— Так я тебе не нравлюсь? — с недоверием уточнила Даниэла. — Вот именно, Денисова, это правильная формулировка! Ты мне не нравишься, причём очень сильно не нравишься! Ты как вообще до такого додумалась? — Мне это Маша сказала, — пролепетала она. — Меньше слушай свою ненормальную сестру, — посоветовал староста. — У тебя с головой проблемы, но её вообще от общества изолировать необходимо. Даниэла с облегчением выдохнула и порадовалась тому, что одной проблемой в её жизни стало меньше. Если честно, она изначально сомневалась хоть в каких-то положительных чувствах с его стороны, но Маша лучше разбиралась в подобных вопросах, поэтому Даниэла под её напором засомневалась. Как выяснилось, не стоило доверять сестре, потому что уже не в первый раз она только всё усложняла. Эта тема, судя по всему, у старосты была больной, потому что он никак не замолкал и продолжал вспоминать все самые нелестные эпитеты, чтобы описать своё отношение к Маше. Его можно было понять: она практически не отлипала от него, без остановки болтала и постоянно взъерошивала ему волосы, отчего старосту просто перекашивало. — Ладно, сейчас у нас другие проблемы, — наконец, сказал он. — Скажи мне, Денисова, ты помнишь, что наш класс к новогоднему празднику готовит? — Да… — растерялась Даниэла. — У нас будет проектор со звёздным небом… — И когда мы это решили? — Недели две назад… Смысл этого допроса Даниэла не улавливала, но староста решил всё объяснить и развернул скрученный в трубочку лист бумаги, который до этого держал в руке. — Тогда скажи мне пожалуйста, почему это до сих пор не записано здесь? — строго спросил он. Чтобы мероприятия не повторялись, и все сделали что-то непохожее, на совете старост было решено составить список, в который классы должны были заносить свои идеи. Любые повторы, естественно, запрещались, но при этом никто не торопился. Все старались сначала выяснить, что придумали другие, чтобы придумать что-то более крутое, и на некоторое время школа дружно сошла с ума со всеми этими слежками и шпионами. Класс Даниэлы собирался организовать что-то вроде планетария с пледами и подушками, чтобы все желающие могли лежать и смотреть на звёздное небо, но самого главного Даниэла не сделала. Дело в том, что список находился у Феликса, а их отношения в последние недели были настолько непонятны, что просто взять и подойти к нему по такому вопросу она не могла. А потом это вообще у неё из головы вылетело. — Я забыла, — призналась Даниэла. — Замечательно, — отчеканил староста. — А теперь посмотри, что уже указал параллельный. В таблице напротив десятого «А» была записана нагло украденная идея с проектором. Уже не имело значения, кто и когда проболтался, вопрос был в другом: что с этим делать. — Ты понимаешь, что случится, когда наши про это узнают? — спросил староста. — Тебя же по стенке размажут, у нас почти всё готово, осталась неделя. — А давай просто зачеркнём у них и запишем себе, — предложила Даниэла. — Ага, и скажем, что так и было, а все поверят. Денисова, прекращай уже тупить, если хочешь продлить своё бесполезное существование, — громко сказал староста. — Я тебя предупредил, но времени у тебя мало, так что думай резче. Больше добавить ему было нечего, поэтому он свернул лист и ушёл в кабинет, а Даниэла осталась стоять на месте. Лично она спокойно прожила бы без приза в виде привилегий в столовой, но одноклассники так уцепились за эту затею, что их реакция могла быть непредсказуемой. Как объяснить им, что за неделю до праздника нужно срочно всё менять? «Это катастрофа», — вздохнула про себя Даниэла. — Я уже не ждала, что ты придёшь, — сказала Вероника. Она как раз направлялась на урок, но заметила невдалеке Даниэлу. В последнее время им редко удавалось спокойно поговорить, а уж про то, чтобы увидеться после занятий, и речи не шло. Даниэле приходилось разрываться между сбором реквизита и заполнением бесконечных