“Что ты творишь, Тася? Что ты творишь?” — читалось в его глазах. Хлопок двери и рокот мотора привел в чувство немного. Побитый Олег уехал, а я рассмеялась глупо: — Вань. — Что, ну, что? Сейчас домой поедем. Галка тебе чай заварит. С медом. Хочешь? — Вань, у него в машине моя сумочка осталась. — Верну, — кивнул он. — Поехали, да? — Да. Да. Я вытирала слезы ладонями. Стас качнулся, сделал шаг в моем направлении. Не выдержав, я выпалила: — Боже, отстань! Просто отстань. Я крестная мама, ясно?! Стас тряхнул головой, машинально достал сигареты, снова их спрятал, переспросил: — Крестная? — Крестная, а не то, что ты подумал, пень! — Да что ты перед ним оправдываешься вообще? — возмутился Ваня. — Были бы дети у нее. И у нас с ней, — показал на меня и себя пальцем. — Тоже кое-что было бы. Если бы не ты, блять! Теперь я с ее подругой, и у меня — семья! Доволен? Кажется, ты женат? Так иди к жене… Таську в покое оставь, она лучшего достойная. — Тебя, что ли?! — уточнил Чарский, снова достав сигареты. — Это ты себя лучшим вариантом мнишь? — Да уж получше, чем ты, урод! Ни разу в больнице не навестил и… вообще! Пошел ты… Пошел ты… Ваня быстро потянул меня за собой, едва ли не бежал, потом обернулся и заорал издалека Чарскому: — Чтобы у тебя никогда детей не было. Ни одного! Больше никогда! Что бы тебе тот ребенок снился! — А он мне снится! — заорал Стас, ударив себя кулаком по груди. Он поискал взглядом меня, поймал и задержал в ловушке сумасшедшего взгляда: — А тебе, Тася? Тебе снится?! Ты мне кое-что должна, и я это получу! Любой ценой… — Ты мне тоже должен. Ты мне целую жизнь должен! Ненавижу тебя. — Поверь, это взаимно! Взаимно, Тася… *** — Хорошо поговорили, — отозвался Ваня, когда мы уже сидели на заднем сиденье такси. — Главное, содержательно так. Со смыслом. Ага… — На Олега не наезжай. Я сама спровоцировала на близость, — сказала тихо. — Потом передумала. — Постой. Ты ему “нет” сказала? — перебил Ваня. — Да. Сказала. Даже повторила. Но он решил, что я просто цену набиваю. — Все, значит, говорить не о чем. Заслужил! — отрезал. — И пусть в жопу себе рекламу засунет. — Какую рекламу? — Такую, которая мне, по ходу, больше не светит… — друг показал телефон. — Уже черкнул мне сообщение, что новые контракты будут проплывать мимо меня, и что он устроит мне проблемы. Издалека бзднул. В лицо сказать побоялся. Вот гнида! Пока Ваня бурно ругался, мне на телефон пришло сообщение. От Чарского! Да он просто сошел с ума! Но я все-таки открыла. Стас: “Ты задолжала мне откровенный разговор. И не только…” Я вспомнила наше лето и написала с сарказмом: Тася: “За сто пятьдесят семь поцелуев так уж и быть, отдам.” Ответ пришел мгновенно: Стас: “Детские шалости в сторону, Тася. Сто пятьдесят семь ночей. Слабо?” Тася: “Разнесло тебя, Чарский!” Это же… Это же… большем, чем пять месяцев! Стас: “Сто пятьдесят семь часов. Скидка на то, что ты — малявочка!” Стас: “P.s. Убил бы тебя!” Тася: “Взаимно. Сладких тебе кошмаров” Дорогие, спасибо тем, кто остался и продолжает этот путь с нашими горячими и несдержанными :) Олега все-таки оттащил Стас, запутать вас не получилось, хехе. Следующая глава - от Стаса :) Проясним кое-что :) Глава 22 Глава 22 Стас Тася: “Взаимно. Сладких тебе кошмаров” Черт, она еще и издевается! Едва закончив одну сигарету, сразу же схватился за следующую. Едкий дым наполнил легкие, затуманив их. Мне бы хотелось, чтобы мысли можно было также затуманить и не думать ни о чем дурном. Не переживать. Не сходить с ума. Сладких тебе кошмаров, блять. Кажется, сегодня мне будет сниться, как я снова все упустил, как опаздываю, и… Ком проглотить трудно. Глаза щиплет. Сердце жжет. Потер грудную клетку, не помогло, жгло изнутри. Если только вырвать причину болезни — утыканное булавками обид сердце. Чего я ждал, спрашивается? Смотрел, как Таська флиртовала, как ее губ коснулся другой… Так проще ненавидеть, зная, что у нее есть другая жизнь, отношения. Есть все то, за что стоит цепляться, в то время как холодный успех и деньги не заставят улыбнуться, когда на душе так паршиво. Когда они двинулись в сторону выхода, мое терпение закончилось. Лопнуло в немой истерике, как чересчур натянутая струна. Пошел следом и немного задержался. Сначала столкнулся с кем-то, потом позвонил отец, предварительно отправив сообщение: “Дело срочное, ответишь?!” Сейчас мы общаемся именно так: он звонит, я не отвечаю. Отвечаю, только если разговор касается бизнеса. Он попросил об одолжении. Снова. — Па, ты же знаешь, что у меня сейчас не так много времени, чтобы смотреть и заниматься твоими друзьями. Пусть в следующий раз не косячат, что впоследствии не пришлось за ними прибирать поспешно и маскировать воровство денег! — раздраженно произнес я. — Мне не нравится, что ты совсем отошел от семейного дела! Мы же хотели вместе ворочать делами… — произнес благодушно. — Давай встретимся, посидим по-семейному. Ты, я, Анюта… Она в последнее время какая-то растерянная, у вас все хорошо? И если первая просьба — плюс один в мою копилку того, чем утереть нос отцу, то второе вообще ни в какие ворота! — Извини, я сильно занят! — сбросил вызов и выскочил, как ошпаренный, на улицу. Таси и след простыл. Ну что за зараза, а? Парковка забита тачками… Может быть, ее и след уже простыл. Но что-то не дало спокойно направиться к своей машине. Я прогулялся по парковке, заметил возню в одной из машин. Еще одна картинка, которая, как кислота, выжгла ядовитые дорожки ревности. Нет, не могу… Не смогу.