Наверное, не стоило брать его и разворачивать, но я все равно это сделал. Вперед, можете освистывать. – Что это та… Мои глаза пробегаются по заголовку, написанному черным маркером, и я моментально теряю шанс остановиться. ЧТО НУЖНО СДЕЛАТЬ ХОТЯ БЫ РАЗ В ЖИЗНИ По мнению Сары и Зои 8 ЗОИ Жаль, что, чтобы найти общий язык, нам нужно напиться. P. S. Ты, наверное, не помнишь, но ты умоляла меня с тобой переспать, это было очень мило. Я перечитываю найденную в сумке записочку со смехом и отвращением одновременно. Не помню точно, что происходило после седьмого бокала, но в одном я уверена: я не из тех, кто станет умолять. Уж точно не о сексе. В свете моего коматозного состояния мою сумку из дома Джейсона на следующий день после караоке забирал Лоан. На обратной стороне записки был написан номер его телефона, но я до сих пор его не набрала. Я все еще не решаюсь, хоть и держу пальцы над телефоном. Да, он придурок, но мне как минимум стоит его поблагодарить, верно? И именно это я и делаю, ни больше ни меньше. Он немедленно отвечает, и я вздыхаю. Джейсон: Это кто? Я: Я твой отец. Джейсон: Вау, это отсылка к «Звездным войнам»? Идеальная женщина. Я: Кстати, как там Клод? На сей раз мне довольно долго ничего не приходит. Я ругаюсь, понимая, что нетерпеливо таращусь в экран. С каких пор я, как влюбленная идиотка, так жду сообщения? Телефон вибрирует, и я быстро его хватаю. Ну, что ж. Джейсон: У нас ничего не вышло… Я хотел детей и собаку, а он оказался не готов. Я: Печально. Джейсон: Или нет. Должен признаться, воспоминания о тебе и о том, как ты поешь, преследуют меня уже третий день. Я сглатываю и отворачиваю телефон. Справа от меня сидит Виолетта, и я не хочу, чтобы она что-то не так поняла. Подумав пару секунд и пытаясь понять, что ему ответить, я решаю не делать ничего. У меня нет ни малейшего желания давать ему повод думать, что я им одержима, – а он, кажется, уже так и думает – ошибочно. Пусть даже от прикосновения его пальцев к моей ладони меня пробрало до самых костей. Поэтому я планирую в ближайшие дни сконцентрироваться на своем инстаграме – а он, к слову, главный козырь в моем резюме. Регулярно выкладывая фотографии своих нарядов, я набрала двести сорок девять тысяч подписчиков. Охренеть, да? На моем ютьюб-канале подписок поменьше, но в сумме получается очень даже неплохо. Меня приглашают на разные мероприятия, а бренды-партнеры в благодарность за рекламу дарят мне одежду. Люди думают, что я богата, потому что ношу дизайнерские шмотки, но правда в том, что либо мне их дарят, либо я должна потом их вернуть. Остальное же уходит на оплату сумасшедшей аренды и на помощь маме. Я: У меня почти не осталось фотографий. Как насчет фотосессии после пар? Я заканчиваю в два. Тьяго: Лады. Встретимся на мосту Александра III. Я кладу телефон на стол и вновь сосредотачиваюсь на учебе. Сидящая рядом Виолетта прилежно и со скоростью света печатает что-то на своем компьютере. – Пс-с. Она оборачивается, не переставая печатать. Восхищаюсь этой ее прилежной стороной. – Сегодня вернемся раздельно, мне нужно пофоткаться. – Хорошо. Я все равно хотела чутка поработать. Меня вдохновляет атмосфера Недели моды: хочу попробовать сделать что-нибудь новое. Мне хочется сказать «везет», но я сдерживаюсь. Я уже некоторое время не притрагивалась к своим дизайнам, потому что была слишком занята социальными сетями. Но она права: приближается Неделя моды, и это чувствуется в воздухе. Как будто это в моей ДНК. Только я наблюдаю за этим со своего дивана, а не сидя на настоящем показе. Быть может, когда-нибудь. – Отстойно, что мы учимся в школе дизайна, но при этом возможности там побывать у нас нет, – бормочу я. Виолетта пожимает плечами, не сводя глаз с профессора. – Ты же понимаешь, что им пришлось бы обеспечить места всем студентам ЭСМОД? Так что объяснимо. Но разве ты не можешь воспользоваться… ну, знаешь… своим инстаграмом? Она ангельски смотрит на меня, и я морщу нос, объясняя, что к местам, где проводятся показы мод, даже подойти невозможно. Для этого нужно быть журналистом-международником, покупателем или Алексой Чанг[2]. Она выглядит разочарованной, но смиряется быстрее меня. Ей ведь в любом случае интересны лишь трусики. И тем не менее она продолжает сыпать соль на рану: – Я читала, что «Валентино» в этом году выложится на полную. Капец, я бы умерла за одно из их платьев, я серьезно, клянусь, я не драматизирую – это не в моем стиле; думаю, я бы отдала легкое за их платья. Нет, почку! Да, точно, я бы отдала почку – в конце концов, кому вообще нужны две почки? Пф-ф! Я невозмутимо киваю в знак согласия: – Ты права. So overrated. Она улыбается, и я разражаюсь смехом, за что получаю злобные взгляды сидящих впереди девушек. * * * Тьяго – очень хороший фотограф. Скажем так: он меня знает. Например, он знает, что меня нельзя снимать снизу, потому что я ненавижу свой второй подбородок – хотя он постоянно кричит, что у меня его нет. Как мы и договаривались, после занятий мы едем на мост Александра III. Я надеваю специально выбранные для этого вещи, на каждой из которых до сих пор висит этикетка: бордовый тренч с ASOS, клатч от Prada и пару белых кроссовок Adidas. Мы трижды меняем локацию, а значит, и одежду. У меня болит живот, голова как свинцовая и устали мышцы. – Улыбнись, я что, слишком многого прошу? – говорит мой лучший друг где-то на семисотой фотографии. Я вытягиваю шею и отвечаю, что хватит и этого, что у нас есть все, что нужно. На меня все смотрят, и мне некомфортно, пусть это и привычное дело. Такие дни случаются: дни, когда зудит кожа и когда собственное тело кажется мне чужим. Уверенная и соблазнительная Зои – это не более чем жирное вранье.