Попав в комнату, я поняла, что скорее всего это был мой последний рабочий день. А виной всему была моя несдержанная натура. Эх! Нет бы промолчать за этим столом! Я тяжело выдохнула, и начала ходить по комнате, собирая вещи, и скидывая их обратно в чемодан. А ведь я только их разложила. Теперь придётся снова возвращаться в хостел. И снова из-за этого мерзавца Лёши! А мне ведь, наверное, даже и не заплатят за эти дни. Ну, спасибо что хоть спала в тепле, и ела вкусно. Я ворчала себе под нос, посылая различные проклятия на своего бывшего, который, как мне казалось в моменте, испортил мне всю жизнь. От моего занятия меня отвлёк стук в дверь. Стук был мягкий, я бы даже сказала деликатный, поэтому я никак не ожидала увидеть за дверью Оскара. Я напряглась в первую секунду, но выражение его лица не показалось мне агрессивным, скорее обеспокоенным. — А это ты… Можешь ничего не говорить, я и сама без тебя уже всё поняла. — Я ушла обратно вглубь комнаты, и продолжила заниматься, чем занималась, то есть собирать вещи. — Не понял, это что? — указал он на чемодан, который был уже наполовину собран. — Как что? Возвращаюсь к тому, с чего начинала. Прости, что подставила тебя так. По-дурацки как-то вышло, но кто ж знал, что вы знакомы с Лёшей, да ещё и что он сюда припрётся. — Я от отчаянья бросила футболку, которую сжимала в руке, со всей силы на пол. — Ещё и начал выделываться он тут. Видишь ли, как познакомились? Ну и да, официанткой я была! А это что, какая-то плохая работа сейчас? Не проститутка же. Добывала деньги честным трудом! Я уже завелась, и продолжала говорить на повышенных тонах, даже не заботясь о том, что меня может кто-то услышать. Мне просто было обидно, и я изливала свои эмоции. — А вот эта секретарша его, которая знала, между прочим, что мы встречаемся, она, значит, хорошая? Да я из-за него без гроша осталась! Купила эти запонки золотые, хотела от чистого сердца… — На последней фразе я уже начала всхлипывать, и мой голос постепенно перешёл в плач с завыванием. Из-за слёз на глазах я не сразу сообразила, что Оскар быстро переместился ко мне, а уже в следующую минуту я оказалась в его объятиях. Никогда бы не подумала, что такая большая и бездушная машина как он была способна на такой эмоциональный отклик. — Ну-ну, Варя, тише. Я теряюсь, когда женщины плачут, так что не заставляй меня чувствовать себя нелепо. Объятия Оскара, и его руки на моей спине, поглаживающие меня круговыми движениями, действовали на меня странным образом успокаивающе. Через минуту я уже сама перестала всхлипывать, просто прислушиваясь к дыханию Оскара, и ощущая, как от каждого вздоха вздымается его грудь. — Успокоилась? — тихо спросил он мне куда-то в район макушки. Я подняла голову. — Ага. Прости за эту истерику. Просто неприятные воспоминания ещё свежи, и сегодня Лёша словно посыпал соль на свежие раны. Хотя я в этой ситуации и была жертвой. Он поступил некрасиво вдвойне. — Он козлина, и это факт. — Ну, просто козлина, и богатый козлина, похоже, в этом мире имеет большую разницу. Я попыталась отлипнуть от Оскара, и вернуться к упаковке вещей, но он меня остановил, не дав пошевелиться. — Что ты собиралась делать с чемоданом? Ты так и не ответила. — Как что? Собирала вещи. Я так понимаю, наш маленький спектакль не удался, и я тебе больше не нужна в качестве фиктивной девушки. Так что… Если ты переживаешь из-за договора, не волнуйся, можешь мне не платить. Я же всего ничего продержалась. Да и ты в этой ситуации, наверное, больше пострадал. — Так, подожди. Помолчи. Отмена миссии. Ты никуда не едешь. Всё нормально, ничего не разрушено, и мы продолжаем для всех играть роль счастливой пары. — Но…а как же Лёша, с этими всеми его обвинениями? — А что он такого сказал по сути? То, что ты работала официанткой? Ну так и ладно, мы же не пытались никого убедить в том, что ты королева Англии. Сейчас всем станет ещё интересней, что ты делала с Розой на балконе, и откуда она тебя знает. Все видят, что Лёша твой му..кхе-кхе. — Ну так-то да, ты прав… Только вот я что-то совсем не в настроении возвращаться обратно за этот стол. Не хочу больше видеть его. Можно я не пойду? — Уже некуда возвращаться. Я в вежливой форме попросил всех покинуть вечеринку, потому что мою девушку обидели, и мне это не понравилось. — Правда? — распахнула я глаза, глядя на Оскара. Пусть у нас были и не настоящие отношения, но мне было очень приятно, что он за меня вступился. — Да. Я всё ещё стояла в его объятиях. Он посмотрел на мои губы, и начал медленно приближаться ко мне лицом, будто давая мне шанс остановить его. 22 глава Но остановила его не я, а Матвей, который постучал, и сразу следом, не дожидаясь ответа, зашёл в мою комнату. — Ой, простите! — Тут же воскликнул он, и попытался уйти обратно, как только увидел нас обнимающихся посреди комнаты. Я отчего-то засмущалась, покраснела, и отпрянула от Оскара. — Ничего не было, заходи Матвей, что ты хотел? Оскар же не спешил говорить, он стоял, с запрокинутой к потолку головой, и просто медленно