– Плюс я и Артур, который вообще ни в чём не виноват. Слишком много людей вы задействовали, чтобы «перевоспитать» Макара. Кстати, взрослого и давно сформировавшегося человека. Вы же понимаете, что ему не пять лет, как вашему сыну. Люди по щелчку не меняются. – И несмотря на твою уверенность, думаю, всё же изменения произошли. Кстати, в то утро, когда Макар увидел видео, просил Кирилла аннулировать спор.6d582a Удивительно, но слова Лизы дарят желанный глоток воздуха и веру в то, что Марецкий действительно был искренен. Во всём. – Он знает, что свадьба была ненастоящей? – Нет. Кирилл сказать не успел, потому что Макар сорвался и уехал. – К себе? – Нет. Ключи от квартиры оставил, машину тоже. Сказал, что больше не нуждается в помощи семьи. – А куда поехал? – Я не знаю… – Лиза пожимает плечами и идёт в направлении двери. – Мне пора, ещё нужно разобраться с гостями и Тоней. Она решила, что сможет удержать Макара. Придётся доходчиво объяснить, что ей ничего не светит, – окидывает меня взглядом, понимая, что Тоня в пролёте. – Извини меня за… – спотыкается, подбирая слова, – в общем, за всё. Лиза исчезает за дверью, оставив неприятное послевкусие от разговора, но мне срочно нужен Макар. Хочу увидеть, прикоснуться и просто обнять любимого человека. Звоню, но телефон вне зоны доступа, а затем набираю Артура. Тараторю, быстро выдаю подробности беседы с Лизой, и, выслушав множество неприличных слов в адрес жены Кирилла, наконец интересуюсь, где может быть Макар. Артур говорит о какой-то квартире в отдалённом районе, которую друг приобрёл давно. Называет примерный адрес, потому что был там пару раз и точный не помнит. Вызываю такси и мчусь туда, чтобы попробовать отыскать Марецкого. Внутри клокочет потребность поговорить с ним, сказать, что свадьба была подделкой, и теперь он свободен. От всего: Тони и семьи. Захожу в нужный подъезд и поднимаюсь на третий этаж. Три двери, а верную Артур не помнит. Жму на звонок одной из квартир в надежде не ошибиться, а когда дверь отворяется, со стоном выдыхаю, потому что вижу Макара. Затягивает меня внутрь и сдавливает в объятиях, прижимаясь к моей щеке. Тишина и мы в прихожей, кажется, не можем друг другом надышаться. Словно не виделись целую вечность, многое пропустили и теперь стремимся наверстать за несколько минут. Он до сих пор в костюме, а кончики бабочки болтаются на шее. – Здесь всё скромно, – тянет за собой, выпустив из удушающего захвата. – Я даже кофе тебе предложить не могу. И себя предложить не могу, – понимаю, что говорит он о браке, а кольцо на безымянном пальце является доказательством. – Можешь, – тяну колечко, освобождая его, – ко мне приезжала Лиза. Всё рассказала. Свадьба была ненастоящей, – карий взгляд переливается радостными бликами, – так что ты пока свободен. Надеюсь, что Макар произнесёт что-то важное, но он лишь отпускает мою руку и проходит в комнату, чтобы тяжело опуститься на диван. Иду следом, дёргает на себя и усаживает на колени, уткнувшись в мою шею. – Предложение с переездом больше неактуально? – Только, если к тебе, – вздыхает, не поднимая головы. – Я нищий тридцатитрёхлетний мужчина без значительных перспектив в жизни. – А я безработная горничная, но, – поднимаю палец вверх, – с трёхкомнатной квартирой почти в центре. – Существенное приданое, – улыбается, наконец позволив прикоснуться к его губам. – По сравнению со мной, ты обеспеченная и завидная невеста. Макар заваливает меня диван и прижимает, словно отпусти он меня, и я сбегу. Вот только мне тоже хочется насладиться пронзительным моментом, когда мы оба настоящие и не скрывающиеся под масками. В этом и есть суть: увидеть человека настоящим и принять. Не можешь принять – пройди мимо, потому что перевоспитание приведёт к плачевным последствиям. – Кстати, о невесте… Артур сказал, что та девушка… – Лера. – Да. Что она замуж всё-таки вышла. А за кого? – Насколько я понял, её отец сбежавшего парня нашёл, а когда генетическая экспертиза подтвердила отцовство, заставил жениться. – И он согласился? – отстраняюсь, чтобы посмотреть на Макара. – А у него вариантов не было. Я, кстати, после неё стал более серьёзно относиться к знакомствам, предварительно расспрашивая о родственниках. В каком-то смысле эта история научила меня присматриваться к людям. – А ещё чему научила? – Уважительно относиться к обслуживающему персоналу, понимать, что любая работа сложна и не доверять безоговорочно родственникам. – А мне? – А тебе верить неукоснительно, – прижимается лбом к моему лбу, – потому что несмотря ни на что, ты верила в меня больше всех. Эпилог Три года спустя Вероника Вхожу в квартиру, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Макара и Настю. Пересменка прошла без проблем, и я сразу отправилась домой. Крадусь на кухню, но с удивлением отмечаю, что мои не спят. – А вы чего так рано проснулись? – У нас день красоты. Макар указывает на множество хвостиков, собранных цветными резинками, блёстки на щеках и смотрит куда-то вниз. Обхожу диван, наблюдая, как дочка красит