Я огромными шагами дохожу до двери. Моя рука естественным образом ложится на мой живот. – Сегодня переночую у Джейсона, – объявляю я. Виолетта сидит на диване в гостиной, а Лоан что-то готовит. Атмосфера все еще напряженная. Я чувствую вину за то, что бросаю свою лучшую подругу, но выбора у меня нет. – Будь внимательна на дороге. Я следую ее совету и осторожно веду машину, идет дождь. По дороге я размышляю о том, как сообщить об этом Джейсону. Несколько минут мое сердце сдавливает чувство вины, а затем я привожу себя в чувство: ответственность лежит не только на мне. Мы оба облажались. И облажались крупно. Честно говоря, я понятия не имею, как он отреагирует. Я просто надеюсь, что он не станет меня обвинять в том, что я его обманываю, пусть даже он абсолютно не похож на человека, который станет так делать. Я верю в него. Я верю в нас. Умоляю, не разбивай мне сердце. До его двери я дохожу уже насквозь промокшая. С колотящимся в груди сердцем я делаю вдох… а затем нажимаю на звонок. С каждой секундой ожидания мне становится все хуже. В ушах звенит, а я один за другим вспоминаю все те разы, когда мы занимались сексом. Полагаю, оно того стоило. – Зо? С небольшими трудом я спускаюсь обратно на землю. Джейсон стоит напротив, одетый в спортивные шорты и толстовку с капюшоном. Последнюю он с озорной улыбкой на губах снимает. – Признайся: ты не можешь долго находиться вдали от меня. Он не дает мне возможности ответить и, ухватив меня за руку, притягивает к себе. Я прижимаюсь к его груди, как обычно радостно встречая его губы. На них вкус кока-колы. Я задумчиво провожу рукой по его челюсти, на которой вновь начинают пробиваться волоски. Он такой красивый… ну почему он такой красивый? – Нам нужно поговорить, – шепчу я ему в губы. Не теряя времени, я прохожу мимо него и, ласково поздоровавшись с кошками, останавливаюсь посреди гостиной. Джейсон, кажется, подрастерял своей самоуверенности, и на его лбу залегла небольшая складка. Мне хочется поцеловать его ровно в местечко, где сходятся его брови… Сказать, чтобы он не беспокоился и что все будет хорошо. Надеюсь. Я уже собираюсь все ему вывалить, как вдруг он меня перебивает: – Это потому что я лайкнул последнюю фотку Кендалл Дженнер? Сначала я не хотел, но потом сказал себе: «Черт, и все же она чертовски горяча» – и в итоге увлекся… – Я беременна. Это в мгновение ока заставляет его замолчать. Мое сердце бьется так быстро, что я боюсь, как бы оно не взорвалось. Зато ноги, к счастью, держат исправно. Ни один из нас не шевелится. Джейсон от шока словно превратился в настоящую статую. Я терпеливо жду, хотя от нервов мне крутит живот. – Ты… что? – бормочет он. – Я только что сделала тест на беременность, и он положительный. Я беременна. Он медленно кивает, кажется, отрицая происходящее, а затем обхватывает голову руками. Я даю ему переварить новость, а он не отрывает глаз от потолка и повторяет бесконечное: «Черт, черт, черт». По крайней мере, он не спросил, он ли отец. Это хорошее начало, да? – Джейсон. – …черт, черт, черт… – Джейсон! – Классно, классно, классно, классно, классно, классно, – восклицает он, роняя руки вдоль тела. – Классно. Кла-ааааассно. Он, кажется, думает об этом, кивая куда-то в пустоту. Его глаза так до сих пор и не встретились с моими, и я сдерживаю слезы. Он точно меня ненавидит. Просто не говорит из вежливости. И это, думаю, даже хуже. – Не совсем этого я ожидал, – усмехается он, проводя ладонью по лицу. – Но ничего страшного. – Прости! Я моментально начинаю злиться на себя за то, что сказала это, но это выше моих сил. Ненавижу эту бессознательную потребность женщины извиниться за то, что она забеременели, будто это ее вина. А это не так! Джейсон наконец смотрит на меня, хмуря брови. Заметив мое беспокойство, он подходит и мягко обхватывает мое лицо. – Что? Погоди, за что ты извиняешься? – говорит он, прижимаясь своим лбом к моему. – Эй, посмотри на меня… Это не твоя вина, поняла? Нас было двое. И к тому же это не конец света. Я киваю. Мое тело натянуто, как струна. Он не злится на меня… Я едва не смеюсь от констатации этого факта. В глубине души я знала, что могу положиться на Джейсона. Я не просто так в него влюбилась. Поцеловав меня