– А почему в отеле оказался? Вроде ты перебрался в квартиру. – Не знаю, – пожимаю плечами, и это действие тоже приносит дискомфорт. – Помню, что назвал таксисту свой адрес. Кстати, я поговорить хотел, – увидев стакан с водой, заботливо выставленный на прикроватной тумбочке, опустошаю, и, кажется, начинаю лучше соображать. – О споре. Я хочу его аннулировать. – Неожиданно… – Кирилл удивлён и… расстроен. Именно так я бы назвал эту эмоцию, которую редко вижу на лице брата. – Мне казалось, ты пойдёшь до конца ради желаемой награды. – Я и иду. Вот только наградой теперь для меня является не фирма. – Вероника, – уверенно произносит брат, просчитав направление моих мыслей. – Она ответила мне взаимностью. И это куда ценнее, чем фирма. И кстати, дети не её. Племянники. Соврала, чтобы испугался и отстал. – И что, тебя не смущает, что солгала? – Нет. По факту они её семья, а я, можно сказать, в эту семью уже влился. Осталось только с сестрой познакомиться. – Ого, Макар Марецкий замахнулся на нечто серьёзное? А как же толпы девушек, желающих оказаться в твоей постели? Они будут грустить, – ухмыляется, напоминая, что остановиться на ком-то одном не в моём стиле. – Теперь мне достаточно одной. Непривычное чувство… – отвожу взгляд, вспоминая, как вчера порывался покинуть парней и отправиться к ней. Остановил Артур, напомнив, что у него мальчишник, и я, как лучший друг, не имею права не разделить его счастье. – Но приятное. – Что ж, – вздыхает Кир, поднимаясь и направляясь ко мне, – придётся мне стать тем, кто разрушит твою идеальную картинку. Только не казни гонца, принёсшего плохую весть… Не понимаю, о чём речь, но в мою ладонь ложится телефон, и брат нажимает на «play». Обстановка номера, в котором сейчас нахожусь, а дальше обнажённый я на постели. Камера движется, а затем переключается, в кадре появляется Тонечка. Счастливая, взъерошенная, обнимающая меня и… без одежды. Интимные подробности в кадр не попадают, но я не идиот, и прекрасно понимаю, в чём смысл видео. – Что это?.. – Как что? Ты, Тоня, вчерашний вечер. Ты же не маленький, понимаешь, с какой целью два голых человека оказываются в постели. – Да ну на х… Не могло этого быть. Не с ней… Точнее, вообще ни с кем, кроме Ники. Я не помню этого! Да не мог я с… Повторно пересматриваю видео, а затем меня осеняет – это может увидеть Ника. – Ника! – подскакиваю, напрочь забыв о головной боли, и вообще о чём-либо, потому что единственное, на чём сосредоточен, это желание объяснить ей, прежде чем это попадёт к ней. – Она видела, – Кир произносит это будничным тоном, не понимая, что я размазан. – Ты показал? – Тоня скинула это в рабочий чат. Утром. Видели все. – Видели все… – растерянно опускаюсь на кровать, боясь представить, что сейчас чувствует Ника. Сижу, уставившись в одну точку, и не представляю, какое объяснение способно доказать, что к Тоне я не прикасался. А я не прикасался. Точно. Только не к ней. Да и на черта мне Тоня? Я отшил её до отъезда, популярно объяснив, чтобы девушка попытки запрыгнуть в мою постель оставила и переключилась на кого-то другого. Мне казалось, она поняла. Или нет? Как она вообще оказалась в отеле ночью? – Почему Тоня была здесь ночью? – наконец-то мой взорванный мозг начинает соображать. – У горничных смена до восьми. – Нужно было срочно убрать большой люкс. Люба предложила девочкам, Тоня согласилась подработать не на своём этаже. Когда она возвращалась из люкса, ты её и перехватил. – Перехватил? Брат вновь подталкивает ко мне телефон, но теперь уже показывая съёмки камер в холле. Хорошо видно, как я вваливаюсь и едва не падаю у дверей. Администраторы успевают подхватить и усадить меня на диван. И это странно, потому что выпил я мизер. – Света позвонила Любе, она приказала отвести тебя в номер. Завели, скинули на кровать и ушли. А дальше… Теперь уже кадры с камер в коридоре. Тонечка неторопливо катит тележку, двигаясь к лифту, когда дверь моего номера открывается, оттуда появляется мужская рука, затаскивающая девушку внутрь. Спустя два часа Тоня выскакивает из номера: растрёпанная и поправляющая одежду. – Я вчера почти не пил, – объясняю брату. – Парни веселились по полной, я же ограничился двумя шотами. А на видео я едва передвигаюсь… – Может, догнало в такси? – Догонять было нечему. Тем более, я предложил Нике переехать ко мне, планировал, что она согласится. Думал, мы в воскресенье вещи перевезём… То есть сегодня. – Не знаю, что ты планировал, Макар, но получилось то, что ты видишь. – Где Ника? – одеваюсь, быстро натягивая вещи. Не знаю, что буду говорить, но спрятаться в нору не вариант. Не с ней. – В комнате для персонала. Но я бы тебе посоветовал её не трогать, подождать, когда остынет. Больше шансов, что поймёт… И последняя фраза долетает уже в тот момент, когда оказываюсь за дверью. Мчусь к лифту, жму на чёртову кнопку вызова, замечая, что он пополз вверх, и спешу к лестнице. Перепрыгиваю через три ступеньки, чтобы оказаться на цокольном этаже и ворваться туда, где должна быть моя блондинка. – Ника… – Не подходи, – сразу ощетинивается, отступая вглубь комнаты. – Не