папе ногти на ногах красным лаком. Неаккуратно елозит кисточкой, но получает невероятное удовольствие. А он терпит, потому что быть папой девочки – это сложнейшая задача. Иногда, а точнее, часто, приходится быть моделью. Вот и сейчас он полусонный и зевающий, позволяет Настёне делать всё. Усаживаюсь рядом, не отвлекая «мастера» от работы, и кладу голову на плечо мужа. – Как смена прошла? – целует в макушку. – Спокойно, без существенных проблем. – Может, всё-таки наймём ещё одну смену администраторов? – Обязательно, но немного позже. Три года назад мы тихо расписались, пригласив только самых близких. Макар настоял, чтобы его семья не присутствовала. Общение начало налаживаться только спустя полгода – осторожно и медленно. Опасения, что Лиза продолжит мстить, не покидали мужа. И вроде всё выяснилось, а его вина оказалась ничтожна, но жене брата он доверять пока не готов. Даже Настю не оставляет у родителей, когда Кирилл с женой собираются приехать. Опасения, на мой взгляд, странные, но ему непросто доверять тем, кто когда-то не поверил ему. – Мам, смоли, – дочка указывает на ноги папы. – Очень красиво! Вот тут ещё нужно, – тычу на недокрашенный ноготь. – Вот зачем? – муж цокает, а я хохочу, понимая, что его сейчас раскрасят до колен. – Я же не отмоюсь! – Я тебя отмою. И тебя, – осматриваю дочку, в волосах которой цветные блёстки в виде звёздочек. – Дашка предлагала встретиться в парке, чтобы малышню выгулять. Пойдём? Или устал? – Я-то спал, а вот ты работала. Не нравится мне, что ты на сутки заходишь. Места себе не нахожу, да и Настя требует тебя. – А что, папа её перестал устраивать? И это удивительно, потому что Макар действительно прекрасно ладит с детьми, особенно с собственной дочерью, ради которой даже не делает короткую стрижку. В этом случае ребёнку не на ком будет практиковаться, а старания переметнуться на меня. – Нет, – лукаво улыбается, посматривая на Настю, которая сопит и основательно покрывает пальцы папы красным лаком. – Но ночью мне хочется видеть тебя рядом. Особенно теперь, когда в отеле всё налажено, а наше присутствие не требуется. – Спешу обрадовать – завтра собеседование, на котором я отберу двух администраторов. После разрешения всех проблем Макар переехал ко мне, а однушку мы сдали. Занял денег у Артура, влезли в кредит и купили небольшой отель на двадцать номеров. Отремонтировали и открыли. Сначала работали сами, выполняя обязанности горничных, администраторов и носильщиков. Всю беременность я не вылезала из отеля, а муж сам мыл номера, не позволяя мне напрягаться, и не отмахивался даже от самой грязной работы. Леся помогала между сменами, а потом перешла к нам, став первым нанятым работником. Не сразу, но у нас появились свои клиенты, и на данный момент, мы почти рассчитались с долгами. Было тяжело, особенно с маленькой Настей, требующей внимания, но мы менялись, подстраховывая друг друга. Для Макара было важно создать что-то своё, чтобы никто не посмел сказать, что для собственного благополучия он не приложил усилий. Приложил. Столько, что спустя три года я с уверенностью могу сказать – он замечательный отец и прекрасный муж, но благодарна, что по-прежнему иногда легкомысленный и требующий контроля. Без этого он бы не был тем человеком, которого я полюбила. Спустя два часа, наконец, отмываю красный лак и блёстки с Макара и Насти, собираю обоих, не желающий двигаться в выходной, и выталкиваю на улицу. Через полчаса выгружаемся у парка, и уже издалека замечаю сестру с племянниками. Точнее, Ваня носится, как угорелый с незнакомыми мальчишками, а Катя с Митей что-то рассматривают на экране планшета. Младший племянник пошёл в сестру, иногда поражая своим спокойствием. Поэтому Насте с ним неинтересно, и она тут же несётся в толпу пацанов, цепляясь за Ваню. – Привет, трудоголики, – Дашка машет издалека, давно окрестив данным прозвищем. – Наконец-то выбрались. – Это всё она, – тычет в меня муж, обвиняя в том, что я не позволила им с дочкой весь день валяться на диване. – Я бы с места не сдвинулся. – А раньше таким активным был, с тремя детьми запросто возился, – подтрунивает сестра, напоминая, на какие жертвы был готов Макар для того, чтобы ко мне подобраться. – Проследишь? – кучка детей несётся к детской площадке, отдаляясь от нас, и Макар торопится за ними, чтобы дочка куда-нибудь не влезла. – Выглядит уставшим, – говорит сестра, как только муж удаляется настолько, чтобы не слышать. – И ты тоже. – Я с ночной, – тру глаза, мечтая о полноценном сне. – Ник, может, хватит? Вы три года пашете. Нужна передышка, иначе выгоришь. Да и Макар следом за тобой. – Всё в порядке. Найму ещё одну смену администраторов и буду только контролировать. Но Макар заикнулся о втором отеле, немного побольше… – О Господи! Устройте перерыв, уделите друг другу время. – У меня есть план… если ты поможешь. – Рассказывай, – Дашка шепчет, прижимаясь ко мне. – Я присмотрела путёвку на горнолыжный курорт. Семь дней, шесть ночей, всё включено, но… ты возьмёшь на себя Настю? – Без проблем!