Ну, вот примерно это, да. - Ничего. - Ты поэтому ее едва не натянул прямо у забора, как дешевую шлюху?! - рявкает он. - Потому что у вас ничего? Я ведь спрашивал тебя, и ты ясно дал понять, что не планируешь ничего серьезного! - продолжает заводиться Самедов. - Ты сам отказался от нее! Тоже прав. Было дело. Ровно через пару дней после того, как Оля призналась в чувствах, а я как раз уже знал про диагноз. Что мне было ему сказать? Что я обалдеть как втрескался в его дочь, но ей светит со мной всего несколько лет? Конечно, я дал слово, что не трону, и что весь ее розовый бред пресеку. И кстати, успешно справлялся эти пару лет. - И до сих пор не планирую, - подтверждаю это. - Тогда какого ты с ней зажимаешься? Что между вами?! - Просто секс. Трахаемся время от времени. Морально я готов к тому, что получу за свои слова. На деле же оказывается, это весьма болезненно. Потому как Ольгин отец не церемонится. Бьет в полную силу. Опять же - я заслужил. Стоило быть осторожнее и не доверять хитрой стрекозе. - Ах ты, сукин сын! - ревет дядя Ильдар. Хватает меня за грудки, встряхивает. Будь кто другой, не позволил бы. Но он в своем праве. - Я же тебе доверял! Семьей считал! - Папа! Нет! Да кто бы сомневался! Все же прискакала! Оля вклинивается между нами кое-как, и Самедову приходится отступить. - Не трогай его! - А ну, выйди отсюда! Не лезь, когда мужчины разговаривают. Хотя… - он презрительно кривится. - Ты просто шакал, которого пригрели! Которому я доверил собственную дочь! Ты дал слово! - Я его сдержал. - Ты еще смеешь что-то вякать, недоносок? Да я тебя сгною! И не посмотрю, что ты там кому-то брат! - А может, спросите у своей дочери, как это вышло? - с трудом сдерживаю желание огрызнуться. Эмоции бьют так, что я едва держусь. Какого черта?! - Как она оказалась в моей постели впервые и что за дрянь подсыпала мне, чтобы добиться желаемого? Я ни разу не видел Самедова таким растерянным. Жесткий, суровый мужик, который только с дочерью и женой становился мягче, вдруг теряет всякий запал и неверяще смотрит на Олю. Та всхлипывает, но не отнекивается. - Дочь? - Это был мой выбор, папа. Просто прими это. - Ты что… Это правда? Судя по голосу, Ильдар не верит в то, что его кроха такое отколола. Да я и сам бы не поверили, если бы не проснулся с ней утром в одной постели. Олечка, конечно, знатно нас всегда уделала. Все же добилась того, что хотела. - Правда. Ее голос дрожит. Это понимание, с одной стороны, меня радует - пусть получает справедливую плату за то, что наворотила. А с другой - внутри поднимается едва контролируемое желание прижать к себе, обнять и спрятать. Поддержать, в конце концов. Но я знаю - стоит сделать всего лишь полшага навстречу, она воспринимает это как знак, что она двигается в верном направлении. Нет. Я и так сорвался сегодня. Не стоило трогать ее, не стоило подходить. Не надо было вообще приезжать! - Полагаю, дальше вы сами обсудите детали, - добавляю и, развернувшись, ухожу. Иду, почти не разбирая дороги. Впрочем, тут не заблудиться - за садом ухаживают отлично, а я все же жил тут не один год. Могу хоть с закрытыми глазами пройти. По пути меня ловит сестра. - Дим, ты куда? Уезжаешь, что ли? - Да, дела нарисовались. Она пристально вглядывается мне в лицо, словно догадывается о том, что случилось. - Ты сам не свой. - Устал, наверное, просто. Не бери в голову. Извини, что так. И мелочь поцелуй от меня. - Дима, - тяжело вздыхает она. - Что с тобой происходит в последнее время? Ты знаешь, что сможешь всегда поговорить со