Михаил Юрьевич оставил номер своего телефона, разрешил звонить в любое время. Его очень увлёк и заинтересовал случай Маши. Слава и Михаил Юрьевич уехали, а Дима устроился на скамейке у центрального входа в стационар и стал ждать. Вскоре двери распахнулись, и появилась Маша в сопровождении медсестры. Увидев, что Машу встречают, медсестра, попрощавшись, вернулась в больницу. Маша приостановилась на крыльце и смотрела на сосны, окружающие больницу. Солнце скользило по кронам, делая пейзаж похожим на картины Шишкина. В лесу она видела только траву и стволы, некогда было любоваться красотами природы. Недалеко от входа в больницу стоял какой-то светловолосый парень, очень симпатичный, и во все глаза смотрел на неё, Машу. Она даже смутилась от такого внимания, щёки вспыхнули. Поправив сумочку, она уже хотела пройти мимо, когда прекрасный незнакомец вдруг окликнул её по имени. Дима смотрел, как Маша любуется соснами, и его сердце билось всё сильнее. Он словно другими глазами видел Машу. Был поражён её женственностью, красотой, хрупкой грацией. Почему он раньше никогда не замечал всего этого? Конечно, он любил Машу, любил всё сильнее, но у них не было этапа ухаживания. У него не было этапа восхищения Машей, как женщиной, этапа первоначальной влюблённости. Грубо говоря, он пришёл на всё готовое, они сразу были как муж и жена. Он пришел с проблемами, а Маша его приняла таким, - раненым и измученным, - и исцеляла. Теперь его очередь. Дима видел, что Маша его действительно не узнаёт, по-настоящему. Она смущена его вниманием, растеряна. Он решительно шагнул навстречу. - Маша! Я тебя здесь жду. Приехал за тобой. - Здравствуйте. А вы...кто? - Я Дима, твой муж. * * * - Муж? - Маша удивилась ещё сильнее. - Значит, доктор сказал правду, и я забыла всё? - Не всё, Маша! Ты забыла то, что произошло с тобой за прошедшие год и два месяца. - Дима взял её ладошку в свои руки. - Не расстраивайся и не переживай. Доктор сказал, что чем быстрее ты начнёшь спокойно относиться к ситуации и жить привычной жизнью, тем быстрее вспомнишь всё. А я буду тебе помогать, всё рассказывать, отвечать на твои вопросы. Дима решил, что не станет лгать Маше. Он расскажет всё. Не расскажет только ничего о Вике, её роли в его жизни и в сложившейся ситуации. Дима во всём винил себя, но роль Вики была далеко не эпизодической. - Как не расстраиваться, если я забыла о таком событии, как собственная свадьба?! - Маша растерянно вглядывалась в его глаза. - Маша, тут за мной вина, - вспыхнул Дима. - Я назвал себя твоим мужем, и я таковым себя чувствую, но... Мне просто очень не нравится слово «сожитель», а ещё больше не нравится то, что я был этим самым сожителем почти десять месяцев. Я давно должен был сделать тебе настоящее предложение, мы бы уже сыграли свадьбу. Но теперь у меня появился шанс всё исправить, Маша! - То есть, мы вместе с вами с осени? - Маша, не с вами, а тобой! Прошу, пожалуйста! - он умоляюще смотрел на неё. «Не хватало ещё, чтобы «Дмитрий Сергеевич» вернулся!». - Да, прости, я привыкну, - улыбнулась Маша. - Мы с тобой с осени? - Встречаться начали ещё летом, год назад. А жить вместе стали осенью. Дима легко потянул Машу за руку, и они сели на скамейку. - Маша, ты помнишь, зачем ты пошла в лес? - Нет, совсем не помню, - она огорчённо покачала головой. - Даже представить не могу, что меня заставило сделать такую глупость. Да ещё уйти без телефона! - Кстати, твой телефон! - Дима достал из рюкзака смартфон Маши. - Это мой?! - Маша осторожно взяла телефон двумя руками, проверила контакты. - Вроде, и правда мой. Но половина имён незнакомые. Ты подарил, да? Я бы сама не смогла себе позволить такой телефон. - Да, на день рождения. - Когда мне исполнилось двадцать три, да? Постарела на год, и не помню! Уверяла доктора, что мне двадцать два! Спасибо тебе! - Маша улыбнулась, и Дима тоже не смог сдержать улыбку. - На здоровье. Привыкай снова к своему телефону. Маша вдруг подняла руку и легко коснулась его левой