— Вот они встретились у машины. Вот он ребенка на руки взял. — Вижу, — проговорила я, жадно вглядываясь в снимки. Боже, для мамы это будет настоящий удар! Одно дело догадываться, другое — увидеть все это воочию. — А кто она? Удалось узнать? — Золотова Наталья, двадцать семь лет. Работает у них в кадрах. Уже начальник отдела, между прочим. Наверняка на работе догадываются об их связи. Но молчат. Я осторожно приложила снимки к груди. — А я молчать не буду. Маму «обрадую». — Ох, Агния, — покачал головой дядя Костя. — Может, не нужно маму расстраивать? Ну нравится женщине жить в неведении, тешить себя иллюзиями. Значит, все ее устраивает. — А меня не устраивает, что она из-за этого козла стала многое себе позволять, — отрезала я. — Сегодня же с ней поговорю и обо всем расскажу. Дядя Костя смотрел на меня осуждающе, но мне было плевать на его мнение. И как бы я ни храбрилась, внутри накатила волна страха. А еще охватило необъяснимое волнение. Вот-вот может все закончиться… Когда я вернулась домой, мама была одна. Весело разговаривала по телефону в столовой. Когда его нет рядом — она счастливая, красивая, раскованная… Без этого раздражающего заискивающего взгляда. Без отчима мама становится самой собой. Несмотря на нашу утреннюю ссору, я подошла сзади и обняла маму за плечи. — Агния? — рассмеялась она, оглядываясь. — Все, Надюш, тут Агния вернулась. Где-то пропадала с самого утра. Ага… Мама внимательно смотрела на меня. — Да. Загадочная такая. Как обычно. У нее вообще в последнее время явно секреты от меня появились. Влюбилась, наверное. Мама засмеялась, а я поморщилась и замахала руками. Мол, клади трубку. — Хорошо, Надюш. Да. Да. До встречи. Мама положила трубку. — Тебе от Нади привет. Просит тебя забежать к ней, как сможешь. Говорит, ты у нее какой-то блокнот оставила. Что это у вас за дела совместные, кстати? Я слегка стушевалась. Затем села рядом с мамой. — Да так… Скоро расскажу. Пока у меня к тебе другое дело. Вот. Я выложила на стол фотографии. Разложила их веером. На одной из них отчим целовал в щеку высокую брюнетку, эту Наталью из кадров. Пока мама внимательно рассматривала фотографии, мое сердце от страха летело галопом. Я пыталась понять по маминому взгляду, что она сейчас чувствует. Мама хмурилась и молчала. — И что это? — наконец брезгливо спросила она. — Они вместе работают, — начала я. — Он даже ее начальницей сделал. — Я знаю, — сказала мама. — Знаешь ее? — удивилась я. — Пересекались на новогоднем корпоративе, — ответила мама, продолжая разглядывать фотографии. — Мама, у них уже давно связь, — осторожно продолжила я. — Вот этот мальчик… Это его сын. — Я знаю, — повторила мама. — В смысле? — Я быстро заморгала. — Знаешь? И как давно? Мама помолчала. Потом поморщилась и отодвинула от себя фотографии. — Агния, ну к чему это все? — устало спросила она. — Зачем ты устроила этот цирк? — Как давно ты знаешь? — упрямо повторила я свой вопрос. — С самого начала, — ответила мама. — Да, как только началась их связь. Для меня все это не стало новостью. Будто впервой. — Ты знала про все его измены? Мама лишь молча кивнула. — Мама! — возбужденно начала я. — Мамочка, пожалуйста, давай уедем! Ну что это за жизнь такая с ним? Он ведь совсем тебя не ценит! Ты недостойна такого отношения к себе, мамочка! Посмотри на себя. Ты молодая, ты такая красавица у меня… — Ой, Агния! — Мама стала сердиться. — Мы снова возвращаемся к этой теме… — Да! Но теперь у меня есть доказательства! — потрясла я одной из фотографий, понимая, что это больше ничего не значит. Мама знает. Мама все прекрасно знает лучше меня. С самого