- Зачем ты так? Ты же знаешь, что стал моим первым, - голос дрожит, а слезы уже вот-вот прольются. - Где первый, там и второй, - равнодушно пожимает плечами Дима. - Вываливайся, давай. У меня еще дела. - А когда мы увидимся? - Когда захочу потрахаться. - А как часто… Ну… - щеки горят. Мне вообще не нравится, как все обернулось, но тут либо сдаться и попрощаться с мечтой, либо довести начатое до конца. Пусть он сейчас позлится, но потом поймет, что я его по-настоящему люблю. Убедится, что это не просто детская блажь. - Когда подойдет твоя очередь, тогда и звякну. - Что?! Да как ты… Я не собираюсь становиться в один ряд с этими твоими… - Тебе напомнить, кто приперся ко мне и раздвинул ноги? Кто подлил мне какую-то дрянь? Стискиваю зубы. Да, в этом он прав. Но и делить его я не готова. - Узнаю, что ты с кем-то спишь, пожалеешь, - шиплю разъяренной кошкой. - Если тебе надо, я готова в любое время. - И в задницу дать готова, и на колени встать, чтоб в самую глотку? - С тобой - что угодно. - Вон пошла, - мрачно бросает Дима, отвернувшись от меня. Из машины выхожу, не прощаясь. Знаю, что он бывает эмоциональным. Похоже, ситуацию Волков воспринял острее, чем я предполагала. Однако так же я знаю, что больше Дима не отмахнется от моих чувств со словами, что я еще маленькая. Теперь нет причин, по которым мы не можем быть вместе по-настоящему. - 5 Дима - Это просто лютый треш. Сижу, смотрю, как эта принцесса чешет к своим воротам, и зверею. Башка до сих пор гудит. Черт знает, что она там намешала, но сегодняшний день можно смело сливать в унитаз. И не только день. Когда проснулся утром, по привычке потянулся к Лизке. Она знает, что утром надо делать, чтобы разбудить меня. Иногда, конечно, встает в позу, но в основном в этом плане она понятливая. Надо было еще тогда насторожиться, когда начались какие-то невнятные поцелуи, а уж когда продрал глаза… Наверное, никогда я еще так не попадал. Пытался вспомнить хоть что-то, но кроме каких-то обрывков и ощущения, что круто потрахался, ничего. Просто чистый лист. А засосы на коже у этой мелкой занозы окончательно меня добили. Я переспал с Олей. Нет, не так. Я, черт подери, переспал с Олей! С девочкой, которую с детства знаю, и которая всегда хвостиком ходила за мной. На которую я уже не первый год запрещал себе смотреть, как на девушку. Раз за разом возводил запреты и заслоны, потому что… Да неважно это сейчас! А она выросла, в любви призналась, когда ей было шестнадцать. Постарался тогда мягко объяснить, вроде успокоилась. Все это время никак ее маниакальное желание не проявлялось. И я расслабился. Поверил, что переросла, что это позади. Убеждал себя, что так правильно, что так и должно быть. Что пусть лучше будет счастлива без меня. Я бы ни за что не тронул ее в адекватном состоянии, а она фактически поимела меня. Да зачем ей такой, как я? Зачем гробить жизнь с инвалидом, по сути? Не хрен. Но Оля упряма. Не ожидал, что выкинет такое. А ведь стоило бы догадаться… Собственный прокол злит и раздражает. А это ее “я тебя люблю” так и вовсе выбивает из обоймы. О том, что сделает дядя Ильдар, когда узнает про наши кувыркания, лучше даже не думать. Хотя если у нее в голове не только розовая вата, то не узнает. Свою злость надо куда-то спустить. Лиза, если правда спалила нас, в ближайшее время вряд ли остынет. Она девка взрывная, эмоциональная. И так вечно подкалывала Ольгу, говорила, что та бегает за мной как собачка, а я, идиота кусок, ее защищал. Игнат отвечает на звонок только после пятого гудка. - Ты все еще на хате? - спрашиваю у друга. - Нет, уехал уже. Кстати, Лизу видел - куда это она одна рванула на всех парах? - Давай пересечемся, расскажу. - В зале? - Издеваешься? - морщусь, представив, какая сегодня получится тренировка. - Нет, давай-ка в баре посидим. - С утра пораньше? - Трофимов явно в шоке от моего предложения. - У тебя там что, апокалипсис? - Вроде того. - Тогда погнали кофе попьем. У меня что-то башка трещит по швам. Давай, на Комсомольской. Я на месте уже через сорок минут - Игнат подъезжает вслед за мной. - Чего рожа такая кислая? Лизок не дала? - скалится он. - Бери круче. Оля. - Не дала? - Поимела меня, - мрачно отвечаю и делаю приличный глоток эспрессо. Горечь слегка перебивает тошноту, и дышится уже легче. - Вернулась вчера, типа забыла что-то, а потом дрянь какую-то подмешала мне в чай. - И? Ты вырубился, а она тебя сфоткала с пастой на груди? Мне ни черта не смешно. Меня все это бесит. Ведь получается, все мои старания пошли лесом. И, наверное, на моем лице это как-то отражается, раз Трофимов перестает лыбиться. - Короче, трахнул я ее. И, похоже, не раз. - Да ты гонишь… - Судя по всему, нет. - Уверен? Или не помнишь ничего? - Слушай, мы проснулись вместе, и она вся… В общем, того, помятая. Плюс на простыне кровь. О том, что испытал, когда это увидел утром, молчу. Вот вроде бы это она виновата, а все равно чувствую себя козлом каким-то. - Ну, вы даете, - присвистывает друг. - И что делать будешь? - Ничего. - То есть как? Ты же говорил, ни за что ее не станешь трогать. Как вообще вышло? - Говорю же, что-то подсыпала. Помню только, что трахал кого-то долго и упорно. - Так вот почему она… - Что? - Когда уезжала, сказала, что ты вроде занят, а Лиза просила передать, в какую комнату пойти. Ну, я ж тебе и передал. - Вот коза мелкая! Чуть успокоившаяся злость вновь поднимается во мне. - Похоже, крепко она в тебя втрескалась. Как кошка. - На хрен такую любовь, - мрачно фыркаю. - Ну, не скажи - так-то она девочка красивая. Что ты теряешь? Я долго молчу. - Ты совсем тупой? Мне не нужны отношения, - сдаюсь под его взглядом. - Так ты просто трахай ее. Почему нет? Или отца ее боишься? Не то чтобы боюсь, но уважаю. Мужик толковый, правильный. И вряд ли он обрадуется, если узнает, что я его дочурку потрахиваю без каких-либо планов на будущее. Он же ведь с детства опекает ту и всех придурков отгоняет. Меня вот забыл. Да и я ведь опекал, защищал. Планы на ее счет строил, пока еще не знал, идиот малолетний.