Одна из индонезиек почти ложится на меня, а наш новый друг шепчет мне на ухо: – Это единственное место, где девушки раздеваются полностью… Жаль, что девяносто процентов из них – шлюхи. Одна из них и впрямь называет мне свои расценки, и я, смеясь, объясняю, что пришел сюда не за такого рода услугами. Или все же за ними? Я больше не помню, зачем пришел сюда, и понимаю, что выпил слишком много… а где, кстати, Лоан? Но, боже мой, местные проститутки – настоящие богини! – Джейсон? Я снова смеюсь, решая, что должен рассказать об этом Зои. Я пытаюсь найти в кармане телефон, но я настолько пьян, что получается только с третьего раза. Кто-то мне помогает, но я его отталкиваю и незаметно прячу экран своего мобильника. Не знаю, сколько сообщений я ей отправляю. Честно говоря, последнее, что я помню перед тем, как все меркнет, – это как Лоан бьет Кадека кулаком прямо в лицо. * * * Мои ресницы дрожат, и я безуспешно пытаюсь открыть глаза. Мои веки тяжелые – слишком тяжелые. Спустя несколько попыток мне наконец удается увидеть дневной свет. Я стону, не двигаясь с места. Мои мышцы болят, а по голове словно прошлись отбойным молотком. Я с облегчением понимаю, что лежу щекой на мягких простынях. По крайней мере, я оказался не на тротуаре. – Ты обещал, что ничего такого не случится. Я почти вздрагиваю. Лоан сидит на кровати рядом со мной, и его глаза прикованы к экрану ноутбука. Он не смотрит на меня, но трудно не заметить, что он злится. Я нарушил свое слово. Снова. – Что произошло? – Произошло то, что этот мудак попытался загрузить тебя какой-то дрянью, я с ним подрался, и нас, как последний мусор, выперли из клуба. И угадай что? Ты слишком нажрался и даже ничего не осознавал. Не за что, к слову. Я в замешательстве смотрю на него, и мне становится больно даже от того, что я просто хмурюсь. – Не понимаю, о чем ты. Он ругается себе под нос и продолжает ворчать: – Пока мы ждали такси до дома, я поговорил с вышибалой. Оказывается, этот клуб – настоящий наркопритон: Кадек хотел загрузить тебя экстези. Так что из-за этого и из-за проституток я решил закончить наш мальчишник пораньше. Я морщусь, не слишком удивленный услышанным, и мечтательно улыбаюсь: – Ты принял правильное решение. Спасибо, супермен. Я в знак благодарности похлопываю его по колену и делаю вид, что снова засыпаю, но он бьет меня по башке. Я вскрикиваю от боли; комната перед глазами расплывается. – Это не смешно, Джейсон. С тобой всегда так, я уже начинаю уставать. Больше никаких глупостей, пока не вернемся в Париж, окей? – Да, да… К слову, я ни с кем не спал? – Нет. – Хорошо, это главное. Было бы жаль этого не помнить. Он громко и тяжело вздыхает, потирая виски. – Ты уверен, что я ничего не принимал? – уточняю я. – Потому что я странно себя чувствую… мне слишком жарко… – Мы на Бали, Джейсон. – …и челюсть онемела… Черт, я теперь подсел на экстези, Лоан, я это чувствую. Знаешь, где его можно достать? Погоди, а на что оно похоже? Его нюхают или глотают? Проклятье, у меня уже ломка, я начинаю потеть! Лоан равнодушно на меня смотрит: – У тебя нет ни ломки, ни зависимости от экстези, придурок. Это просто похмелье. Ты весь мокрый, потому что в три часа ночи полез в душ, чтобы спросить, почему он плачет. Он говорит, что хочет прогуляться по пляжу Кута, и я еще раз его благодарю. Я не попробовал никаких наркотиков, ни с кем не переспал и залил свои проблемы алкоголем; по моим меркам, вечер удался. Когда боль становится выносимой, я принимаю шотландский душ – и мгновенно просыпаюсь, а чуть позднее, за завтраком, выпиваю две таблетки аспирина. По возвращении в комнату меня вдруг озаряет. О нет. Пожалуйста, только не это. Я бросаюсь к лежащему рядом с джинсами телефону. Я взываю к богам в надежде на то, что вчера я не отправлял ничего, о чем буду жалеть, но… Поздно. Все я отправлял. Сгорая от стыда, я перечитываю наш с Зои разговор. Односторонний, учитывая, что она так мне и не ответила. Я: ЗОИ!!!!! Я скучаю по твоим волосам. Они такие розовые ЛОЛ. Я: Ты на меня обиделась, да? Я знаю, что ты обиделась. Я: Зои, я хочу, чтобы мы купили черепаху. Я: Ее будут звать Франклин, и она будет уметь завязывать шнурки. Я: Кстати, твоя левая грудь меньше правой. Я: Почему Винни Пух носит футболку, но не носит штаны? ЭТО НЕЛОГИЧНО. Я: ПОЧЕМУ МЕДВЕДЬ ВООБЩЕ НОСИТ ФУТБОЛКУ? Я: Думаю, я подсел на экстези. Ага, ничего больше я бы и не вспомнил. ЗОИ Ненавижу его. Не потому, что он меня не хочет, это я переживу – не то чтобы я была в него влюблена или что-то в этом роде. Мы ведь даже толком не знаем друг друга! Нет, я ненавижу Джейсона за то, что он заставил меня усомниться в себе. В своем теле, в том, что я могу быть желанной. И усомниться настолько, что с самого его отъезда на Бали я постоянно об этом думаю. К тому же у меня начались месячные. Всем прекрасно известно, какая я, когда мне нехорошо: взбудораженная и в плохом настроении. В это время Лоан предпочитает держаться от нас с Виолеттой подальше. Он знает. Проблема в том, что меня избегает и лучшая подруга. Поэтому я в одиночестве валяюсь в пижаме на диване и поедаю сникерсы и черничные кексы из «Маркс и Спенсер». А юная мисс в это время встречается с симпатичными парнями в веганских ресторанах, которые ей порекомендовала Я. Жизнь несправедлива. На выходе из ЭСМОД я предложила Виолетте и Александре, нашей подруге, прикупить закусок в баре в Бастилии. И вот я здесь, с бесстрастным лицом слушаю, как они смеются и разговаривают, и стараюсь не думать о только что проглоченной спустя две недели голодовки еде – иначе сразу же побегу в туалет. Джейсон – лжец. Он не захотел со мной спать потому, что я недостаточно худая. Если бы я весила на десять кило меньше, он бы точно не отказался! – Прошу прощения? Я оборачиваюсь в ту сторону, откуда раздается этот глубокий, хриплый голос. Красивый парень в тонких очках робко мне улыбается, положа руку на спинку моего стула. Я уже собираюсь послать его, как вдруг замечаю у него на лбу завиток волос цвета карамели. Должна признать, его некая схожесть с Кларком Кентом кажется милой. – Прости, что отвлекаю, – говорит он, опускаясь рядом со мной на корточки. Он оглядывается через плечо и кривится. Я замечаю невдалеке группу смеющихся парней. – Ладно, я буду честен. Я совершил ошибку, сказав этим идиотам, что ты очень красивая. И, естественно, они заставили меня к тебе подойти. – Заставили? – усмехаюсь я, перекрикивая музыку. – Они шантажировали меня одним очень позорным видео. Пришлось найти в себе мужество. Я закатываю глаза, сдерживая улыбку. Сидящие рядом девочки не обращают на нас внимания.