щеки. Сердце Димы ускорилось в несколько раз. - Дырка в щеке, да? - он решил перевести всё в шутку. - Не говори так! Очень красиво. Дима знал, что Машу буквально сводит с ума эта «ямочка». И даже сейчас, когда Маша не помнит его самого, обратила внимание на «ямочку». Ему хотелось прижать Машу к себе, целовать и целовать, но он твёрдо решил не торопить события, дать ей к нему привыкнуть заново. - Маша, сейчас мы поедем в столовую. Я уверен, что ты голодна. А уже потом отправимся домой. После столовой они заехали в супермаркет, Дима купил самые лучшие конфеты, огромный брикет мороженого, разные шоколадные батончики и несколько коробок сока. По пути заехали в тот дом, к которому вчера пришла Маша, оставили гостинцы. Маша расспрашивала о том, как её искали, и Дима всю дорогу до города рассказывал ей о работе волонтёров. Маша очень переживала, что её поисками занимались столько людей, тратили свои драгоценные время и силы из-за её глупости. Дима не был согласен с определением «глупость», но не спорил. Не мог же он рассказать правду о том, почему Маша сбежала. Сначала Дима привёз Машу в её квартиру, и Маша убедилась, что квартира давно «необитаема». Потом привёз Машу домой. Если у Маши и были до сих пор сомнения, то теперь они полностью развеялись: очевидно, что она живёт тут. Они вместе приготовили нехитрый ужин, поели, Маша приняла лекарства, рекомендованные Михаилом Юрьевичем (Дима посетил аптеку по дороге домой), и Дима уложил Машу спать, как маленькую, и в детское же время. Он видел, что она валится с ног от усталости. Потом он позвонил главному архитектору. Тот уже был в курсе «исчезновения» Маши. Хорошо, что о частичной потере памяти никто не знает. И так пищи для обсуждения более чем достаточно. Дима работал в отделе архитектуры два года, а в отпуске ещё не был. К счастью, главный проникся ситуацией Димы и одобрил отпуск сейчас. Потом Дима позвонил маме, узнал, как дела, и сказал, что завтра вечером они с Машей приедут в гости. Затем Дима подал заявление о регистрации брака на портале. Сначала он хотел раздобыть в администрации справку и жениться на Маше как можно скорее, но потом решил не гнать лошадей. Раньше надо было спешить. Теперь нужно, чтобы Маша привыкла к нему, чтобы она сама захотела выйти за него замуж. Должна быть настоящая свадьба. И кольцо, которое Дима купил вчера, решил пока не дарить, подождать несколько дней. Не огорошивать Машу всем сразу. Потом Дима заказал билеты на самолёт и забронировал номер в хорошем гостевом доме на Черноморском побережье. Вот что они сделают максимально срочно, это отправятся в путешествие. Во-первых, Маша никогда не была на море. А во-вторых, нужно быстрее увезти Машу подальше от сплетен, людского любопытства ...и от Вики. Дима был уверен, что Вика до сих пор не вернулась в Москву. Возможно, путешествие сыграет положительную роль и в восстановлении памяти Маши. И уж точно поможет Маше быстрее привыкнуть к Диме. Потом Дима лёг рядом с Машей и смотрел на неё, пока не уснул. Конечно, ему очень хотелось разбудить Машу и любить её до потери пульса, но Дима был строг сам с собой с некоторых пор. Маша не готова. Он должен ждать. Спасибо ещё, что она доверилась ему и позволила предоставить доказательства того, что они живут вместе. Могла и подальше послать. Но он всё равно очень счастлив, даже если временно не удовлетворён. Не сахарный, не растает. Главное, что Маша - вот она, здесь! Она вновь рядом с ним. Он видит и чувствует её, и он снова жив. * * * * * * * * * * * Утром они поехали в администрацию, подписали заявления об отпуске (Дима договорился и об отпуске для Маши), поставили подписи в приказах. Дима провёл для Маши небольшую экскурсию по её рабочему месту, но поспешил уехать, пока никто из коллег не начал задавать вопросы. Узнав, что уже завтра они полетят на море, Маша прыгала от радости, как ребёнок. Дима вспомнил вдруг, как год назад они впервые вместе посетили парк аттракционов. Он очень любил, когда Маша