Судя по всему, котёнок был с этим согласен, поэтому подошёл к нему и потёрся боком об его руку. — Раз ты теперь живёшь со мной, то тебе нужно что-то в стиле нашей семьи, — сказал Феликс. — Может, Ганс? Или Йенс? Хотя нет, для тебя это слишком, будешь просто Кецхен. Получив наконец имя, котёнок, видимо, ощутил прилив благодарности, поэтому поднялся на задние лапы и, взглянув на Феликса, мяукнул тонким голоском. — Может, хотя бы ты знаешь, что мне делать с ней? — спросил он, положив его к себе не грудь. Котёнок закрыл глаза и замурчал, впившись острыми коготками в рубашку. — Да уж, приятель, ты забавный, но толку от тебя в таких вопросах ноль, — сказал Феликс и вздохнул. — Точь-в-точь как от меня. Бонусная глава. Знакомство со старостой На трель дверного звонка никто не отзывался, но Максим продолжал настойчиво жать на кнопку. Ещё немного, и соседи с ближайших трёх этажей повыскакивали бы из своих квартир, чтобы спустить его с лестницы, но, к счастью, дверь распахнулась, и на пороге появился Феликс. Судя по его внешнему виду, идти куда-либо в ближайшие полчаса он не собирался. Верхние пуговицы рубашки были расстёгнуты, рукава закатаны, галстук свободно болтался на шее, а чёлка была небрежно зачёсана набок. Довершали образ привычные синяки под глазами, которые намекали на то, что спал Феликс не больше пары часов. — Чё не открываешь? — бодро спросил Максим с широкой улыбкой, и, не дожидаясь приглашения, протолкнулся в прихожую. — Собирайся давай быстрее, опаздываем уже. — Я никуда не пойду, — заявил Феликс и ушёл на кухню. — Каждый год одно и тоже, — сказал себе под нос Максим и покачал головой. Подобное происходило уже не в первый раз, поэтому он знал, что быстро разрулить эту ситуацию не получится. Прикрыв дверь, Максим скинул кроссовки и направился вслед за Феликсом. Тот уже сидел за столом с большой кружкой кофе и пытался принять эту суровую реальность, однако выходило пока так себе. Энергии хватило только на то, чтобы подпереть голову рукой и уставиться в одну точку, поэтому появление Максима на кухне он проигнорировал. — Фил, хватит медитировать, мы должны были выйти ещё десять минут назад. — Зачем? — вяло спросил Феликс, не отрывая взгляда от стены. Этот вопрос Максим временно оставил без ответа, так как занялся более важным делом. Напевая весёлую песню, он достал из шкафа кружку, закинул в неё пакетик чая и залил кипятком, после чего начал пить его, не дожидаясь, когда тот заварится. — Как это зачем? — сказал Максим, присев рядом. — Пропускаем самое интересное. — Ты об этом бессмысленном сборище? Мы ничего не потеряем, если не придём на него. Начало учебного года не освобождало одиннадцатиклассников от уроков, однако перед этим по традиции проходила торжественная линейка, на которой учителя и другие непонятные личности из городской администрации всех поздравляли. При этом их пожелания всегда оставались в тайне, потому что микрофоны работали через раз, и разобрать что-либо из их речей было невозможно. — Ну ты чё, это же наше последнее первое сентября в этой школе, — сказал Максим и толкнул Феликса в плечо, отчего тот покачнулся, но не оторвал взгляда от стены. — Ура, — ровным и спокойным голосом ответил Феликс. — Можно я не буду притворяться, что расстроен? — Да ладно тебе, я знаю, что ты ждал этого дня, — сказал Максим и, таинственно улыбнувшись, наклонился к нему. — Теперь ты сможешь видеться с Даниэлой почти каждый день. — Спасибо, что назвал ещё одну причину никуда не идти. Хотя Феликс до сих пор отрицал наличие хоть каких-то чувств к Даниэле, Максим в их существовании не сомневался и постоянно пытался подловить его, чтобы выдавить из него признание. Впрочем, пока что выигрывал Феликс, так как застать его врасплох было невозможно, особенно в таких вопросах. — Ты можешь сколько угодно делать вид, что тебе всё равно, — сказал Максим, — но я знаю, что ты без неё скучал. — Если я и скучал, то только о временах, когда я её не знал. — Да, да, да, — еле слышно пробормотал Максим и шумно отхлебнул чай. На самом деле он не оставил Феликсу ни единой возможности потосковать без Даниэлы, потому что всё лето подстраивал их встречи, которые, впрочем, ни к чему не привели. Точнее, заканчивались они