журналов, домой она возвращалась поздно, и сил хватало только на то, чтобы кое-как сделать домашку. Веронику, впрочем, это не обижало: она, наверное, могла целый год не общаться и не видеться с Даниэлой, но всё равно считать её своей подругой. — Лучше бы я не приходила… — ещё раз вздохнула Даниэла. — Что на этот раз? — «А»-шки стырили нашу идею для конкурса, и я теперь крайняя. — Ого, — воскликнула Вероника, удивлённо округлив глаза. — Как так? У нас уже всё сделано почти. Подобную формулировку Даниэла слышала уже второй раз за последние пять минут, поэтому непроизвольно скривилась. — Вот как-то так, — ответила она, — кто-нибудь проболтался или просто подсмотрели, уже не важно. — Подожди, — сказала Вероника. — А как «А»-шки могли украсть нашу идею? Я же помню, что вы решили сделать какой-то список, чтобы не повторяться. — Да, но я забыла туда её записать. — Вот это попадалово! — воскликнула Вероника, и её брови опять полезли на лоб. — Если наши про это узнают… — Тише ты, — одёрнула её Даниэла. — Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь услышал. Вот что теперь делать? — По-моему, раньше у тебя всегда был один-единственный способ решения всех проблем. Почему-то о том, чтобы обратиться к Феликсу, Даниэла даже не подумала, хотя обычно она действительно бежала к нему при возникновении малейших сложностей. Может, всё дело в том, что это всегда было лишь предлогом, чтобы лишний раз увидеться с ним? — Я не могу, мы же с ним теперь вроде как встречаемся, — пролепетала Даниэла. — И что? — удивлённо спросила Вероника. — Не знаю, но… Просто мне кажется, что теперь я не смогу его попросить ни о чём, вдруг он решит, что я только ради этого с ним. Как и все остальные мысли, которые посещали Даниэлу, эта моментально отразилась на её лице, превратившись в смесь испуга и растерянности. — Умеешь же ты загнаться, — заметила Вероника, покачав головой. С этим трудно было поспорить. Иногда Даниэла придумывала что-то, что со стороны казалось странным, однако сделать ничего она с собой не могла, потому что логика в этом случае была бессильна. Вот и сейчас, вместо того чтобы по привычке разыскать Феликса и нагрузить его своими проблемами, Даниэла почему-то сомневалась, что ей стоит это делать. И причина не только в том, что он мог что-то там подумать. Просто раньше их взаимоотношения были простыми и ясными, а теперь всё изменилось, и как вести себя с ним, она не понимала. С одной стороны, всё было, как и прежде. Феликс подтрунивал над ней в своём стиле, а Даниэла из-за этого бесилась, но вместе с тем в его присутствии она постоянно ощущала скованность, которая возникала совсем не из-за смущения. Просто он сохранял отстранённость, и любые попытки приблизиться к нему неизменно оборачивались неудачей, потому что Феликс либо игнорировал их, либо реагировал так, что было непонятно, врёт он или говорит правду. Всё это привело к тому, что общение с ним превратилось для Даниэлы в подобие шахматной партии. Каждый шаг приходилось продумывать, а любое действие с его стороны воспринималось как попытка запутать её и подавить её волю, причём без какой-либо конкретной цели. На фоне этого просить Феликса о помощи казалось не самой лучшей идеей. До конца учебного дня Даниэла пыталась найти выход самостоятельно. К счастью, все классы продолжали свои шпионские игры и держали подготовку мероприятий в секрете, поэтому время ещё было, но его становилось всё меньше и меньше. Рано или поздно кто-нибудь из параллельного не выдержал бы и проболтался, и что-то подсказывало Даниэле, что счёт шёл даже не на дни, а на часы. Тем не менее за четыре оставшихся урока ей так и не удалось ничего придумать. Радовало только то, что большинство одноклассников разбрелось по домам, так что до завтра можно было жить спокойно, но настроение лучше от этого не становилось. Ноги сами привели Даниэлу к актовому залу, хотя она не собиралась в этот день