– Не за что. Побывав одной ногой в могиле, я пересмотрел свое отношение к жизни и пообещал себе быть более внимательным. – Это был просто грипп, Джейсон. – Я чуть не умер. Я иду за ним по Монмартру, стуча каблуками по асфальту. – Да, потому что подавился льдом, когда пил лимонад. Я ведь говорила быть осторожнее, идиотина. Ты всегда так драматизируешь? – Я? Драматизирую? Бред. – Ты был уверен, что подсел на экстези… Джейсон отвечает, что это здесь совершенно ни при чем, и я неопределенно улыбаюсь, разглядывая его профиль. Этот ровный нос, длинные ресницы и глубокие ямочки… Он резко поворачивается ко мне, растянув губы в кривой ухмылке: – Ты не ешь кекс? Его голос непринужденный, но взгляд полон подозрений. Слава богу, в последнее мгновение меня спасает звонок телефона. Я отвечаю. Это Виолетта, и она спрашивает, собираюсь ли я сегодня вечером куда-нибудь. Я отвечаю «да»: на данный момент у меня нет ни малейшего желания находиться с ней и Лоаном в одной квартире. Вот уже неделю они ведут себя словно кролики в период размножения. Не в обиду Мистангет. Когда я кладу трубку, Джейсон цепляется своим мизинцем за мой, привлекая к себе внимание. – Угадай, что я вчера сделал. – Мы ведь уже сошлись на том, что никому не интересно знать, как и когда ты мастурбируешь, Джейсон. Он смеется, делая вид, что кусает меня за кончик носа. Надеюсь, что мои щеки не покраснели: в последнее время они часто так делают… предательницы. – Утверждение весьма и весьма спорное, но сегодня я спорить не буду. Нет, вообще-то, я посмотрел твой любимый фильм. Я замираю на месте, широко распахивая глаза. – Ты посмотрел «Забавную мордашку»? Серьезно? – спрашиваю я, и он с довольным видом кивает. – Но почему? И как тебе? К несчастью, весь мой энтузиазм сдувается, словно воздушный шарик, когда он отвечает: – Скажу честно: мне вообще не понравилось. Одри Хепберн просто великолепна, но я думал, что Фред Астер будет похаризматичнее. – А… – Но это все равно классика! И отвечая на твой первый вопрос, я посмотрел его, потому что он вроде как был в твоем списке. Я напрягаюсь, понимая, о чем он. Сара действительно вписала в список пункт «Разыграть лучшую сцену из любимого фильма». И, прежде чем я успеваю его остановить, Джейсон отходит и запевает Bonjour Paris. Умирая со стыда, я прошу его замолчать, но это лишь подстегивает его петь громче. Господь милосердный. Разрази меня гром. Некоторые прохожие с любопытством оборачиваются. В это тяжело поверить, учитывая то, что я выставляю себя в социальных сетях, но я ненавижу привлекать к себе внимание. Вот почему я подумываю бросить Джейсона разбираться с этим самостоятельно. А затем осознаю, что он ни разу даже не оглянулся на людей вокруг. Он не обращает на них внимания, и, если честно, я даже не уверена, видит ли он их вообще. Ему просто нет до них дела. И я так сильно ему завидую… Так сильно, что, когда наступает моя очередь, я не сомневаюсь. I want to see the den of thinking men Like Jean-Paul Sartre. I must philosophise with all the guys Around Montmartre and Montparnasse. Я отыгрываю свою роль и сбегаю по ступенькам Монмартра, не прекращая петь – фальшиво, к слову, – и пританцовывая. Джейсон делает то же, да еще и переигрывает – настолько, что кажется мне сексуальнее Фреда Астера. Песня заканчивается, но мой смех длится вечность. Я держусь за фонарный столб и, закрыв глаза, кручусь вокруг него. А затем я натыкаюсь на его крепкую, горячую грудь, которую узнаю даже вслепую. Его губы скользят по моей шее. – Ты прекрасна, когда улыбаешься, – шепчет он, посылая по всему моему телу электрический разряд. – Нет, беру свои слова назад. Ты прекрасна всегда. Голая, одетая, когда улыбаешься, когда прожигаешь меня взглядом, без макияжа… На сей раз я открываю глаза. Его взгляд пристальный, пронзительный. – Ладно, особенно когда голая, – вызывающе улыбается он. Я затыкаю его поцелуем, и языки эфемерного пламени облизывают мои бедра. Он прижимает меня к себе, углубляя поцелуй. Я вдруг в полной мере осознаю свое тело в его руках, в руках, которые, кажется, сейчас везде и одновременно нигде, слишком близко и слишком далеко, и я едва дышу, мне хочется большего, и… – Хочешь прийти сегодня ко мне? – очень серьезно выдыхает Джейсон. Я знаю, что это значит. Время настало. Он хочет меня, я хочу его; мы уже достаточно ходили вокруг да около. – Я встречаюсь с Тьяго. И это правда так. Мы договорились сходить на танцы в «Баррио Латино», и я с нетерпением ждала возможности там наконец-то побывать. Но я осознаю, что отказываюсь от предложения Джейсона не по этой причине. Правда в том, что мне страшно. Что, если мы попробуем еще раз, но катастрофа повторится? Что, если мы действительно несовместимы в сексуальном плане? Мне страшно, что на этот раз пострадает наша дружба. Я и сама удивляюсь, но… я дорожу этими отношениями. – Понял, – отвечает он, откидывая прядь волос, спадающую мне на губы. – Значит, в другой раз. * * * – Не хочешь со мной? Станцуем самбу, как самые настоящие роковые красотки! Виолетта, сидя со скрещенными ногами на своей кровати, морщится. Она уже давно не ходит на гулянки, о чем я и не замедлила ей напомнить. – Нет, спасибо. В другой раз! – отказывается она. Я пожимаю плечами и желаю ей доброй ночи, а затем испаряюсь. В гостиной с напряженным видом сидит Лоан. Когда я предупреждаю его, что, скорее всего, вернусь поздно, он просто кивает, и, растерявшись, я побыстрее ухожу. Спускаясь по лестнице, я отправляю Тьяго сообщение. Я: Буду через 5 минут. Не опаздывай. Вот только… Я замираю, стоя на тротуаре, и то же делает мое сердце. Ветер раздувает мне волосы, охватывает, словно тиски, темнота. Мои глаза, бешено моргая, осматривают окрестности. Все шины моей машины проколоты и растеклись по асфальту. Дрожа, я подхожу ближе. Надрезы видно очень хорошо: их прорезали специально. Я чувствую страх, но задвигаю ужасающую действительность в своем сознании настолько далеко, насколько возможно. На этот раз он не шутит. Я знаю, что это Брайан, знаю, что это предупреждение, но еще несколько секунд обманываю саму себя. А затем, спустя несколько минут попыток взять себя в руки, возвращаюсь в квартиру, вытирая со щек беззвучные слезы. На сегодня возьму машину Лоана. Он не испортит мне вечер. Когда я открываю дверь и пытаюсь найти его ключи, обычно лежащие на кухонной стойке, меня вдруг что-то останавливает. Шум. Нет… стон удовольствия.