ссормаи и взаимными оскорблениями, что, наверное, можно было считать хорошим знаком, но этим весь прогресс ограничивался. Возможно, стоило просто забить на это и позволить Феликсу самому разбираться, однако Максим не мог сделать этого по двум причинам. Во-первых, он очень сомневался, что тот вообще когда-нибудь на что-нибудь решится, а во-вторых, ему было жалко Даниэлу. Если Феликс не испытывал никаких душевных терзаний из-за того, как медленно развивались их странные отношения, то она очевидно страдала от неопределённости. При всей благородности своих намерений Максим никак не мог найти способ сдвинуть это дело с мёртвой точки. Феликс упорно притворялся, что Даниэла у него вызывает исключительно раздражение, поэтому оставалось только и дальше выполнять роль посредника между ними и надеяться на чудо. Пока же главной задачей было заманить Феликса в школу, чем Максим и занялся. Несмотря на всё сопротивление, у него получилось вытянуть друга из дома после долгих уговоров и даже попыток шантажа, которые сработали только потому, что пропускать занятия Феликс изначально не собирался. Просто ему не хотелось выходить на улицу, где в этот день неизбежно собирались толпы шумных и назойливых людей. Избежать этого, однако, было невозможно, поэтому уже через десять минут они подошли к школе и влились в круговорот из непрекращающихся детских визгов, строгих выкриков родителей и бестолковой суеты. Максим, как всегда, даже в такой ситуации находил повод порадоваться, а Феликс искал в окружающей обстановке малейшие несовершенства. — Как всё-таки приятно смотреть на семилеток, которым предстоит промучиться в школе минимум девять классов, — сказал Максим с явным удовольствием. — Они это заслужили, — раздражённо ответил Феликс. — Я бы повысил эту планку минимум в два раза. Обычно он без труда сдерживал свои эмоции, но в этот раз даже навыки самоконтроля оказались малоэффективны, особенно после того как пробегавший мимо младшеклассник наступил ему на ногу. Так как для Феликса все эти дети были на одно лицо, он мог бы сорваться на первом попавшемся ребёнке, однако не стал этого делать и лишь глубоко вздохнул, взглянув на пыльный след на ботинке. С его склонностью к чрезмерной аккуратности и придирчивости к мелочам эта досадная деталь стала последней каплей, поэтому Феликс отделился от толпы и направился к боковому выходу. Пробраться к нему оказалось проще, потому что вокруг почти никого не было, и уже через минуту он оказался внутри, а следом за ним в здание проскользнул Максим. — Когда ты в последний раз заходил сюда через главный вход как нормальный человек? — усмехнулся тот. — Нормальные сюда не ходят в принципе, — коротко ответил Феликс. Во дворе всё ещё роилась малышня вместе со своими родителями, и в пустом коридоре отдалённо слышались крики и смех, доносившиеся через неплотно закрытые окна. Первый урок, который по факту был третьим, начался минут пять назад, но торопиться на него было бессмысленно. Как минимум половина занятия обычно уходила на никому не интересные организационные вопросы, поэтому Максим неспешно тащил Феликса к кабинету и пытался растормошить весёлыми разговорами. Впрочем, не у всех это утро проходило так же спокойно и размеренно. За три летних месяца Даниэла отвыкла от регулярных звонков будильника и вообще забыла про его существование, поэтому не совсем поняла, по какой причине телефон больше часа трезвонил у неё под ухом. В результате она ожидаемо проспала и выскочила из дома в спешке и привычном состоянии: злая, голодная и с растрёпанными волосами. Подобное случалось с ней не в первый раз, так что действия при опоздании были отработаны практически до автоматизма. Сначала нужно было сгрести в кучу первые попавшиеся тетради и закинуть их в сумку, затем выскочить из квартиры, спуститься до первого этажа и вспомнить, что дверь не закрыта, вернуться обратно, обнаружить, что она всё-таки закрыта, и с гневным воплями побежать вниз по лестнице. Всё это Даниэла проделала буквально за пару минут, после чего рванула к школе. Обычно её путь укладывался в половину перемены, но на этот раз перед ней возникли дополнительные преграды в виде детей и всех сопровождавших их родственников. Они, в отличие от