заниматься подготовкой к праздникам, до которых, скорее всего, ей не суждено было дожить. Внутри, как всегда, все шумели и веселились, и среди этой толпы Даниэла заприметила Вербицкую. Именно она была старостой «А» класса, но знала ли Света о том, откуда взялась идея, которую они выбрали для конкурса? Неопределённость Даниэла не любила, поэтому тут же направилась к ней, чтобы всё выяснить. *** — А, привет, — с улыбкой поприветствовала её Света и тут же перешла на рёв. — Ты куда это потащил?! Я сказала, к правому краю! — Я хотела у тебя спросить кое-что, — сказала Даниэла, когда та снова повернулась к ней. — Ты в курсе, что ваш класс украл у нас идею для праздника? — Конечно, — без какого-либо стеснения ответила Вербицкая. — Это я предложила так сделать. Всё-таки люди не менялись: подобный поступок был в стиле Светы, это Даниэла знала из собственного опыта. Ради победы бывшая одноклассница могла переступить через кого угодно, что она сделала и в этот раз. — Почему именно у нас? — спросила Даниэла. — Тебе что, классов мало? Меня теперь из-за тебя прибьют, ты хоть это понимаешь? — Прости, Даниэла, — сказала Света, но на её лице не отразилось ни капли раскаяния. — К тебе у меня никаких претензий нет, но ты же сама говорила, что староста ты временно, а я не могу позволить победить этому зазнавшемуся очкарику. После такого Даниэле хотелось просто убить Вербицкую на месте. В конце концов, как будто ей заняться было нечем, кроме как выпутываться из неприятностей, которые возникли из-за того, что эти двое не поделили что-то между собой. Это, конечно, разозлило Даниэлу, поэтому она решила победить в этом бессмысленном, на её взгляд, конкурсе и поставить на место Светку. Только вот сделать это самостоятельно не получилось бы, и нужно было заручиться поддержкой Феликса, в которую Даниэла слабо верила. Но так как другого выбора не оставалось, пришлось заняться его поисками. Она достала телефон и набрала сообщение, хотя и сомневалась, что он отреагирует. В ожидании ответа Даниэла уселась в кресло и задумалась о своей нелёгкой судьбе, но побыть в одиночестве не получилось: едва она погрузилась в себя, как перед ней возникла Аня. Нерешительно замявшись, она наконец опустилась на сиденье переднего ряда и посмотрела на Даниэлу, но заговорить первой не осмелилась. — Ты что-то хотела? — подтолкнула её Даниэла. — Да, по поводу вчерашнего… — пролепетала Аня. — Ты же обо всём догадалась, да? Её роль в плане Феликса всё ещё была неясна, поэтому Даниэла напряглась. Эта постепенно развивавшаяся паранойя уже напрягала, но избавиться от неё едва ли получилось бы в ближайшее время. — Не волнуйся, я никому не расскажу, — сказала Даниэла. — Мне вообще всё равно, если честно, я же знаю, что ты не сама написала тот пост. — Вообще-то я хотела тебе кое-что рассказать, — призналась Аня. — Дело в том, что свой блог я создала из-за тебя. В этот момент телефон в руке зажужжал, но услышанное оказалось неожиданным и затмило даже тот факт, что Феликс соизволил ответить Даниэле и даже раскрыл своё местоположение. — Из-за меня? А я тут при чём? — Я помню твоё выступление на «Мисс школе» в прошлом году, — сказала Аня. — Оно меня тогда так поразило, что я тоже захотела сделать что-то подобное и завела эту страницу. — Ты сейчас шутишь? — спросила Даниэла. — Нет, я серьёзно! Ты такая классная, я хочу быть хоть немного похожей на тебя. Искренний восторг в глазах Ани не оставлял сомнений в её честности. Как уже Даниэле удалось выяснить, актриса из этой девушки была никудышная, и, скорее всего, она говорила чистую правду. К подобному восхищению Даниэла не привыкла, поэтому сразу и не нашлась, как прокомментировать это, а вот Аня настолько воодушевилась, что забыла про свою стеснительность. — Мне так хотелось с тобой познакомиться, но просто подойти я боялась, а потом я узнала, что ты стала старостой, и решила напроситься Феликсу в помощники.