Жена Чарского при виде меня застывает, проходится взглядом сверху вниз, потом снимает свой сюртук и вешает его на спинку кресла. Скажет или нет? — Забавно, я еще не попадала в анекдотическую ситуацию, когда встречаются две девушки, одетые в одно и то же. Я делаю вид дурочки и оглядываюсь по сторонам. — Хм… Ничего не замечаю! Кто-то оделся так же, как ты. Аня складывает руки под грудью и смотрит на меня в упор с плохо скрываемым раздражением. — Это ты и есть, Таисия. Твой сюртук один в один как мой. — Он не такой, как у тебя. Образ модный, — пожимаю плечами. — И знаешь, как говорят, схожие идеи витают в воздухе… Клянусь, я слышу, как скрипят ее зубы в ответ, пока губы застывают в натянутой улыбке. Я улыбаюсь ей более расслабленно. Интересно, она в курсе переписки своего мужа со мной? И, даже если Стас просто играет со мной в кошки-мышки, его член стоит очень даже красноречиво. Изменилось многое, но кое-что осталось таким же, как прежде — мы по-прежнему заводим друг друга! *** Еще два дня в состоянии постоянного напряжения. Оно витает в воздухе. Не только между мной и Стасом. Его отношения с женой тоже будто изменились. Я замечаю это. Может быть, потому что неравнодушна к Чарскому и тайком наблюдаю за всем, что происходит с ним в офисе? Но я слишком хорошо помню, как было в первый день: он обращался к Анне “милая”, касался ее постоянно, вызывал к себе. Сейчас они тоже работают бок о бок, но Стас держится на расстоянии. Вижу, как Аня к нему льнет, но он плавно и едва заметно уходит из-под ее касаний. Или показалось? Нет, не показалось. Меньше минуты назад Аня сказала мне, что уйдет пораньше, поручила завершить за нее работу. Потом она зашла проститься к своему супругу и хотела его поцеловать, но Чарский взял телефон и отошел к окну. Я, проходившая мимо, стучу по прозрачной двери, привлекаю к себе внимание. Подхожу к Анне с небольшим уточнением. По-честному, я могла бы подождать немного, задать вопрос позднее. Просто уточнить по телефону, на крайний случай! Но нарочно делаю это сейчас, впиваясь взглядом в досаду на лице Ани, но улыбаюсь ей чертовски мило. Она с трудом находит в себе слова, чтобы объясниться, с трудом держит лицо. Я глушу в себе остатки детскости: нельзя обижать, надо быть милой, приветливой, удобной. Удобной для всех? Или удобной для себя? Разве Аня подумала обо мне, когда нагло украла и воспользовалась моими идеями?! — До завтра, Аня, — кивком прощается Стас, вновь переключившис на телефонный разговор. Но едва за его женой закрывается дверь, Чарский обращается ко мне. — Ты свободна? Вопрос нейтральный. Голос тоже. Почему во мне рождается мини-тайфун и сердце скачет ускоренно. — Я еще не закончила. Чарский сверяется с часами: — Зайду за тобой через двадцать минут. — Но… — Встретимся кое с кем, расскажешь о своем проекте, — добавляет он. — Сейчас можешь работать. Теперь мое сердце точно пускается вскачь. *** Двадцать минут пролетает, как одна. Спускаемся на парковку, Чарский открывает передо мной дверь. Я бы села и сама, но он оказывается сзади. Слишком близко. Меня окатывает его жаром и ароматом морозной туалетной воды. Игнорирую дрожь по телу. Дальше все рассыпается фрагментами, становится отдельными частичками, рассыпавшейся мозаикой. Как он садится, проверяет автомобиль, отвечает кому-то на звонок, быстро отправляет телефон в подстаканник, оборачивается, чтобы проверить, нет ли кого-то сзади. Его рука опускается на подголовник моего сиденья, лицо чиркает совсем рядом с моим, и Чарский застывает. Я тоже не в силах сдвинуться. Жалею о том, что согласилась поехать с ним. Он слишком близко. Губы приоткрытые. Дыхание частое, наплывает на меня волнами. Случится что-то непоправимое. Губы колет как от разряда током. Делаю глоток воздуха — получается только вдохнуть только дыхание Чарского, потому что его губы… коснулись моих. Глава 16 Глава 16 Таисия Я не хочу его поцелуев и в то же время безумно жажду их. Его губы скользят по моим, надавливая. Одна ладонь обхватывает затылок, чтобы я не ускользнула. Пальцы второй руки обводят черты лица — скулы, подбородок, линию роста волос… — Тася. Таська… — выдыхает коротко. — Малявочка! Ох, черт… Какая ты стала. Губы Стаса впиваются в мои надавливают резко и сильно. Язык скользит внутрь слишком жадно. Он торопится, будто бы второго шанса может и не быть, и нужно использовать только это мгновение, взять от него по максимуму. Во рту появляется его вкус, я чуть не задыхаюсь — Стаса слишком много. Так много… Знакомый, близкий, изменившийся. До сих пор такой родной, мой. Пахнет немного соленым под ароматом туалетной воды. У него разгоряченная кожа, которая покрывается пиками мурашек, стоит мне царапнуть коготком его шею. — Вкусная, — выталкивает языком и проводит им по моим губам, медленно облизывая. — Сладкая. — Это всего лишь помада. — Нет, это ты. Пальцы, придерживающие затылок, поглаживают кожу волос. Пальцы второй руки опускаются на шею.