- Вот я и говорю, мало наподдала, - с нежностью ответил Дима, прижимая Машу к себе всё крепче. - Прости меня, Маша! За то, что не выставил Викторию из кабинета, а решил отвязаться от неё при помощи обмана. И за то, что не мог тебе рассказать всё, слишком боялся тебя волновать. Надеялся, она уедет вот-вот. Если бы знал, что она пустится во все тяжкие, лишь бы добиться своего, рассказал бы. А почему она сказала, что ты муравьиный тигр? - Не знаю, - Маша пожала плечами, обнимая его. - Говорит, с виду котёночек, а на деле опасный хищник. - Хищница моя, - Дима осторожно приподнял лицо Маши и начал её целовать. - А что, это совсем неплохо, если ты хищница. Особенно в постели. - Будешь обзываться, начну звать тебя «Дмитрий Сергеевич», - пробормотала Маша, успевая отвечать на его поцелуи. - Только не это! Обещаю больше не обзываться! Просто молча пойду исполнять свой супружеской долг. - Куда пойдёшь? - К месту исполнения, конечно! - Дима поднял Машу на руки и решительно направился в спальню. * * * * * * * * * * Год спустя. - Ну что жена Севы сказала? Он тоже не звонил ещё? - Анна Николаевна, которая держала на руках трёхмесячного внука Серёжу, подняла глаза на вошедшую в комнату Машу. - Сева едет домой. Вроде, всё успешно, нашли живой ту бабушку, которая ушла из дома в неизвестном направлении. - А Дима почему не отзвонился до сих пор? Анна Николаевна переживала всякий раз, когда Дима уезжал с группой Славы на поиски. Пока работал, да и Серёжа был совсем маленький, удавалось выбраться редко, в некоторые из выходных. Но сейчас у Димы был отпуск, да и сын уже чуть-чуть окреп, потому Дима стремился оказывать волонтёрам максимальную помощь. Сева тоже поддерживал его. - Телефон разрядился, скорее всего, - успокоила Маша свою свекровь. - Поиски долго длились. - Я тоже хочу выходить на поиски! - проворчал из угла Боря, который до этого сидел молча, уткнувшись в смартфон. У него начал «ломаться» голос, и он говорил то басом, то фальцетом. Очень стеснялся этого. - Твоя задача учиться! Вот исполнится восемнадцать, тогда пожалуйста! - отрезала Анна Николаевна. Чувствовалось, что спор этот «застарелый». - Боря, ты можешь с распечаткой и расклейкой объявлений помогать, - успокоила парня Маша. - Поговори с Димой! - И поговорю. Хочу помогать! Анна Николаевна волновалась за Диму, но была очень горда, что он помогает искать людей. Маша за год привыкла, сначала тоже очень переживала. Но она не отговаривала Диму, не пыталась препятствовать. Она знала, как много сделал Слава для того, чтобы найти её. Знала, как благодарен был Дима всем тем, кто помогал ему в поисках Маши год назад. Во входной двери заворочался ключ. Маша поспешила в прихожую. Они с Серёжей были дома у Анны Николаевны и Бори, там ждали Диму. Вошёл Дима, уставший, чумазый, но очень довольный. - Нашли, - выдохнул он. - И телефон у меня разрядился. Маша бросилась ему на шею, прижалась, вдыхая запах улицы, леса и костра. - Машунь, я грязный весь, - улыбнулся он, целуя её в волосы и прижимая к себе ещё крепче. - Мы все соскучились, любимый! - И Серёжка? - Конечно! Ждал-ждал, вот только что уснул. - А ты? - он гладил её спину, прижимался щекой к её голове. - А я больше всех. Потому сейчас как в сказке, будем тебя в «баньке» мыть, ужином кормить, а уж потом сказки тебе рассказывать. - А потом? «А остальное?», как ты сказала однажды. - Посмотрим, - Маша быстро поцеловала мужа в щёку. В левую, конечно же. Нет без тревог ни сна, ни дня. Где-то жалейка плачет. Ты за любовь прости меня, Я не могу иначе. Я не боюсь обид и ссор, В речку обида канет. В небе любви такой простор, - Сердце мое не камень. Ты заболеешь - я приду, Боль разведу руками. Все я сумею, все смогу, - Сердце мое не камень. Я прилечу - ты мне скажи, Бурю пройду и пламень, Лишь не прощу холодной лжи, - Сердце мое не камень. Видишь - звезда в ночи зажглась, Шепчет сынишке сказку. Только бездушье губит нас, Лечат любовь да ласка. Я растоплю кусочки льда Сердцем своим горячим. Буду любить тебя всегда, - Я не могу иначе. (Николай Добронравов) Конец