в лоб, он отходит, руками проведя по моим плечами. Он бледный, но по его глазам я вижу, как начинают работать механизмы в его голове. – Что ж… Ничего страшного, – говорит он, нервно мне улыбаясь. – Все будет хорошо. Мы справимся. Я позабочусь о тебе, Зои, – о вас обоих. Соглашусь на ту работу, которую отец с самого начала пытался мне всучить, и… я не заставляю тебя переезжать сюда, если ты этого не хочешь, но знай, что я не против. У нас все получится… Я в ошеломлении, не моргая, смотрю на него. Причина этому: я не поняла ни слова из того, что он только что сказал. Я ожидала чего угодно, но только не этого. – Но ты уезжаешь в Австралию. Он в растерянности морщит лоб. – Да какое мне дело до этой Австралии, ты ведь беременна, – бормочет он так, словно это очевидно. Я молчу, анализируя его слова. Чем тяжелее становится тишина, тем отчетливее я понимаю: он думает, что я пришла сюда для того, чтобы попросить его взять на себя ответственность, и считает, что мне нужна помощь, в то время как я, по сути, пришла лишь из вежливости. Он хочет оставить ребенка. Но я никогда не говорила, что хочу того же. – Джейсон… – с болью выдыхаю я, – мне жаль, но… я не собираюсь его оставлять. Что-то в его взгляде разбивается, и то же происходит в моем сердце. Я удивлена, что все еще способна ранить людей, которых люблю, – это настоящий талант. Его руки покидают меня, и мне хочется провалиться сквозь землю. Ощущение, будто я дала ему пощечину. – Я не понимаю. Его голос тверд, но полон боли. И для меня настоящая пытка ему объяснять: – Я слишком молода… Мы слишком молоды! Ну, то есть посмотри на нас: всего месяц назад я была для тебя лишь секс-партнером. Мы совсем не готовы растить ребенка. – Тысячи людей заводят семьи в семнадцать, восемнадцать лет, – спорит он, – так почему мы не можем? – Потому что мы не семья. Господи, мы знакомы с декабря. Я тебя обожаю, но этого недостаточно. Речь идет о целом человеке! Мы не можем просто поддаться порыву, родить его и испортить ему жизнь. Я… У меня слишком много проблем, я со своей-то жизнью справиться не могу! Это будет катастрофа. Об этом не может быть и речи, я не стану матерью. Джейсон снова подходит и берет меня за руки. С умоляющим видом он сжимает мои ладони в своих. – Зои… Пожалуйста, просто подумай об этом. Мы ведь в этом вместе. Я не брошу тебя. Я все решу. Хуже всего то, что я верю в это. Я знаю, что в этих отношениях он отдаст всего себя. Но я не хочу, чтобы он чувствовал себя обязанным оставаться со мной просто потому, что у нас есть ребенок. – Мне очень жаль… – говорю я, и на последнем слове мой голос ломается. – Я не могу. Сейчас не время. Прежде чем стать матерью, я хочу сделать множество разных вещей. Так что, да, возможно, ты считаешь, что аборт – это отвратительно, но, тысячу раз прости, я не вижу другого выхода… Паника на его лице смешивается с сочувствием. Он морщится, а затем отвечает, что не считает это отвратительным. – Я рад, что аборты существуют и что у женщин есть выбор. Я никого не осуждаю, ок? Просто говорю, что у нас еще есть время все обговорить и вместе принять решение. – Как раз этого ты и не понимаешь: я уже приняла решение. Я произношу это, и мне разрывает нутро. Я как будто пронзаю себя собственным кинжалом. А то, какой эффект мое откровение оказывает на Джейсона, окончательно меня добивает. Он снова выпускает мои руки. Его лицо искажается от боли, непонимания и гнева. И упрека. – Это несправедливо… – говорит он, мотая головой. – Это ведь и мой ребенок. Мое сердце пытается выпрыгнуть из груди. Я в защитном жесте кладу ладонь на живот. Наш ребенок. Ребенок, которого сотворили мы оба, – наполовину Джейсон, наполовину я. На мгновение меня завораживает прелесть этого действа. У него был бы такой же цвет кожи, как у Джейсона? Такие же голубые глаза, как у меня? – Но это мое тело. Его лицо озаряется неуместной улыбкой, и он закрывает его рукой, заставляя ее испариться. Прямо сейчас он осознает, что итоговое решение действительно только за мной. Разумеется, он имеет право высказаться, но судья здесь – я. – Тогда зачем ты пришла, если уже все решила? – говорит он дрожащим от гнева голосом. – Почему ты решила прийти сюда и рассказать мне обо всем, а?