такая - открытая и весёлая. Поехали по магазинам, купили всё необходимое для путешествия. Потом отправились к маме и Боре. По пути Дима рассказал Маше, как зовут его маму и брата, рассказал о том, как Маша делала уколы Анне Николаевне и о том, как Боря научил Машу кататься на коньках. Усадив Машу играть с Борей в приставку, Дима закрылся в кухне с мамой и всё ей рассказал. Скрывать было бессмысленно: мама бы всё равно поняла, что с Машей что-то не так. Конечно, он смягчил всё, как мог, но не скрыл ничего, даже причину, по которой Маша оказалась там, где оказалась. - Ох, сын! - Анна Николаевна покачала головой. - Теперь вспомни, сколько раз я спрашивала, когда же свадьба, и сколько раз ты мне ответил, что сам во всём разберёшься, а? Разобрался, Дима! Точнее, твоя фифа столичная разобралась! Будь Маша законной женой, разве она бы сорвалась?! - Мамуль, Вика давно не моя фифа. Ну не ругай меня, - он подошёл и обнял мать. - Ты всё равно не умеешь ругаться как следует, а сильнее, чем я себя сейчас ругаю, никто не сможет меня ругать. Вот пока мы в путешествии, учись ругаться. Мы вернёмся, и ты мне всё выскажешь на великом и могучем. - Вижу, что сам переживаешь, и знаю, что любишь Машу, а то бы высказала уже, не сомневайся! - Анна Николаевна потрепала сына по волосам. - Не бойся, мы с Борей лишнего не скажем Маше. И удачно вам слетать. Даст бог, восстановится Машенька! Утром они вместе поехали к Славе; Дима ещё вчера покупал по списку то, что нужно для работы волонтёров. - Ну вот, - Слава уже привычным жестом потрепал Диму по плечу. - Наконец-то глаза блестят и улыбаешься, Димка! А то ведь лица на тебе не было! Ты его, Мария, больше так надолго одного не оставляй, хорошо? Мы, мужчины, очень этого не любим, - когда любимая жена надолго из поля зрения исчезает. Не будешь? - Не буду, - улыбнулась Маша. А когда они шли к машине, спросила: - Дима, ты правда так сильно переживал? - Маша, а как ты думаешь? - мягко спросил он и остановился, пристально глядя ей в глаза. - Я больше никогда не буду так поступать, клянусь, Дима! Она вдруг обхватила его за шею и быстро поцеловала в щёку. В левую, конечно же. Дима успел обхватить Машу и быстро прижать к себе, пока она не отстранилась. Оба были смущены и продолжали путь до машины молча. ...Они прилетели на побережье поздно вечером, а когда заселились в гостевой дом, была почти ночь. Но море оказалось совсем рядом, и они не удержались, погуляли босиком по пляжу и по кромке воды. Отдых проходил даже лучше, чем Дима мечтал. Они загорели; даже светлая кожа Маши приобрела золотистый оттенок, а волосы, наоборот, выгорели. Маша стала ещё красивее. А главное, она становилась всё более открытой и уверенной день тот дня. Теперь она точно была похожа на девушку, которая год назад наглым образом завладела ключами от его машины, сказала, что не пристаёт к выпившим мужчинам, привезла его к себе домой и заставила есть жареную картошку с салатом. Такая Маша нравилась ему ещё больше. Сдерживать желание становились всё труднее день ото дня. - А как мы стали жить вместе, Дима? Они шли вдоль вечернего моря, взявшись за руки. Маша спрашивала, а Дима рассказывал. В душе он давно называл себя Шахерезадой, ведь каждый день он рассказывал Маше о каких-либо событиях. Новый день - новая история. Маша слушала очень внимательно. - Я заманил тебя хитростью. Мама проходила курс лечения в «Институте сердца», а тебя попросила взять шефство над нами с братом, чтобы мы не оставались без женского глаза. Я убедил тебя, что шефствовать, находясь на одной территории с нами, будет удобнее и логичнее. Перевёз тебя с вещами к себе, а потом не отпустил. - Как не отпустил? - улыбалась Маша. - Соблазнил. Сказал, что ты только моя, и что я тебя не отпущу. - Ого, - щёки Маши вспыхнули, это было заметно даже в темноте. - Кто бы сомневался, что я не стала спорить. Уверена, что уже была влюблена в тебя по уши на тот момент. - А сейчас? - вопрос вылетел прежде, чем Дима успел подумать.