- Глотки делай небольшие, - предупредил он. Вика послушалась, спешить она и не думала. То, что Булат рядом, успокаивало. Ещё как причем! Она смотрела на мужчину и не могла выразить словами те чувства, что одолевали её. Когда она напилась, он отставил кружку в сторону, сам же не сдвинулся с места. Говорить он тоже не спешил. Так же, как и она, Булат предпочёл некоторое время помолчать. Он не убрал руки с её затылка и сейчас нежно перебирал пальцами её волосы. Вика подалась к нему, не в силах противиться притяжению и необходимости быть с Булатом. Эта потребность росла в геометрической прогрессии с каждой проходящей секундой. Она полностью накрыла Вику, вытеснив все другие чувства. Булат тоже подался вперед, обнимая и прижимая её к себе. Его губы тотчас прижались к её лбу, давая понять, что он рядом. Здесь. Что всё хорошо. Что самое страшное позади. Слова в эти минуты были лишними. Никто из них и не начинал разговор, понимая, что сейчас есть нечто куда как более важное. Вика прижималась к нему, стремительно обвивая мужчину за торс, чтобы иметь возможность прижаться крепче. Раствориться в нем, слиться в одно целое. Дышать им… Только им. В ушах стоял непроходящий гул, в висках пульсировало от внутреннего напряжения. Но Вика ни на что не обращала внимания. К нему хотелось… Как только она оказалась в его руках, мгновенно полегчало. Его тепло дарило успокоение, забирало тревогу, вселяло уверенность. Вика с немалой долей удивления отметила, что по телу Булата прошла сильная дрожь, заставившая девушку запрокинуть голову назад. - Ты чего, Булат… Карие глаза смотрели на неё неотрывно. - Испугался… за тебя. Ты слишком долго не приходила в себя, - выдавил он сквозь плотно сжатые губы, после чего склонил голову и осторожно, точно опасаясь ей навредить, поцеловал. Вика с готовностью откликнулась. Приоткрыла губы, сама потянулась к нему. Она не ошиблась, его губы хранили привкус гари. И всё же… Никогда ранее она не получала столь яркого удовольствия от их прикосновений. Солоно и сладко. Остро, с привкусом произошедшей трагедии и осознания, что обошлось. Что они живы… После последней мысли Вику накрыло. Она задрожала намного сильнее, чем Булат. Одна волна дрожи перекрывала другую. Булат старался целовать её нежно и аккуратно. Именно что старался. Она чувствовала, как напряжены его мышцы, ставшие стальными. Как глухо бьется сердце под её ладонью. Она скребла ноготками по джемперу мужчины, силясь забраться под ткань, прикоснуться к обнаженной коже. Булат, оторвавшись от её губ, принялся покрывать лицо Вики быстрыми судорожными поцелуями. Его губы проверяли всё ли с ней в порядке. Не пострадала ли она. Одновременно даря нежность. Вика заерзала, не в силах сидеть на одном месте. Её неудержимо тянуло к Булату. К нему на колени. Хотелось, как в детстве, прижаться к родной груди, спрятаться, закрыться. Быть максимально близко, чтобы он никуда никогда не отпускал. - Вика… Колдунья моя… Ну что ты… Что ты… Лишь услышав его шепот, она поняла, о чем он. Булат губами собирал её слезы. Она даже и не заметила, как начала плакать. Она вцепилась в мужчину и не желала расцеплять пальцы. Всхлипнула и плотнее прижалась к Булату, хотя, казалось, куда уж. Тот успокаивающе погладил девушку по спине. - Всё, всё… - Что случилось, Булат? - А хрен знает, что случилось. Выяснять будем, - зло отозвался мужчина. Но его руки не потеряли нежности… - Мы… прыгнули? Или…упали? - Ты не помнишь? - Нет. Смутно очень… Рука Булата снова добралась до головы девушки. Он осторожно ощупал её. - Не болит? - Болит всё, Булат, - Вика слабо улыбнулась и, не удержавшись, прикоснулась губами к мужской шее. Валгаров на несколько секунд замер, точно ловил момент… И эта тишина отозвалась щемящей нежностью в груди Вики. Как странно устроен мир и люди в нем. То, что имеют – не ценят. Вот уж воистину правда. Люди принимают даруемые им блага как нечто само собой разумеющееся и не могут помыслить, что в один не самый прекрасный момент жизнь может кардинально измениться. Что может исчезнуть материальная обеспеченность, нарушатся планы, выстраиваемые месяцами, а то и годами. А может случиться нечто, куда более серьезное и глобальное, последствия которого измерить сложно. И придется собирать себя заново. Если вообще