надо. Красные глаза, как свидетельство, что она плакала. Из-за меня, из-за видео… – Ник, я с ней не спал. Что бы ты сейчас ни думала, я к Тоне не прикасался. – Правда? – бросает в меня телефон, где на экране то, что уже показал Кир. – Непохоже на мирную беседу. Знаешь, на что похоже? – Знаю. Херня это. Не было ничего. Не могло быть! – Марецкий, ты серьёзно? – переходит на визг, и я впервые наблюдаю такую Нику: растерянную, дрожащую и раздавленную. – Я хочу, чтобы ты мне поверила. – Ты хочешь? Если бы слово Тони против твоего – это одно, но в данном случае твои оправдания против этого, – переворачивает телефон, показывая видео. – Нечего добавить. – Я. Её. Не трогал. – Произношу уверенно и спокойно, желая, чтобы Ника меня услышала. – А на видео твой двойник! Ха-ха-ха! – больной смех вперемешку со всхлипами Ники, как предвестник истерики, которая вот-вот её захлестнёт. – Ника… – Пошёл к чёрту со своими оправданиями! – бросает Ника и рвётся к двери, но успеваю её перехватить и сжать в объятиях. – Пусти, Марецкий! – бьётся в моих руках, пыхтит и кусается. – Отвали от меня. Ты никогда не изменишься! Всё, что ты говорил, ложь. Ты так и останешься тем, кто скачет из постели в постель, и не пропускает ни одной симпатичной девушки. Не умеешь по-взрослому, неспособен, не приучен. Для тебя идеально всё, что легкодоступно. Не нужно напрягаться, ты не умеешь. Лгун! – размахивает руками, нанося удары. – А ты не лгунья? – остужаю на минуту, заставив затихнуть. – Дети не твои. – Племянники, – не отпирается, тут же соглашаясь. – Они мои, потому что кроме сестры у меня никого нет. Они моя семья, я их своими считаю. И Дашка с меня обещание взяла: если с ней что-то случится, дети со мной останутся. Так что, ты всё равно получил бы меня в плюсе с детьми. Хотя теперь без разницы… – агония стихает, и Ника, переставшая отбиваться, поднимает на меня взгляд, который уничтожает холодностью. – А вообще, я сама виновата, – выдаёт неожиданно, – я ведь понимала кто ты, а кто я. Просто горничная в отеле твоего брата, не более. К нам ведь и относятся в большинстве своём так, как ты в день нашего знакомства – обслуживающий персонал, не имеющий права голоса. А благодаря таким как Тоня, считают, что мы не прочь подработать натурой. Так что… – понижает голос, почти шепчет, – будем считать, что я тебя обслужила. – Зачем ты так? – прижимаю Нику, не шевелится, равнодушно принимая мою ласку. – Я ведь не просто так тебе предложил переехать ко мне. Всерьёз, Ник. Я хотел. Действительно. И сейчас… – Достаточно, – отталкивает, протискиваясь к двери. – Не приближайся ко мне. Уверена, долго страдать не будешь. А желающих утешить тебя, множество. Тоня первая в очереди. – Ник… – Пошёл к чёрту, Марецкий! – зло выплёвывает. – А, нет, пошёл ты к Тонечке! Дверь с грохотом закрывается, а я ещё некоторое время гипнотизирую место, где стояла Ника. Я с ней согласен: мои оправдания сильно проигрывают короткому фильму, обличающему в измене. А это измена по всем фронтам. Плетусь в номер, зависнув у лифта и провожая взглядом пробегающих мимо меня сотрудников отеля. Демонстративное фырканье и неприятные смешки почти не задевают, потому что мысли крутятся бешеной каруселью. И одна из них – как я оказался в отеле? Набираю Артура, чтобы уточнить события вечера, но слышу автоответчик. От Кира прилетает короткое «Зайди в кабинет», и я, проигнорировав открывшийся лифт, направляюсь к брату. – Как поговорили? – Напряжённо. Не верит она мне. – А ты бы поверил? Вот честно: увидел бы подобный ролик и поверил? – Не знаю, – не хочется примерять на себя подобную ситуацию, где я на месте Ники, но понимаю, о чём говорит брат. – Но я точно помню, что не прикасался к Тоне. Уверен, понимаешь? Не было ничего. Не могло быть. Я о Веронике думал, только о ней… Сидел вчера в баре, смотрел на девушек и сравнивал с Никой. Ни одна недотягивала. Артур подтрунивал, намекая, что я впервые в жизни влюбился. По-настоящему, до болезненного желания не отпускать её руку. Возможно, друг прав. И то, что сейчас обжигает изнутри, доказывает его слова. – Что будешь делать? – Хочу поговорить с Тоней и выяснить подробности. – Думаешь, скажет правду? – брат заметно напрягается, ёрзая в кресле. – Сделаю всё, чтобы сказала. А потом расспрошу Артура. В клубе были камеры, поговорю с хозяином, чтобы просмотреть записи. Выпил немного, но в холле отеля я в таком состоянии, словно отрывался всю ночь. Не клеится. – Попробуй, – бросает брат и тут же набирает кому-то сообщение, а заметив мой взгляд, поясняет: – Лиза скинула список продуктов. – Я пошёл, – поднимаюсь, собираясь подняться в номер, забрать вещи и уехать домой. Мне нужна тишина и возможность переварить случившееся. – Обязательства исполнять будешь? – В смысле? – голова забита Никой, и я не понимаю, о чём речь. – Ты проиграл спор раньше, чем заявил о желании его аннулировать. Я считаю, что ты должен выполнить оговорённые условия, – заявляет, откинувшись в кресле, и по-моему, получая наслаждение от каждого произнесённого слова. – Люба всё подготовила, – указывает в сторону, где на вешалке форма.