мной? - Обязательно, - обнимаю ее и быстро иду к машине. На хрен. Надо валить, и чем скорее, тем лучше. Пока все не стало еще хуже. Но я едва успеваю открыть дверь машины, как слышу Ольгин голос: - Дима! Подожди! А следом она буквально впечатывается в мою спину. Похоже, все-таки не успел… - 12 Оля - Я так ждала, что увижусь с Димой. Так готовилась. После тех дней игнора у меня появился целый список разных фраз, чтобы начать разговор. Но я совершенно не думала, что все в итоге случится вот так. Ждала, что Волков продолжит меня игнорировать, будет до последнего держать дистанцию, и придётся как следует постараться, чтобы через неё пробиться. Но все вышло из-под контроля. И как же это было волшебно. Дима мог сколько угодно говорить, что все это без чувств, что ему плевать, что он не хочет меня видеть. Он мог злиться и дальше, но я-то чувствовала его искренность. За эти годы я изучила его, знала, как мне кажется, наизусть. И то, как он целовал меня, прижимал к себе, как трогал - все это кричало о том, что мои чувства взаимны! Нам нужно всего лишь преодолеть ту злость, что все еще кипела в нем. Но все испортил отец. Зачем он пришёл? Зачем остановил нас? - Не ходи, - тихо прошу Диму. Чувствую, что это может все сломать. Отец еще не готов узнать. Не вот так! Дима убирает мои руки от себя. - Найди мою сестру. Она хотела, чтобы ты ей помогла с чем-то для детей. - Маша? Сейчас? - Она сказала, срочно. Если тебе лень… - Нет, конечно, нет, - мотаю головой, пытаясь понять, правда ли это, или он просто меня отсылает? Дима уходит, а я топчусь в нерешительности. Конечно, не помочь тете Маше нельзя, но и разговор отца с Димой может выйти из-под контроля. В итоге все же делаю выбор в пользу последнего. - Я ведь спрашивал тебя, и ты ясно дал понять, что не планируешь ничего серьезного! - слышу голос отца и тихо подбираюсь к беседке. - Ты сам отказался от нее! - И до сих пор не планирую, - совершенно спокойно отвечает Дима. Это больно отзывается во мне. Не планирует... Но я знала, какой он упрямый. Знала и приняла таким. - Тогда какого ты с ней зажимаешься? Что между вами?! - Просто секс. Трахаемся время от времени. Я не верю своим ушам. Понимала, что разговор вряд ли выйдет простым, но не думала, что Дима рискнет вот так вывалить все. - Ах ты, сукин сын! - слышу невнятный шум и больше не могу оставаться в стороне. Ведь это и я участвовала во всем. Вбегаю в беседку и вижу, как Дима сплевывает кровь, а отец снова хватает его. - Я же тебе доверял! Семьей считал! - Папа! Нет! - кричу и проскакиваю между ними, пытаясь защитить Диму. - Не трогай его! - А ну, выйди отсюда! Не лезь, когда мужчины разговаривают. Хотя… - отец презрительно кривится. - Ты просто шакал, которого пригрели! Которому я доверил собственную дочь! Ты дал слово! - продолжает оскорблять Волкова, а я судорожно соображаю, как объяснить все это, как успокоить папу. - Я его сдержал. - Ты еще смеешь что-то вякать, недоносок? Да я тебя сгною! И не посмотрю, что ты там кому-то брат! - А может, спросите у своей дочери, как это вышло? - вдруг заявляет Дима. И тут я замираю, понимая, что услышу дальше. - Как она оказалась в моей постели впервые, и что за дрянь подсыпала мне, чтобы добиться желаемого? Отец замолкает, переводит на меня взгляд и смотрит так недоверчиво, словно он потерял опору под ногами. Невольно всхлипываю, видя, как в его глазах зарождается сначала неверие, а следом - разочарование. - Дочь? - Это был мой выбор, папа. Просто прими это, - дрожащим голосом прошу. - Ты что… Это правда? - Правда.