От страха зажмуриваюсь, все тело трепещет с ним рядом. Таким высоким, опасным, сильным. Нежную кожу груди опаляет, когда Рустам подносит ко мне руку и берет локон волос, проводит по нему пальцами, а после касается кожи шеи, опускается к ключице, накрывает грудь ладонью. Совсем не так больно, как это делали те звери в кабинке. Напротив, Шах делает это очень нежно, будто играет со мной, проверяет уровень моего подчинения ему. Когда монстр прикасается к моему соску, осторожно сжимая его между пальцами, я просто не выдерживаю. – Пожалуйста…не прикасайтесь ко мне! – Тебе не нравится? – Нет. Заправляю волосы за ухо чисто машинально, и почему-то зверь ухмыляется. При этом пытку он не останавливает, а наоборот, накрывает всей огромной ладонью полушарие моей груди, сжимает, прикасается так уверенно и смело…точно к своей вещи. – Ты такая нежная и чувствительная. Горячая. Ты моя игрушка, ясно? – Да. Я же едва стою. Как лошадь на рынке, товар, ничего кроме. Шах не спешит, а я совсем не знаю, как себя вести. А еще у меня дико кружится голова и рука уже просто горит огнем. Мне так больно, что хочется плакать, но вида не подаю. Ему все равно плевать на это. – Чего ты ревешь, я тебя даже не трахаю еще! Быстро вытираю проклятые слезы. Как он заметил. – Ненавижу вас. Чтоб вы сдохли! Чтоб сгнили в земле! Выпаливаю, смотря прямо на него, но на это Шах лишь усмехается, показывая белые зубы. – Это взаимно, лялька. Хоть что-то у нас взаимно. Легла. На кровать. Спиной ко мне. О нет, только не это. – Я не хочу. Так. Пожалуйста… Ему нельзя видеть мою спину, однако этот отказ был огромной ошибкой, потому как Шах дважды не повторяет. Он с легкостью перехватывает мои руки и разворачивает меня спиной к себе. Одним махом откидывает волосы на плечо, а я вся сжимаюсь. Он не должен был это видеть, не должен… – Не надо…не смотрите! – Стой, подожди. Хватка просто стальная, и я не могу поднятся. Шах придавил меня коленом. – Пожалуйста… Застываю, когда чудовище проводит огромной рукой по моей спине, позвоночнику, ребрам. Он не делает больно, но я вздрагиваю каждый раз чисто по привычке. – Это что за хрень с твоей спиной? Черт! Я же говорила, нельзя! *** Шах слезает с меня и я отползаю на кровати, прикрываясь руками. В голове какой-то туман. Мне становится хуже. – Я повторяю свой вопрос, Катя. Откуда у тебя эти шрамы? – Я с велосипеда упала. Придумываю на ходу. Моя правда мне ничем не поможет. – Часто же ты с него падала. Не прикрывайся от меня! Рустам хватает меня за руку, сжимает запястье до боли. Прямо там, где повязка. – Пустите. Ай, больно… Пытаюсь вырваться, но его хватка очень сильная, а у меня рука жжет, аж немеет. – Кто тебя так лупил? Скажи, кто! Рычит, а мне дышать становится трудно. – Никто. Никто! Айй… Вскрикиваю, когда хватка Змея на моей руке усиливается, а после мы оба видим, что бинты на запястье снова стали мокрыми от выступившей крови. – Блядь. Рустам резко отпускает мою руку и я прижимаю ее к себе. Пячусь назад от него не зная, чего ожидать. Взгляд бандита становится еще более темным, и я понимаю, что ничего не смогу сделать, если он тоже…начнет испытывать мою спину на прочность. – Сядь, ближе. – Нет…не надо. – Сядь сюда, я сказал! Сажусь на край кровати. Пальцы подрагивают. Хищник стоит напротив. – Руку покажи. – Нет. Все нормально с ней. Не надо. – Ты снова меня не слушаешься? – Слушаюсь. Осторожно протягиваю ему ладонь. Змей обхватывает ее огромной рукой, и через минуту сдирает повязки с запястья. Там уже все в крови. Похоже, не зажило так быстро, как я думала. Рустам внимательно осматривает порезы, пока я даже не шевелюсь. Боюсь сделать хоть одно неверное движение. Моя ладонь в его больших смуглых лапах подрагивает. Очень щиплет, жжет в области запястья. Я весь день терпела, а теперь хуже стало. Болит просто невероятно сильно. В какой-то миг меня ведет, и чтобы не упасть, я с силой сжимаю простынь здоровой рукой. Распахиваю губы. Мне жарко. Как же здесь стало жарко. – Тихо, не отключайся. Болит? – Нет, мне не больно…не больно. Глаз не поднимаю, я боюсь его, по привычке заправляю волосы за ухо. Шаху плевать на мою боль, незачем ему знать, как сильно у меня горит рука. Змей зачем-то притрагивается к моему лбу, шее, заставляя вздрогнуть. – Епт… Почему-то злится, тогда как у меня все плывет перед глазами. Мне то холодно, то жарко. Не пойму уже сама. Вижу только, как кровь тонкими ручьями стекает на простынь. От ее вида становится дурно. Во рту все немеет и я чувствую, что отключаюсь. На этот раз довольно быстро. Глава 14 Мы пробиваем каналы, роем хоть какую-то зацепку, но нет ничего. Все на ней сходится, как не крути. На этой сучке, которую я забрал себе. Хрупкой девке с аквамариновыми, как у русалки глазами. Такими невинными, что смотреть страшно, но я знаю, что под этой маской сидит змея. Расчетливая тварь, которая не брезговала заниматься торговлей людьми, хоть мне уже самому слабо в это верилось. Лялька была упрямой, но быстро ломалась, даже быстрее, чем я ожидал. Девка начала противится и я отдал ее парням. Я захотел ее боли и получил ее сполна. Она пищала, как слабый котенок, пока я просто стоял за дверью, сжав руки в кулаки. Я хотел правду, я хотел чтобы она, блядь, поняла, какого это на самом деле, когда тебя делят на куски, но в какой-то момент русалка перестала кричать и начала хрипеть. Тогда я понял, что парни перегибают, а портить свою игрушку мне не хотелось. Хуже того, мне не хотелось, чтобы они больше касались ее. Касались ту, которая принадлежит мне. Я остановил парней, которые уже были готовы ее выебать во все дыры. Девчонка сидела на коленях. Полуголая, дрожащая, зареванная, связанная. На молочной коже уже начали проступать синяки, что почему-то вывело из себя. Нежная тварь, кожа как пергамент, нельзя ее рвать, ссадины мгновенно проступают. Разрезал ремень на нее руках, сунул свой пиджак. Лялька взяла, прикрылась, хриплые всхлипы все еще продолжали вырываться у нее из груди. Испугалась она, а когда Карину сдавала, ей блядь, было не страшно! Я не знаю, почему остановил парней. Наверно потому, что ломать куклу самому мне было интереснее, и после такого она уж точно усвоит урок послушания.