вдыхал и выдыхал воздух. — Я могу попозже. Хотел спросить у Оскара Германовича можно ли мне идти домой. Он сказал, что поднимется сюда. — Да, Матвей. Свободен на сегодня. — Отозвался Оскар, и сам тоже направился к двери, где Матвея уже и след простыл. Оскар остановился в проёме и оглянулся на меня. — Давай дальше без импровизаций, ладно? И, наверное, завтра вечером я отменю свои планы, и мы проведем вечер за тем, что ты подробно и основательно расскажешь мне о своей прошлой жизни, чтобы я был ко всему готов. — Хорошо. — Виновато опустила я голову, понимая, что подставила сегодня Оскара, и он повёл себя намного более уравновешенно чем это, к примеру, могла бы сделать я. — Я так понимаю, на то, что ты действительно владеешь всем, что было указано в вакансии, мне надеяться не стоит? Почему-то первым желанием у меня было попытаться выгородить себя, и снова соврать, но, взглянув на Оскара, я отрицательно покачала головой. Он тяжело вздохнул, вышел, закрыл дверь, и что-то пробурчал себе под нос. Мне было плохо слышно, но это что-то напоминало по звучанию фразу «Ох, за что мне это», что, в принципе, весьма подходило под ситуацию. Следующим утром я проснулась, просто утопая в чувстве вины. За ночь это ощущение, как я надеялась, никуда не ушло. Первые пару часов бодрствования я ещё пыталась с собой справиться, но потом поняла — нужно было что-то с этим делать. Что я хорошо научилась делать за свою жизнь, так это извиняться. Так уж получилось, что я была не самым ловким и везучим человеком, поэтому извиняться за различного рода недоразумения мне приходилось довольно часто. В особенности, за свой любопытный нос, который я любила совать в чужие дела. Опыт подсказывал мне две вещи: путь к сердцу мужчины лежит через желудок, и «извини» всегда лучше презентовать с чем-то ещё, желательно материальным. Я решила действовать убойным методом, и объединиться сразу два оружия. Когда я пришла на кухню, повар, работающий там, очень удивился. Ещё больше он удивился, когда я объяснила ему, что именно я хочу сделать. — Варвара, вы уверены, что сами хотите испечь этот пирог? Я могу вам испечь, всё упакуем, и скажем, что это от вас, если хотите… — Нет уж, я провинилась, значит сама и должна искупить свою вину. Через час, когда масса, которую я гордо именовала тестом, была помещена в духовку, я не была уже настолько уверена в своих силах и идее. Как-то я немного забыла, что готовка никогда не была моей сильной стороной. Яичница, пельмени сварить…это всё были мои коронные блюда, но вот с чем-то посложнее…Эх, и почему я каждый раз так сильно верила в себя? Когда я достала свой «кулинарный шедевр» из духового шкафа, лицо повара было такого же белого цвета, как снег, а глаза расширились настолько, что, казалось, сейчас выпадут из орбит. — Что, думаете, настолько всё плохо? — Вы уверены, что хотите подарить…ЭТО…Оскару Германовичу? Я посмотрела обратно на свой пирог. Была в нём, конечно, некая изюминка. После приготовления получилось так, что из-за какао, которое я добавила в тесто, цвет бисквита был такой…шоколадный. А во время приготовления пирог как-то взбух по центру, и сейчас его форма напоминала кучку … чего-то неожиданного, скажем так. — Ну, может он хотя бы вкусный… — с надеждой произнесла я, а повар лишь пожал плечами. — Может, хотя бы отрезать кусочек и попробовать? — Нет! Тогда мы нарушим форму, и будет некрасиво. — Я отставила пирог даже немного подальше от повара, будто он мог сразу кинуться на него, и начать тут же есть. — Если честно, не думаю, что его может что-то сильно испортить. — Пробурчал повар, но его высказывание только раззадорило меня. Захотелось доказать, что пирог вкусный! Я решила во что бы то ни стало дать отведать свой кулинарный шедевр Оскару, и потом заставить его признать перед поваром, насколько вкусно это было. Вот, тогда он точно пожалеет, что так отзывался о том, что я приготовила. Полная энтузиазма, я собралась, упаковала пирог, и направилась в офис к Оскару. Ждать до вечера не было сил, хотелось узнать его реакцию здесь и сейчас. Ну и извиниться уже скорее, чтобы не чувствовать больше на своих плечах этот груз ответственности. Когда я приехала к офису, мне несказанно повезло: охранники на входе отвлеклись, и мне удалось просто пройти мимо, не останавливаясь, и не ведя с ними долгую беседу куда я иду. Так что я сразу прошла к лифтам, и нажала на нужный мне этаж. Но в холле этажа меня ждала засада в форме Матвея. — Варвара? Что ты тут делаешь? — Привет! Я к Оскару, по очень важному вопросу. Можешь его позвать, или проводить меня к нему? — Боюсь, что нет. Он просил никого не пускать, потому что ждёт важный звонок от партнёра. — Да я всего на минуточку, и всё! Ну что за минуту случится? — Варвара! Я же сказал нет! Мне и так не хило попало из-за твоих проделок со шкафом в комнате Оскара! Я, к слову, даже знать не хочу, что ты там делала… — Матвей. Это вопрос жизни и смерти. И я уверена, если Оскар узнает, что я была здесь по этому вопросу, а ты его не позвал, он очень рассердится.