- О, как! Елена, стало быть? Не та ли самая прекрасная Елена, из-за которой началась троянская война? - Вот сейчас вообще не в тему, - ответил за девушку Серёга, разумно оценив сложившуюся вокруг ситуацию. - Каюсь, немного занесло. Лена задорно рассмеялась, поселив на наших лицах слабую улыбку. - Ну а вам, странные обольстители, что-нибудь нужно в магазине? - Молотый кофе, если возможно, - подал я голос, нашарив в кармане купюру. И только вытащив ее на свет, сообразил, что деньги наши и вряд ли будут здесь котироваться. - Где ты его варить собрался? - Хмуро уточнил Сепуха, не разделяя общего веселья. - Давай, что-нибудь придумаем. - Елена вытащила из моей руки банкноту и засунула в свой карман. - Больше ничего? Тогда я побежала. - Возьми кого-нибудь с собой. - А вот его и возьму, - кивнула на Сороконога. Тот засиял сродни золотому пятаку. - Лучше этого, - указал Сепуха на меня. - Он понадежнее выглядит. - Этот нам нужен здесь, - вмешался Мержинский. - Вот и решили. Пошли, боец. Сепуха с мрачным видом проводил их взглядом и зажал между зубами спичку. - Кто она тебе? - Поинтересовался Серёга. - Двоюродная сестра. - Так ты местный, Сепуха? - Крайне удивился Мержа. - И что с того? - Не понял он. - Война не выбирает, кто местный, кто приезжий. Всех одинаково у стеночки поставят, если проиграем. Вот только на хрена это вам, я не пойму. Претесь сюда, будто медом помазано. Отбитые вы, бойцы. Честное слово. - Сколько тебе лет, Сепуха? - Не в тему спросил я. - Тридцать пять. - По контракту родину защищать пошел? - Я свою семью защищаю. А что до родины. Так ее уже давно продали. Ещё с первой кровью ребят. Это бессмысленная война, бойцы. И ваше нахождение здесь ещё бессмысленней. Вы здесь даже не люди. Так, мясо, без имени и документов. - Именно поэтому знакомство с нами ты считаешь бесполезной тратой времени? - Его слова вызвали во мне раздражение, хотя они и не были лишены смысла. Только лишь многим позднее я понял всю суть его ответа на мой вопрос: - Нет, бойцы. Это простое уважение. Завтра мне могут сделать более выгодное предложение и я уйду туда, лишь бы сохранить жизни тех, кто мне дорог. Вас сдавать не хочется, в одной упряжке всё-таки. А вы рты не раззевайте. Здесь убить русских ополченцев – что-то сродни достать трофей. И у кого этих трофеев больше, у того и жизнь в шоколаде становится. - Он стянул из вазочки шоколадную конфету местного производителя, повертел ее в пальцах и отшвырнул в сторону. Выбравшись из будки, он уселся на нижнюю ступеньку, положив автомат на колени. - Прав был старшина, здесь ловить нечего. Разве что свою шальную в тыкву, - отстраненно проговорил Макс. - Чего тогда сюда припёрлись? - Разумно поинтересовался Мержинский. - Какой-то черт его сюда дёрнул. А мы за ним. - Ему не впервые, - сказал Антон, лично бывший свидетелем некоторых моих безрассудств. Наша дружба с Малым завязалась раньше, чем с Максом. Мы росли на глазах Антохи и Юрца, часто по юности отхватывая от них за свои геройства. - Не впервые, - повторил Макс с усмешкой. - А сдохнет он здесь, нам потом как быть? Не уберегли, не остановили, рядом не были. Я мелочь за собой не тянул. Они сами настояли. - Да даже если сдохну, мне терять особо нечего. У тебя мать дома. Одна. Ты об этом подумал? - Подумал, когда уже поздно было, - честно ответил друг. - Так что, тебе, Архипов, есть теперь, что терять. _____________________________ Нас сменили ровно в шесть утра. Невыспавшиеся бойцы были злыми, как собаки, норовящие то и дело за что-нибудь укусить. Сепуха это быстро пресек. Ему хватило лишь один раз на них гаркнуть. - Наш товарищ снова всю ночь орал, - поделился один. - Походу, его стоит вместе с Архипом в караул отправлять. - Может, усыновишь его? - С