— Там не только Стас. Там еще Микаэль. И, уверен, другие лихачи тоже там. Уверена, что пострадали именно они — знакомые из нашего круга? — спросил Марсель. — Аааа! — взвыла я, сжав пальцы в кулак. — Ты такой спокойный, как ты можешь быть таким спокойным? — Это то, чему меня обучали — сохранять хладнокровие и спокойствие в экстренных ситуациях, рассчитывать риск и возможности. И увы, мы ничем не можем помочь. Будем только мешать! Пошли! Марсель снял меня с доски, как игрушку какую-то, и уверенно потащил обратно, к канатной дороге. Я заупрямилась, была готова закопаться в снег и остаться с этих сугробах до тех пор, пока не станет известно, кто пострадал и пока не вернется Стас… И Мика, тоже. Но он так, прицепом. Боженька, прости меня такую чертсвую гадину, но мое сердечко полно переживания за того, кто ему дорог — за Чарского, тягу к которому не смогло уничтожить ни болезненное расставание, ни длительный промежуток времени, проведенный в разлуке. — Таисия! — строго позвал меня по имени Марсель. — Ты сейчас же перестанешь вести себя, как малолетка капризная, и отправишься следом за мной. ЯСНО?! Я сглотнула ком. Холод в словах Марселя соперничал с морозцем в горах, от которого пощипывало щеки. Я мигом вспомнила, почему робела перед мужем сестры, а сейчас, так вообще, чуть не описалась, когда он ко мне обратился, как к нашкодившей собаке. Пришлось плестись следом за ним, оглядываться, глотать слезы, а потом размазывать их по щекам, но они все бежали и бежали, замерзая на ресницах. *** — Сколько еще можно ждать? — в очередной раз спросила я. — Парни решили посостязаться на особо сложном участке. Туда даже спасателям с техникой сложно добраться. Плюс мы отправились кататься после обеда. Быстро стемнело. Поиски затрудняются наступившей темнотой, — объяснил Марсель. — Мне стало еще хуже, — выдавила я из себя, раскачиваясь. Мы сидели в теплом домике, пили чай. На столе стояли закуски, сладости, несколько видов кофе. Перед Марселем отчитывались мгновенно, плюс рядом сидел человек с рацией, и можно было услышать, как шли поиски. — Как можно так быстро затеряться? — уточнила я. — Вдруг они замерзнут?! — Не должны. Хотя приятного мало, — поежился Марсель. — Как вспомню свой случай, так морозом до кишок пронимает. Любите же вы, Шатохины, мужчин в сугробы закапывать… Просто снежные ведьмы какие-то! — Но я… Я здесь ни при чем! — покраснела. — Вот только не надо, а? Марсель наклонился над столом, заглянул мне в глаза. Я вздрогнула и не смогла выдержать его взгляд, отвела глаза в сторону, покраснев. — Так я и думал. Один ревнует бешено, другой просто забавляется, потому что заскучал и всегда рад поиграться в интрижку. Вот и результат. Признаюсь, я даже сначала поверил, будто Чарский сдержал свое слово и закутил с Воржевой. Но, наверное, его слова — просто треп. — Не надо так, — тихо сказала я. — Давай не будешь валить все бочки на Стаса. — А кто же еще виноват? — поинтересовался Марсель. — Ночь вы провели вместе, видно по камерам, как вы вошли к Стасу в номер… — Ооо! — сползла по стулу низко. — Ты все знаешь?! — спросила с отчаянием. — И что же теперь будет?! — Теперь? Мы будем ждать, чтобы этих дуралеев нашли! С Чарским я побеседую. Я помолчала немного и буркнула: — Тогда и со мной поговорить придется. Я сама его спровоцировала. Все, можешь ругаться! Просто ничего не остыло… Эти дурацкие первые чувства не дают покоя, — выдохнула и поняла, что буквально только что призналась самой себе, что и у меня ничего не прошло. Неужели я зря отталкивала Чарского? А если он там насмерть замерз?! — Нашли, — встрепенулся