Даниэлы, никуда не торопились и беспечно прогуливались по тротуарам под тёплым сентябрьским солнцем, хотя на самом деле просто путались у неё под ногами. Скорость передвижения из-за этого снизилась, а Даниэла ещё сильнее занервничала и мысленно обругала всё и всех вокруг. Опоздание в первый учебный день едва ли грозило какими-то проблемами, но привлекать к себе лишнее внимание ей всё равно не хотелось. К тому же в этом году Даниэле предстояло учиться в другом классе, так как многие ушли из школы после девятого, а это означало, что впереди ждало знакомство с новыми людьми. Хотя прежние одноклассники её частенько раздражали, всё-таки к ним она привыкла и знала, чего от них ожидать, поэтому перемены в привычном укладе жизни Даниэлу не радовали. Впрочем, избежать этого было невозможно, и оставалось только смириться. Наконец, ей удалось прорваться через толпы людей во дворе и на полном ходу забежать внутрь школы, где она чуть не сбила с ног дежурившую у входа Нину Алексеевну. Нельзя сказать, что та сильно удивилась: эффектные появления были для Даниэлы в порядке вещей, и, наверное, завуч даже ждала, что она выкинет сегодня. — Денисова, — строго выкрикнула Нина Алексеевна. — Первый день, и ты опять опаздываешь? — Я не опаздываю! — выпалила Даниэла и пригладила растрепавшуюся чёлку. — До урока ещё три минуты, я как раз вовремя. — Урок начался больше десяти минут назад. — Как? — воскликнула Даниэла, наигранно удивившись. — Наверное, у меня часы сбились. Такая наглая ложь не смогла бы ввести в заблуждение проницательную Нину Алексеевну, так что врать было весьма неосмотрительно. После такого, как правило, следовали разбирательства в кабинете завуча и проблемы с родителями, но Даниэле повезло. У входа царила суматоха, и, когда одна из учительниц обратилась к Нине Алексеевне с вопросом, Даниэла воспользовалась возможностью и по-быстрому смылась, пока представился подходящий случай. — Денисова! — донеслось ей вслед. — Я тебя ещё не отпускала! — Извините, — крикнула Даниэла. — Но я опаздываю на урок, вы же сами сказали. Только она умела решать проблемы так, что в результате у неё возникали ещё большие проблемы. После такой выходки можно было не надеяться, что Нина Алексеевна забудет про этот в принципе рядовой случай и не станет требовать объяснений при следующей встрече. «А что, если она придёт прямо на урок?» — ужаснулась Даниэла. Исключить подобное было нельзя, поэтому она тут же занялась обдумыванием извинительной речи, которая должна была разжалобить завуча. В районе второго этажа её мыслительную деятельность прервала неожиданная для неё встреча. — О, привет, Даниэла! — бодро сказал Максим и махнул рукой. — Как дела? Его широкая улыбка заметно контрастировала с унылыми школьными коридорами, которые не вызывали у неё никакого воодушевления. Но Максима трудно было вогнать в тоску даже тем фактом, что ближайшие девять месяцев ему придётся провести в этих стенах. Даниэла резко остановилась, но вместо ответного приветствия растерянно уставилась на Феликса. Тут она вспомнила, что последние минут пятнадцать перемещалась исключительно бегом, поэтому лицо наверняка раскраснелось, а хвост сполз с макушки и нелепо болтался на затылке. В попытках исправить ситуацию Даниэла спешно пригладила выбившиеся пряди, однако смысла в этом не было, так как Феликс в её сторону даже не взглянул. Пережить такое разочарование оказалось непросто. Хотя она и не надеялась, что он когда-нибудь обратит на неё внимание, ей очень хотелось уловить хотя бы малейший намёк на симпатию с его стороны, но пока что чуда не происходило. — Нормально, — наконец-то ответила Даниэла и перевела глаза на Максима. *** Как ни старалась она сохранить невозмутимость, взгляд вновь предательски переметнулся на Феликса. Последние три недели они не виделись, потому что Максим уезжал из города, а он был единственным, что их связывало. Срок вроде бы небольшой, но сейчас Даниэле казалось, что Феликс сильно изменился за это время, хотя и трудно было уловить, что именно поменялось. — Тоже опоздала? — спросил Максим и рассмеялся. — Немного, — ответила Даниэла, взяв себя в руки, и снова сосредоточилась на нём. — По твоим меркам даже два часа — немного, — заметил Феликс.