тристан пошел в ванную, он наконец наклонился вперед.
— Ну, Китти, и когда ты начала встречаться с кинозвездой? — небрежно спросил папа.
Мой нос превратился в чертов фонтан. Вода, которая до этого стекала по задней стенке горла, сделала крюк и хлынула в обратном направлении через ноздри, оставив жгучую боль в переносице.
Какого. Хрена?
Я начала кашлять и задыхаться, выплевывая воду, пока мой папа посмеивался.
— Ты прячешь в носу водяной пистолет? — стебался он, ухмыляясь.
Зажав ноздри, я пару раз кашлянула и посмотрела на мужчину, сидящего напротив. Я думала, что мое сердце вот-вот вырвется из груди.