Марсель. — Поехали в больницу… — Он в порядке? Скажи? То есть… Они в порядке? — одернула себя. — Ладно, можешь не извиняться. Понимаю это чувство, когда переживаешь за того, кто дорог сердцу… Глава 36 Глава 36 Таисия Я переживала за Чарского, была полна тревоги, беспокойства, мучительного облегчения, что его нашли! Так радовалась, что даже не обратила внимания на слова Марселя. Наш роман с Чарским перестал быть тайной, и черт с ней… Разве может быть что-то важнее, чем жизнь и здоровье любимого? Минуты до больницы казались вечностью. Когда заметила на носилках Стаса, узнав его по ярко-оранжевому спортивному комбинезону, бросилась вперед без всяких раздумий! Буквально вихрем пронеслась до него, расталкивая локтями. — Стас… Стасик! Хороший мой! — заплакала, склонившись над ним. — Как ты? Я так испугалась! Ужасно… Едва живая от страха. Лицо Стаса было побледневшим, а глаза ужасно яркими на белом, как полотно, лице. Горячие слезы закапали ему на лицо, я склонилась, гладя и целуя его по щекам, скулам острым. — Тихо, ну что ты… — отозвался Стас. — Я же в порядке! Полном… Только. — Ты цел?! Цел?! — Уверен, что да. Просто болвана этого надо было… — Стас не договорил. Меня вежливо оттеснили в сторону, извиняясь и прося прощения. — Таисия, пойдем! — локтя дотронулся Марсель. — Чарский — счастливчик. В сознании, и на первый взгляд, не пострадал. Максимум, небольшое переохлаждение, синяки, ушибы. Чего не скажешь о Микаэле. Я будто очнулась, вытерла варежками слезы. — Что? — Микаэль пострадал довольно сильно. Если бы не Чарский, который тащил этого болвана, его бы долго не могли найти. Он в белом с серым, вылетел хорошо, перелом. Едва дышит… — зачастил словами Марсель. — Все, давай не будем мешать врачам делать свою работу. За пострадавшим сейчас прилетит вертолет. — А Стас? Стас останется? — не унималась я. — Да, — кивнул Марсель. — Нет необходимости госпитализировать его. Откуда-то даже взялись репортеры… “Если об этом напишут всюду, будет нехорошо!” — подумала я. Но Марсель уже и об этом позаботился, кивнул своим помощникам, показал на репортеров, которые бойко рассказывали о происшествии. *** Чарского все равно разметили в госпиталь, под наблюдение врачей. Все-таки переохлаждение. Я напросилась к нему, приоткрыла дверь и несколько секунд просто смотрела на него, лежащего под одеялом с закрытыми глазами. Потом он несколько раз моргнул и приподнял голову, смотря на меня. — Привет! — сложили его губы. Я юркнула в палату и прикрыла дверь, прислонившись к ней спиной. — Ты нас жестко спалила, — прошелестел голос Чарского, прерываемый легким кашлем. Все-таки простыл! Надо за ним ухаживать, пронеслось в моей голове… Хотя он в лучшей клинике, под наблюдением врачей. Но все же… — Я спалила? Когда вы с трассы слетели, Марсель устроил мне разговор тет-а-тет! Кажется, он уже обо всем знал. Догадывался? — Ладно, каюсь, я говорил с ним о тебе. Чарский снова закашлялся. Я пересекла палату и села к нему на кровать, сложив руки на коленях. Стас понянул ко мне ладонь раскрытой стороной. Немного поколебавшись, я вложила в эту ладонь свои пальцы. — Когда? — Думаю, почти сразу же после того, как ты пожаловалась мужу сестры на меня, — усмехнулся. — Сказал, что у нас… было. — Ах вот теперь мне ясно, почему он оберегал меня, будто заботливый папаша! — И не уберег? Упустил момент… надо было заселить тебя с ним в общий номер? — предложил Стас, прикрыл глаза. — Хотя я даже бы в таком случае постарался придумать, как вытащить тебя из номера, вывести на эмоции. Как оказалось, мне без этого, без твоей кипучей энергии, чувств совсем не живется.