Он заканчивает предложение, уткнувшись лицом мне в шею. Я с любовью глажу его по волосам, а затем протягиваю ему листок со списком. Он непонимающе берет его в руки, и я говорю его развернуть. Приоткрыв рот, Джейсон кривится, узнавая свой почерк. – Не объяснишь мне вот это? – шепчу я, указывая пальцем на второй пункт. Он сконфуженно облизывает губы. Очевидно, он не собирался мне об этом рассказывать. По крайней мере, так рано. И хотя я думала, что он ни за что мне в этом не признается, он смотрит мне глубоко в глаза и шепчет на ухо: – По правде говоря, я заметил тебя сразу, как ты вошла в бар. Как и большинство других парней, которые были там в тот вечер. Ты была великолепна, а твой заразительный смех было слышно даже на втором этаже. Я все ждал подходящего момента, чтобы подойти к тебе и поговорить… но это казалось слишком банально. Поэтому, когда я заметил, что ты стоишь в очереди в туалет, я подошел поближе и начал диалог с незнакомым парнем. Я не слушал ни слова из того, что он говорил… пока не заметил, что ты на меня смотришь. На меня. У меня ощущение, что я разучилась дышать. Не моргая, я смотрю на него, в шоке от услышанного. Я вдруг осознаю тепло его тела, прижимающегося к моему, его губы, касающиеся моей мочки, его дыхание на моей щеке. – Мы обменялись лишь парочкой слов, но я уже тогда знал, что хочу вернуться домой с тобой. Ты была красивой, веселой, феминисткой и не обращала внимания на чужие взгляды. Ты их даже не замечала. Вот только ты заслуженно меня отшила… – усмехается он, взъерошивая волосы. – Так что я сменил тактику: выцепил из толпы Тьяго и сказал ему, что заинтересовался тобой. Знаешь, что он ответил? Я отрицательно качаю головой, поражаясь все больше. Клянусь, это же целый заговор! – «Ей не нужен донжуан вроде тебя. Мне дорога эта малышка, так что следующему парню в ее списке лучше бы в нее влюбиться». На этот раз Джейсон отстраняется, чтобы взглянуть на меня. Я слишком потрясена, чтобы что-то говорить. Поэтому я просто жду продолжения, а по моему телу бегут сладостные мурашки. Джейсон неотразимо улыбается уголком рта: – И угадай, что я, придурок такой, сделал. Я со слезами на глазах молчу. Я не сопротивляюсь, когда он обхватывает мое лицо своими большими руками, кончиком своего носа касаясь моего. – Я люблю тебя, – шепчет он. – Это не слащаво, это правда. Я поднимаю голову, чтобы ответить ему, но он меня опережает: – Ну и, должен признать, в тот вечер мне особенно хотелось тебя трахнуть. От этого признания я смеюсь. Я зажимаю ладонью рот, надеясь, что меня никто не слышал. Джейсон терпеливо ждет, разглядывая меня из-под своих длинных ресниц. Тогда я, сдавшись, склоняю голову: – Jeg elsker deg. – Будь здорова? – Болван, это значит «я люблю тебя» по-норвежски. Теперь смеется он, за что получает несколько «Тс-с!» с передних рядов. Если он думал, что я отнеслась к этой идее со списком несерьезно, то он ошибался. Слава богу, Джейсон снова меня целует. Мои губы приоткрываются под натиском его губ, и его язык сплетается с моим. Его вкус так знаком мне и так успокаивает, что я прижимаюсь к нему, чтобы получить еще больше. Одна его рука скользит по моей спине, а другая скрывается на шее под волосами. Господи, как же я по нему скучала. Меня до костей пробирает огнем, и совсем скоро каждая клеточка кожи начинает гореть под его пальцами. Автоматически. – Переезжай ко мне, – умоляет меня он между двумя поцелуями. Да, да, да, да! – Не делай этого… Не заставляй меня выбирать. – Почему? Я прикусываю его за губу, а затем, желая его, спускаюсь к шее. Мои губы замирают на его кадыке, и он вздрагивает. – Я думала, что беременна, Джейсон… Я без ума от тебя, но все это слишком быстро. К тому же мне еще многое нужно здесь сделать. Я же не брошу все ради супергорячего красавчика, правда? – шучу я. Он с грустью вздыхает, пальцем поглаживая