Оказывается, Марецкий зависим от отца, который определяет, сколько и каких развлечений может себе позволить младший сын. – То есть, ты ничем не занимаешься? Нигде не работаешь? У вас же сеть отелей и несколько фирм. – Одна из них моя. Почти моя… – засовывает руки в карманы поглубже и сжимается. Ему не нравятся вопросы, но увы, меня это мало волнует. – Будет моя через пару недель. Занимается рекламным продвижением. Несколько лет до своего отъезда, я руководил ею. – Кстати, а почему уехал? Я слышала, что тебя не было полгода. – Решил отдохнуть, посмотреть несколько стран, найти новых знакомых… Темнит Макар, пряча взгляд и не желая озвучивать реальные причины. Пока его не было, Кирилл переживал кризис в семье, а брата рядом не было. Решил не лезть или в принципе неспособен поддержать кого-то? – Пойдём туда, – указываю на фуд-трак, от которого тянутся аппетитные запахи. – Есть хочу зверски. Увлекаю за собой Марецкого, предвкушая, как через пару минут затолкаю в себя огромный хот-дог. – Будешь что-нибудь? – Я такое не ем, – заинтересованно смотрит, как я заталкиваю в себя булку, обильно политую кетчупом. – Ты не боишься это есть? Выглядит не очень, – кривится. – Как хочешь, – пожимаю плечами, не хочу тратить время на уговоры большого мальчика. – Я привыкла. Иногда после смены еле ноги волоку. Сил хватает, чтобы купить вот такую пищу, съесть и завалиться спать. – А дети? – Они с Дашей или няней. Накормлены. И всё-таки спасибо Макару, постоянно напоминающему, что я «многодетная мать». – Кстати, хотел сказать, что готов поработать нянькой. Если сестра не сможет, или няня откажется. Ничего себе! Даже жевать перестаю, уставившись на Марецкого, который, как мне кажется, говорит искренне. Что ж, возможно, у Дашки с мужем будет день полноценного отдыха. – Вот только где? В гостиничном номере? – У меня есть квартира, – заявляет гордо. – Кстати, здесь недалеко. Видишь, вон там высокое здание, – тычет мне за спину, и я, повернувшись, сразу понимаю, на какое строение он указывает. – Семнадцатый этаж, квартира тридцать. Вот только… у меня нет твоего номера, скажешь? – достаёт телефон, приготовившись записывать. С одной стороны, просьба логична, с другой – не хочу быть с Макаром всегда на связи. – Записывай, – сдаюсь. – Только прошу не слать навязчивых сообщений в виде пожеланий спокойной ночи. – Только по делу, – обещает, но кажется мне, обещание он своё нарушит уже завтра. Неспешно прогуливаемся, и некоторое время понимаю, что с Марецким можно общаться на различные темы. Не глуп, имеется чувство юмора и понимание границ, которые не стоит пересекать. Да и обещание выполняет, не прикасаясь и стремясь меня зажать, как было на базе. И если отбросить момент спора, он вполне приятный собеседник, к которому испытываешь симпатию. Если бы не обстоятельства, мы могли бы понравиться друг другу. По-настоящему. Но увы, каждый из нас понимает, с какой целью шагает по парку. Из всего сказанного понимаю, что в семье Марецких любимчик Кирилл: ответственный, надёжный, продолжающий дело отца. И лишь с мамой у Макара тёплые отношения. В такие моменты понимаю, как мне не хватает моей. Бабушка нас любила до дрожи, заботясь и переживая, и всё же родителей заменить не смогла. – Пойдём, сядем? Макар указывает на дальнюю лавочку, почти скрытую от глаз густой зелёной кроной. Здесь нет людей и парочек, и не слышны звуки музыки. Место не вызывает доверия, освещённое парой фонарей в темноте, опустившейся на город. – Какое-то оно не очень приятное… – оглядываюсь, чтобы выловить хотя бы одного человека, но тщетно. Эта часть парка не пользуется популярностью, все стремятся занять лавочки у озера, от которого веет прохладой. – Ника, не стоит бояться. Я же рядом, – успокаивает меня и тянет за собой. Но как только мы оказываемся в нужном месте, в кустах раздаётся шорох, словно пробирается нечто большое, и перед нами предстаёт мужчина. Балаклава скрывает лицо, и лишь шальной, не предвещающий ничего хорошего, взгляд, устремлён на нас. Макар задвигает меня за спину, переключая внимание на себя. Дрожу, окутанная страхом, а когда замечаю в руке мужика нож, тихонько вскрикиваю. – Деньги гони! – хриплый голос заставляет вцепиться в Марецкого и уткнуться носом в его спину. – Быстро! – Не думаю, что это возможно, – и вроде голос Макара спокойный, но вибрирующий нотки дают понять, что и он напуган. – Чего? Деньги сказал, гони! – У меня карта. Налички немного. – Сколько есть, – мужик не унимается, наступая на нас, в то время как мы отходим. И вроде ничего не происходит, но в какой-то момент мужик бросается на Марецкого и завязывается драка. Мужчины наносят друг другу удары, оказываясь поочерёдно в выигрышном положении, не унимаются, катаясь по земле и размахивая руками. Никогда не была свидетелем драки, поэтому глухие удары, которые они наносят друг другу, ввергают меня в ужас. Закрываю лицо руками, но уже через пару мину, услышав громкие маты и топот, решаюсь посмотреть. – Испугалась? – Макар прижимает меня, поглаживая по спине. – Ушёл он. Так и стою в его объятиях, чувствуя, как что-то влажное и тёплое растекается по моему животу, а отодвинувшись, охаю. Белая