– Больно… Тихо, не смотря на него. Не могу смотреть и видеть там одну лишь ненависть бандита. Шах ждет еще пару секунд, сканируя меня тяжелым взглядом, после чего медленно расщепляет большую руку. – Почему ты такая бледная? Ты ела что-то сегодня? – Да. – Не ври мне! Ударяет кулаком по столу так, что аж тарелки подпрыгивают. Боже, он уже видит мою ложь. Даже в таких мелочах. – Влады не было. Без нее я не могу ничего взять с кухни. Это правда. – Когда ты ела последний раз? – Вчера в обед. – А ужин? – Влада ушла раньше, я не успела взять. Я не смогла ничего взять. Перебилась. Рустам отпивает виски, а после дает знак Грише, который сразу подходит к нам. – Слушаю, господин Шахов. – Принеси горячее, гарнир, десерты, напитки и еще приборы. – Хорошо, сейчас все будет. – Я пойду… – Сидеть, я сказал! Бросает как собаке, как суке, он меня презирает. Шах буравит меня черными глазами и я медленно опускаюсь на диван напротив него. Чувствую себя как на иголках и кажется, на нас все смотрят. Я вижу, как распахивается входная дверь, в которую входят Ярдан и Сыч. Последний сразу мне подмигивает и идет к бару. Сижу напротив Шаха и не шевелюсь. Из-под тишка только смотрю на него. Крепкий и широкоплечий, опасно-красивый, какая-то дикая агрессия в нем искрится. Ко мне. Он курит, глубоко затягивается сигаретой, сканирует меня взглядом. Таким тяжелым, от которого хочется прикрыться. Шах смотрит на меня, как на врага. Опускаю взгляд на его смуглую шею, грудь, на его руки…они очень красивые. В какой-то момент ловлю себя на мысли, что помню, как Рустам брал меня прошлый раз, как его смуглые руки прикасались моей голой груди, талии, и почему-то волна жара вперемешку с мурашками проносится по телу, заставляя опустить глаза. Через пару минут Гриша приносит еду. Все горячее, парует и пахнет просто невероятно вкусно. Сервирует для меня. Я же пошевелится не могу. Как на иголках вся. То на Змея поглядываю, то на этих волков Ярдана и Сыча, которые сидят у бара и смотрят на меня, как на грязь. Они знают, что я общая, что меня можно отыметь, и ничего им за это не будет. Мне страшно, я тут одна и защитить меня некому. – Ешь. Не смотри на них. Басит Рустам и разрезает сочный стейк. У меня же от голода слюнки уже просто текут. – Спасибо. Осторожно беру ложку. Мне принесли какой-то горячий бульон, который оказывается дико вкусным либо я просто очень голодная. – Нравится? Кажется, я сильно увлеклась, потому что замечаю прямой взгляд Рустама на себе и его кривую усмешку. Быстро кладу ложку, опускаю руки под стол. Становится не по себе. Я не знаю, чего от него ожидать. – Извини. – Доешь. Мне не нужна дохлая кукла. – Ты можешь меня убить, и не мучатся со мной! Машинально отодвигаюсь назад, когда Шах подается вперед и кладет сильные руки на стол, опираясь на них. – Почему ты так хочешь сдохнуть, Катя? Опускаю голову. – Потому, что мне лучше умереть, чем быть твоей заложницей! – Не стала бы ею, если бы рассказала правду! – взрывается, одним махом выпивая виски из стакана. – Я проверил, кукла, никакой Вязов не занимается торговлей людьми, и вот что-то не сходится. – Почему? – Да потому, что если бы ты была наводчицей, то хотя бы в обшарпанной общаге не жила. Ничего не хочешь мне рассказать, м? Его тон жесткий и требовательный, но уже слишком поздно. Я приняла решение, назад пути нет. Лучше я, я уже хоть немного пожила. Мотаю головой. – Нет! – Блядь, Катя! Сколько это еще будет?! Рустам ударяет кулаком по столу, а я так резко спохватываюсь, что роняю стакан на пол, который в тот же миг разлетается на куски. Сок расплескивается, и я опускаюсь, судорожно собирая острые осколки руками. Мы привлекли внимание, и я буквально спиной чувствую, как на меня снова смотрят те волки у барной стойки. Я разозлила Шаха и не знаю, что теперь будет…что. – Стой, не трогай! Его рука перехватывает мою, обжигая до кости. Рустам поднимает меня и отводит от стекла, но как раз в это время к нам подходит Ярдан. Его цепкие руки тянутся ко мне, и я невольно прячусь за спину Рустама, хотя знаю, что он тоже с ними. Он против меня. Я не знаю, почему так делаю, ведь Рустам меня не защитит, меня тут никто не защитит. – А что такое, Катюх? Боимся? – Ярдан, отвали. – Рустам, уже больше недели прошло. Пацаны заждались. Обещаю, вернем целой. Почти. Ярдан скользит по мне масляным взглядом, и я обхватываю себя руками. Я боюсь его. Ярдан высокий мужик, здоровый, и он смотрит на меня, как на вещь с полки, которую можно бесплатно взять и пользовать. – Ты хочешь развлечь Ярдана и парней, Катя? Шах оборачивается ко мне, спрашивает серьезно, сложив руки в карманы. – Нет. Не хочу. Отвечаю шепотом, голос сбивается, дрожит. Я помню прекрасно, как я уже один раз “развлекала парней” в кабинке, когда они меня раздели и касались, и повторять это не хочу. – Иди наверх. – Шах, ты что шутишь, брат?! А может, мы еще и охранять будем эту сучку после того, что она сделала с Кариной? Я понятным языком тебе сказал, что хочу эту общую девку! – Ярдан, я сказал, нет. Кукла подо мной, и трахаю ее я. Не нарывайся, если глоткой своей дорожишь. Рустам не кричит, но от его тона по коже ползут муравьи. Ярдан недовольно поджимает губы и отходит от него. При этом он не спорит, будто уже признал главенство вожака и не смеет перечить Шаху. – Ты не услышала?! Я сказал, пошла наверх! Рычит Рустам уже на меня, и я бегом поднимаюсь по ступенькам. Сердце колотится, как сумасшедшее. Они меня там делили просто, как кусок колбасы. Вздрагиваю, когда следом заходит злой, как черт Рустам. Захлопывает дверь ногой с грохотом. Закрывает нас на ключ. – Раздевайся. Снимай нахрен все тряпки! Спиной ко мне! Глава 22 Шах подходит очень близко. На грани. Моего падения в бездну. Дважды повторять мне не надо. Молча стягиваю майку, штаны, белье. Одежда не моя, Влада принесла, также как и расческу, зубную щетку, мыло для стирки. У меня нет ничего своего, а хозяин хочет, чтобы его игрушка выглядела хорошо. Я знаю, Рустаму нравится, когда я полностью обнажена, и сейчас мне почему-то хочется поблагодарить его за то, что он не отдал меня тем. Другим зверям. Оголившись полностью, медленно опускаюсь на колени перед Шахом, давя остатки гордости. Тянусь руками к его кожаному ремню. Волосы касаются нежной кожи спины и груди, хоть капельку меня прикрывая. Живот становится каменным. Мне страшно, но я должна. Так надо, надо, надо! Я должна это сделать, мне нужна помощь Рустама. Очень.