начала. — Ну и кому я буду нужна? — То есть как это кому? Ты мне нужна! Всегда. И новому мужчине будешь нужна. Тому, кто тебя будет любить, несмотря ни на что! А не забьет, как только ты выйдешь из тиража. Здесь я имела в виду окончание маминой карьеры. Когда-то она была медийной личностью в нашем городе, все время на слуху. Отчиму было выгодно жениться на ней. Поэтому он так долго добивался ее расположения. Мама лишь болезненно поморщилась от моих слов. — Только не обижайся, пожалуйста. Я не хотела тебя обидеть, — перебила я. — Агния, — мягко начала мама, — ты еще очень молода. В твоем возрасте легко рассуждать о новой жизни… — Но и тебе рановато списывать себя со счетов, — встряла я. — Ты ничего не понимаешь! Где бы мы с тобой были, если б не он? — То есть как? — Вот так! Отец твой нас бросил. Я, как ты выразилась, быстро вышла в тираж. Ну кем бы я сейчас была? Тренером в ДЮСШ за три копейки? — Ты терпишь все это только ради денег? — тихо спросила я. — Не в этом дело. — А в чем? Мама вышла из себя и повысила голос: — В тебе, Агния, бушует юношеский максимализм. Но мы с Олегом взрослые люди. Нам так удобно, понимаешь? И мне и ему. Это просто имидж. Нашу семью любит местная пресса. Нас уважают. Меня вполне устраивает моя жизнь, привычный распорядок… — А к бутылке ты прикладываешься с утра тоже от большого счастья? — жестко спросила я. Мама задохнулась от возмущения. — Агния! Я резко встала, и стул с грохотом упал на пол. Принялась собирать фотографии со стола. — Что ты собираешься делать со снимками? — испуганно спросила мама. — Секрет, — кротко бросила я. — Агния, повторяю: прекрати этот цирк! Куда тебе тягаться со взрослым влиятельным человеком?! Кипя от негодования и злости, я молча вышла из столовой. Весь вечер провела в своей комнате, не спускаясь на первый этаж. А ночью плохо спала, раз за разом прокручивая в голове нашу с мамой беседу. Она знала обо всем с самого начала! Как так можно? Неужели она так сильно его любит, что готова закрывать глаза на измены? Или любит не его, а свою обеспеченную жизнь? Ведь каждый ее день расписан… Процедуры, встречи с подругами. Если не считать напряженную обстановку дома, то мама, наверное, действительно по-своему счастлива. Без уважения и любви. Я не могла взять это в толк. И принять не могла. Уснула только под утро. А когда проснулась, меня ждал новый сюрприз. — Одевайся. Поедешь со мной в офис, поможешь разобрать кое-какие документы, — жестко сказал отчим, как только я привела себя в порядок и спустилась вниз. — С какой это стати? — удивилась я. Я понимала, что поездка вдвоем — всего лишь предлог для разговора. Помощи от меня в офисе никакой. Отчим молчал, спорить с ним было бесполезно. Тогда я спросила: — А мама где? — Твоя мать себя плохо чувствует, — ответил отчим. И при этом так выразительно и злобно посмотрел на меня, что от его взгляда по спине побежали мурашки. Сегодня отчим сам сел за руль, хотя обычно в город его отвозит водитель. Кивнул на переднее сиденье. Садясь в его машину, я не могла отделаться от нехорошего предчувствия. Он узнал про фотографии? Может, дядя Костя сказал? Глупости. Дядя Костя не разговаривает даже с мамой, с тех пор как родители развелись. Несмотря на то что он был против моей затеи, крестный не мог выйти на отчима… Я же пока планировала сохранить фотографии, чтобы в случае чего у меня был компромат. Отчим может вставлять мне палки в колеса, если узнает об отъезде раньше времени. У него свои люди в деканате. — Света сказала, что ты узнала про Наташу, — сказал отчим. Конечно, все оказалось намного прозаичнее. Меня выдала собственная мать.