издёвкой предложил другой. - Будешь ему хорошей мамочкой. Воцарилась гробовая тишина. - Бог тебе судья, боец, - ответил я, контролируя себя из последних сил. - Когда будешь в госпитале под себя ссаться от осколочка в темечке, вспомни тогда свои слова. Смерть с вывернутыми потрохами раем покажется. Я вышел, не став слушать его дальнейших слов. Добравшись до барака, завернул на кухню. - Турки не найдется? - Спросил у сонной поварихи, сидящей возле чана с кашей. - На полке посмотри. Прошарив взглядом все полки, отыскал-таки запыленную турку с отломанной ручкой. Хорошенько ее промыв, насыпал кофе, залил водой и поставил на газ. Через пару минут, когда поднялась пена, с помощью прихватки поднял турку, стараясь не наследить на плите. Разлив на три кружки, поставил одну перед поварихой, две забрал с собой. В казарме царила практически полная тишина. Половина завалилась на боковую с ночного дежурства, половина отправилась на подмену. Не спал только Сёмыч. Мне было не понятно, почему его до сих пор держали здесь. За ним и Антоном, как я понял, ещё позавчера должна была приехать машина. Мержинского должны были прикрепить к другому взводу на востоке страны. Сёмыча отправить в военный госпиталь там же. Не лучший, правда, исход для повторно вернувшегося контрактника. - Не спишь? - Я сел на стул, рядом с его кроватью, поставив две кружки на тумбочку. - Кофе хоть со мной попей. Подхватив за руку, напрягся и приподнял его, подтянув к изголовью. - Не дело целый день валяться. Пневмонию подхватишь. Я не знал, достигали ли мои слова его сознания или нет. Но мне, по сути, это было безразлично. Из всех окружающих, мне казалось, только он один понимал, в какой жопе мы здесь находимся и какая ещё ждёт впереди. Поднеся к его губам горячую кружку, слегка наклонил, чтобы жидкость попала в рот. Семыч сделал судорожный глоток, прерывисто задышал и перевел на меня взгляд. - Тишина, - едва слышно вытолкнул он, вместе с хрипом. - Мертвая. - Угу. - Я сделал небольшой глоток, чувствуя, как кофе медленной тягучей волной обжигает трахею. - Умерли. Все. - Не твоя вина. Я вновь поднес кружку к нему. В этот раз прилагать усилий не пришлось, он сам сделал глоток. - Слышал где-то, что натуральный кофе понижает риск слабоумия, - поделился я. Уголок его губ дрогнул, словно он оценил мою шутку. За окном потихоньку рассвело. Кофе кончился, неожиданно быстро оказавшись в мочевом пузыре. Хотел было уже отправиться по нужде, но в какой-то момент в мозгу перемкнуло. - Давай, Семыч, натягивай портки. Прогуляемся. Бросив ему одежду, принялся ждать. Руки судорожно схватили штаны. С трудом справляясь, он все же их натянул. С обувью я помог сам. Приложив некоторые усилия, сумел поднять его на ноги. Перекинув тяжёлую руку через плечо, буквально волоком вытащил Сёмыча из казармы. Встретившиеся в отходнике бойцы, удивлённо вытаращились на открывшуюся картину. Больше всего удивились, когда с положенными процедурами он справился сам. После, натянув на него свою куртку, выволок Сёмыча на улицу. Усадив его на лавку, принял упор лёжа на промерзлой земле и приступил к положенным нормативам. К девяти из села прибежала санитарка с медицинской сумкой наперевес. Обвела всех испепеляющим взглядом, увидев, что ее подопечный уже не валяется мертвым грузом на постели, а вполне сносно на ней сидит. - Кто его поднял? - Ну, я. - С мозгом дружишь? Ему прописан полный покой. - Такой покой приведет только к атрофии мышц. - Ты медик? - Отнюдь. - Тогда давай каждый будет заниматься своими обязанностями. Расчехлив сумку, она достала оттуда новый подгузник, систему и два флакона для капельницы. Ее всполошность и тихий бубнеж разбудил Сепуху. Он уселся на кровати, посмотрев в нашу сторону осоловелым взглядом.