будет такая возможность… Вика через нечто подобное уже проходила. Когда просыпаешься и не можешь принять реальность, потому что она настолько жестока, настолько бессердечна, что не укладывается в голове. И, кажется, вот-вот, прямо сейчас, по щелчку неизвестного волшебника, в которого почему-то ещё веришь, хотя тебе давно за восемнадцать, время отмотается назад, и беда не случится. Что кто-то сильный и могущественный отведет её от тебя, и течение привычной жизни вернется в обыденное русло. Но нет. Проходит минута, час. День. И приходит осознанность. Та, с которой сложно смириться, от которой ещё сильнее хочется убежать. Но ты принимаешь её, потому что нет другого выбора. И дальше всё зависит только от самого человека. Смог ли он извлечь выводы из меняющейся реальности. Вика надеялась, что она смогла. Прикосновения Булата не изменились. Он так же осторожно гладил её, держал в объятиях. Был рядом. Вика заглянула ему за спину и увидела, что, в отличие от неё, он стоит коленями прямо на земле. Кое-где так же разбросан лапник и мох. Сами же они находятся в каком-то углублении скалы. Не пещера. Нет ни входа, ни стен. Господи… Контраст с утром, когда она проснулась на шикарной яхте, был разительным. Вика и не думала разрывать физический контакт с Булатом. Его крупное тело выступало якорем, оплотом надежности, за который она цеплялась, как утопающая. Ей уже ничего не угрожало, она спаслась, но отцепиться от Булата не было ни сил, ни возможности. Было что-то ещё. Куда более сильное. Вика сомневалась, что, будь на месте Булата тот же Савелий, она прижималась бы к нему всем телом и целовала в шею. А Булата целовала. Прижалась губами, чувствуя, как где-то рядом бьется жилка. Вика вздохнула. Потом ещё раз. - Булат… - Да? Её рука опустилась на мужское бедро. Такое сильное, мускулистое. - Мы же одни, да? - Остались в живых ещё… - Нет! – она перебила, не желая пока знать подробности. Мозг не готов был обрабатывать ужасающие факты произошедшего, анализировать, делать выводы. И принимать… Не готов и всё тут. Вика спряталась за иллюзией и стремилась во что бы то ни стало продлить её. Булат слегка нахмурился, глядя на неё. - Одни? – снова уточнила она, потянувшись к его губам. - Одни, - подтвердил он, немного отстраняясь. Она протестующе пискнула. Дальше он понял без лишних слов. Булат действовал быстро и решительно. Впрочем, как и всегда, без лишних сомнений. Он переместился на лапник, подхватил Вику под ягодицы, та успела вцепиться в мужские плечи, чтобы не завалиться назад. Булат усадил её поверх своих бедер. Да. То, что нужно. Потому что Вика тотчас заерзала, имитируя половой акт. Ощущения, что по ней прошелся грейдер, отошли на второй план, уступив место другим. Более ярким, сильным. Необходимым в данную минуту. Ушли прочь какие-то сомнения, тревоги, ставшие смазанными и никому не нужными. Как финальный штрих, Булат провел по её ребрам обеими руками, захватывая как можно больше тела – проверял, нет ли переломов или сильных ушибов. Вике было всё равно – она судорожно, почему-то ставшими непослушными пальцами, стягивала с Булата джемпер. А потом и свой. Прохладный, напитанный морозцем воздух, коснулся голой кожи. Вика поежилась, повела плечами и снова нырнула к Булату. Коже к коже, губы к губам. Они не сдерживались, вцепились в друг друга, дорвались. Клацнули зубами, прикусывая нежную плоть. Вика глухо застонала, выгнулась, запуская руку в растрепанные волосы Булата. Она не могла допустить и мысли, что он отстранится от неё. Он ей был нужен! Необходим! Судя по его судорожным стонам, больше напоминающим глухие рыки дорвавшегося до добычи зверя, он испытывал аналогичную потребность. Они целовали, трогали друг друга. Булат громыхнул ремнем, расстегнул его, приспустил брюки. Не до раздеваний было. Другой рукой он сжимал набухшую грудь Вики, теребил сосок, пройдясь по нему подушкой пальца, задевал чувствительные окончания. Вика не желала отрываться от мужских губ. Целовала и снова целовала. Ей всё равно, что он с ней делал – главное, чтобы делал. С её штанами они поступили более щадяще. Кое-как всё же сняли, сделав вид, что оба не слышат, как предупреждающе-жалостливо затрещала ткань. Трусики спускали вместе с ними, но те так и остались болтаться на одной ноге.