футболка мужчины окрашивается красным. Поднимаю её и сглатываю, потому что в районе живота глубокая рана, оставленная острым лезвием. Глава 13 Макар – Зря ты отказался от госпитализации, – Ника крутится, помогая устроиться на кровати, и подкладывает подушку под спину. – Зачем? Врач сказал, что задеты только мягкие ткани. Наложил пару швов, сделал укол и выписал назначение. Через пять дней схожу, сниму швы и всё – я в строю. – Не пару, а шесть. Ты слишком легкомысленно относишься к своему здоровью, – цокает, смотри недовольно, в который раз заставляя чувствовать себя виноватым за сцену в парке. Хотя виноват некто иной. Тот, кто не смог по-человечески организовать маленькое представление. По морде я получил ожидаемо, но вот нож, который в итоге стал причиной ранения, застал врасплох. Артур терроризирует мой телефон уже пару часов, но в присутствии Ники говорить не могу и боюсь, что друг будет так орать в трубку, что пару кварталов окажутся в курсе нашей аферы. – И вообще, нужно было вызвать полицию и написать заявление. – И что бы я сказал? Невысокий мужик в чёрных кроссовках, джинсовой рубашке и балаклаве напал на нас в парке? Под такое описание тысяч пять человек подходит. Если не больше. Автоматический тупик. – Ужасно, что, гуляя в парке, ты можешь нарваться на грабителя. Не знаю, что бы я делала, если не ты… – накрывает мою ладонь своей, впервые смотрит с интересом, и даже увлечённостью. А ещё благодарностью, которая мне и нужна. – В некоторой степени и я виноват: моё желание остаться с тобой наедине подальше от людей привело к травме. – Резко подаюсь вперёд, хочу прикоснуться к Нике, пока момент располагает, и она не сопротивляется желанию пострадавшего, но боль в боку напоминает, что я всё-таки раненый. – Так, давай без резких движений, – укладывает меня обратно, не позволяя двигаться. – Я немножко за тобой поухаживаю, – обещает, и я довольно смакую момент. – Ты остался голодным, потому что до кафе мы так и не добрались, а от примитивной пищи ты отказался. Могу что-нибудь приготовить, если ты не против. – С радостью что-нибудь бы съел. Только как же дети? – Дети? – теряется, и я вновь ловлю себя на мысли, что в такие моменты Ника реагирует странно, словно постоянно забывает о наличии трёх отпрысков. – Сейчас позвоню сестре, объясню ситуацию и попрошу, чтобы присмотрела. Она не будет против. – Если тебе нужно идти, я пойму, – говорю нехотя, потому что рассчитывал, что Ника уделит мне время, которое позволит сблизиться. – Всё хорошо. Можно провести инвентаризацию в твоём холодильнике? – Делай всё, что хочешь. Сползаю немного, удобно устроившись и прислушиваясь к шагам. Ника идёт на кухню, где после ремонта половина техники не подключена, затем улавливаю сигнал открытия дверцы холодильника и шелест пакетов. Я что-то покупал, но пригодно ли это к готовке, понятия не имею. Раньше мама раз в неделю заполняла мой холодильник едой, которая оставалась нетронутой до её следующего визита. Привык обедать и ужинать и в ресторанах, не тратя время на готовку, или же обращаться в доставку. Но сейчас особенно важно, чтобы девушка увлеклась процессом, оставшись рядом. В идеале до утра. Ника закрыта на сто замков. Не подпускает, не даёт узнать себя и открыться мне. Хотя обо мне её мнение сложилось в первый день знакомства, и прошедшую неделю я чувствовал негатив, исходящий в мою сторону. Кто ж знал, что брат подкинет мне такую несговорчивую проблему? Но я даже этому рад. Воскресенье потратил на анализ ситуации и осознал: Ника настоящая и искренняя. Её не волнует количество нолей на моём счёте, поездки за границу и марки одежды – другая. Значит, и подход должен быть другим. С примитивными подкатываниями я прогорел по всем фронтам, и теперь нужно изменить тактику. Артур, конечно, помог, подкинув идею, но эта идея стоила мне крови и нескольких швов. Прислушиваюсь, понимая, что Ника принялась за готовку: что-то кипит, шипит и уже варится, потому что до меня доносятся аппетитные запахи, на которые реагирует организм. – Будет готово через полчаса, – объявляет, зайдя в комнату и внимательно меня осматривая. Она заботливо сняла окровавленную футболку и джинсы, оставив меня в одних трусах. Но это её не смущает, скорее, позволяет контролировать состояние моей небольшой раны. – Спасибо за помощь больному, – состряпав страдальческое лицо, ловлю тёплые эмоции. – Может, кому-нибудь позвонить? Например, Кириллу или маме. – Кирилл мне ничем не поможет, лишь отчитает, а мама сгонит все службы в мою квартиру. Даже те, кто не имеет отношения к медицинской сфере. – Посторонние мне не нужны, лишь она и время вдвоём по максимуму. – Можешь остаться? – Остаться?.. – присаживается на край кровати смутившись. – Только до утра. В девять я должна быть в отеле. Уже поздно, договариваться о подмене нужно было заранее. – Могу позвонить Киру и сказать, что завтра тебя не будет, – хватаю телефон, прикинув, какую причину назвать брату, кроме настоящей. – Нет! – резко выкрикивает, а затем уже спокойнее добавляет: – Не нужно. Побуду до утра, а потом сразу от тебя поеду на работу. Может, кто-то сможет за тобой поухаживать? – Сможет. Позвоню другу.