меня по виску, а затем обводя им мое ухо. Отдаление обострило все мои чувства. Думаю, я бы кончила, лишь потеревшись об него. – Да, ты права. И твои футболки будут просто невероятны. – А это лишь начало. Он с гордостью кивает, и от этого я таю. – Понимаю… и что же нам тогда делать? – спрашивает он. – Я могу остаться. – Ни в коем случае. Ты должен поехать. Никто из нас не станет жертвовать своей мечтой ради другого, понял? Нам просто нужно… жить на полную катушку до твоего отъезда. Об остальном подумаем, когда придет время. Он словно задумывается на пару секунд, а затем кивает: – Австралия – это далеко… – Чему быть, того не миновать. Верь в нас. – Я всегда верил. С самого начала. Я ничего не успеваю сделать, как он целует меня в губы. Этот поцелуй отличается от первого. Он крепкий и настойчивый, с голодом по близости, в которой ему так долго было отказано. Я обвожу языком контур его губ, и наши тела электризуются. Мои руки изучают его тело под футболкой, и совсем скоро мы выходим из-под контроля. Я знаю, что мы в кино, я знаю, что мы не одни, но у меня не хватает духу остановить его, когда он хватает меня за ляжки и помогает пересесть к нему на колени. Он жестом говорит мне не шуметь, и его дыхание сбивается от возбуждения. Не знаю, потому ли это, что у меня давно не было секса, или потому, что мы собираемся заняться им буквально на публике, но желание душит меня и проникает в мои вены. Сильнее, чем наркотик. Я в темноте наклоняюсь к нему, и моим поцелуям на его шее вторит колыбельная диалогов в фильме. Он не сопротивляется, ладонями обхватывая мои ягодицы, и приподнимает мое платье, чтобы приспустить трусики. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не сорвать с него одежду, и неторопливо расстегиваю его джинсы. Я никогда не занималась сексом с полностью одетым человеком. Должна признать, это странно возбуждает. И еще сильнее, когда он обхватывает мои груди ртом через тонкую ткань. Я заставляю свою совесть заткнуться и цепляюсь за спинку кресла, а затем он наконец-то входит. Проклятье, как же хорошо. Я тут же понимаю, что это закончится быстро. Мои эмоции потихоньку вырываются наружу: многочисленные «я люблю тебя» отдаются от его груди, а «не оставляй меня» влетают в его губы. Я мучительно медленно поднимаюсь и опускаюсь на нем, дрожа от прикосновения его искусных рук, что впиваются в мои ягодицы, скрытые от окружающих тканью моего платья. Если бы нас кто-нибудь увидел, то подумал бы, что мы влюбленно обнимаемся. Я целую его в висок, а он движется все быстрее, так, что мой таз встречается лишь с половиной его длины. Вскоре меня охватывает дрожь, и я взрываюсь, кусая его за плечо. Он напрягается, пытаясь приглушить свой оргазм, и его последние поцелуи опускаются мне на ключицы. – Джейсон? – выдыхаю я. – М-м? Я признаюсь ему сейчас или никогда. – Я ненавижу твою сестру. Его пошлые губы растягиваются в усталой улыбке: – Ее все ненавидят, милая. Эпилог Год спустя ЗОИ Я, как идиотка, стою на тротуаре с чемоданом в руке. Он маленький и желтый, просто идеально подходит для уик-энда. Я впервые в Нью-Йорке, и именно это я и сказала вчера вечером Джейсону. Я сотню раз смотрела фильм «Заложница», и из-за этого у меня развилась паранойя. Держа в руках телефон, прожигаю взглядом каждого парня, подходящего хоть немного слишком близко. Где он, черт возьми, шляется? Вот уже десять минут как Джейсон должен был меня забрать. Приезжают и уезжают такси и люксовые тачки, а я все жду и жду, каждые пять секунд проверяя свой наряд. Я одиннадцать месяцев не видела своего парня – «ФейсТайм» не в счет, – я хочу выглядеть красиво. Именно поэтому я надела кроваво-красное шелковое платье собственного пошива с V-образным вырезом и спущенными рукавами. Я: Если через пять минут ты здесь не появишься, я найду себе другого Чака Басса и нарожаю ему детей.