До приезда Тимура я успела выпить кружку чая и перекусить сладким, чтобы успокоиться. А затем сидела в телефоне, периодически поглядывая на время – ну когда же он приедет? Прошло полтора часа, прежде чем раздалась трель дверного звонка. Я подскочила с места как ошпаренная, включила чайник. Затем вышла в коридор, глянула в глазок. На пороге стоял Тимур. Я отпрянула, чувствуя, как живительное тепло разливается по всему телу. Кровь ударила в голову, на миг перед глазами заплясали звезды. Глянула на себя в зеркало – красная, с горящими глазами, заалевшими искусанными губами… сама не заметила, когда успела. Пригладив волосы, я выдохнула и открыла дверь. И была тут же сжата, смята в крепких объятиях. Знакомый удовый аромат окутал головокружительным облаком. Тимур был холодным с улицы, но я и не думала жаловаться. В груди цвела весна и пели птицы, а на глазах наворачивались предательские слезы. Время замедлило свой бег. Тимур чуть ослабил объятия и взглянул на меня сверху вниз. Я заглянула в его черные глаза и застыла завороженно. Щемящая боль проснулась в груди и заставила задержать дыхание. Все же мое тело давно и бесповоротно выбрало этого человека. Никто уже не сможет отобрать то место, что досталось Тимуру. Однако я не готова так просто все забыть. Из-за его отвратительной привычки то исчезать, то появляться внезапно, как снег на голову, мне пришлось помучиться. Тимуру придется объясниться, а потом я буду думать и взвешивать каждое его слово. Теперь решение будет только за мной. Я видела намерение Тимура, почувствовала движение навстречу раньше, чем оно случилось. И уперлась руками в широкую грудь, препятствуя чужому порыву поцеловать мои губы. Я нахмурила брови и глянула на мужчину строго. – Ты обещал мне кое-что рассказать, а вместо этого набрасываешься прямо на пороге. Или ты думал, что одного твоего появления достаточно, чтобы все простилось само собой? – Ты... да, ты права, – Тимур сглотнул. – Это я уже давно все для себя решил, тебе же пока еще ничего не рассказал. Давай поговорим. – Давай. Я выскользнула из ослабших объятий первой и увидела, что Тимур держал в руках букет цветов. Розы. – Это тебе, – он передал букет. – Поставь в вазу. Я сейчас. Тимур стал разоблачаться, какими-то щемяще свойскими движениями подвешивая пальто и шарф на крючок. Такой высокий и широкоплечий, что даже моя просторная прихожая казалась маленькой. От любования отвлек свист чайника. Я вздрогнула, метнулась на кухню, выключила газ. И выдохнула, пытаясь успокоить подскочивший пульс. Цветы были водружены на середину стола. На нем же дымились две кружки. Тимур сидел напротив меня – я специально поставила стул подальше, чтобы хорошо видеть его лицо и не давать возможность касаться себя. Тимур не трогал, но смотрел так, что никаких касаний не требовалось. Ощупывал, ласкал, оглаживал. Знакомая дрожь пробегала по телу от его взгляда. – Катя не беременна, – начал он, как ему казалось, с главного. – А если и была бы беременна, то не от меня. Мы не живем вместе, она уже давно с другим мужчиной. – Но вы все еще женаты… – я помолчала, вспоминая. – …и не год-два, пятнадцать лет. – Она была инициатором нашего расставания пять лет назад. Пришла однажды домой с работы и рассказала о своем любовнике. К тому времени между нами столько всего произошло, что такое было скорее логичным. Но мы не оформляли бумаги, договорились, что если в наших жизнях что-то поменяется, разведемся. Мои родители… они были против Кати, и мне хотелось отложить новость о нашем расставании. Так и получилось, что мы до сих пор женаты. – Как же так получилось, что она с уверенностью утверждала о вашем общем ребенке? – Мы иногда приходим на семейные праздники. В этот раз я поехал к родителям на Старый Новый год, Катя уже была там. Мы выпили. На следующий день мы проснулись в одной постели. Катя сказала, что мы переспали. – Ты поэтому пропал, ничего мне не сказав? Потому что вы переспали? – пальцы задрожали и я спрятала руку под стол. – Мы не переспали, – Тимур нахмурил брови. – Я никогда не напиваюсь до беспамятства. Воспоминания могут быть расплывчатыми, но Отцу стало плохо, поэтому я некоторое время не выходил на связь. – Почему мне не сказал? – Ты не была похожа на ту, кого интересовали бы личные дела ее партнера, – расплывчато ответил Тимур и отвел взгляд в сторону. Он положил руки перед собой и сцепил их в замок. – Я не был уверен, что наши отношения позволяют такие откровения. Но пока мы не виделись, я понял, что сильно скучаю. И что меня не устраивают поверхностные отношения, – взгляд прямо в глаза. – Больше нет. И ты пошла мне навстречу. – Получается, – дыхание сперло, и я замолчала ненадолго, – все эти изменения в твоем поведении – попытка стать ближе? – А ты думала, что я стал бы напрашиваться к случайной любовнице? – Тимур хмыкнул. – Я соблазнял тебя своим вниманием. Неужели не удалось? – Удалось, – я опустила взгляд в стол. – Почему же тогда оставил так надолго? – Я не знал о беременности. Если бы ты сразу сказала, то я не оставил бы тебя. А так… мне хотелось дать тебе время остыть, а сам занялся ситуацией Кати и разводом. Как выяснилось, мужчина, с которым она все пять лет жила, бросил ее, узнав об их общем ребенке. Не смотри так, я связался с ним сразу, как достал контакты. Получив от него отказ, моя бывшая жена решила выставить все так, будто ребенок мой. А Тамара – вы с ней познакомились у моего друга – рассказала ей о тебе. И Катя предприняла меры, чтобы избавиться от мешающего ей препятствия. – Но, – я сжала пальцы в кулаки, – что теперь? Почему ты говоришь, что она не беременна? Она сделала аборт? – Это была ложная беременность. Анэмбриония, если точно. – Что? – Беременность наступила, но без ребенка. Катя сделала тесты и сдала анализы, но на УЗИ пошла слишком поздно, уже успела натворить дел. Как только ее выписали, мы сразу же начали бракоразводный процесс. Я ничего не знала об этом диагнозе, но представила, каково это – успеть обрадоваться нежданному подарку, распланировать все наперед, поступиться своей гордостью, а затем разом все потерять. И пусть по отношению ко мне и Тимуру Катя была жестока… мне было жаль ее. Я непроизвольно опустила руку на живот. Не хотелось бы самой никогда подобное пережить. Я так счастлива, что врачам удалось сохранить мое дитя. Глава 37 В проеме появился Борис. Он на миг притормозил, а потом уверенным шагом направился к Тимуру, сел у его ног и мрявкнул. Мужчина удивленно посмотрел вниз, а в следующий миг котяра забрался к нему на колени и громко затарахтел. – Борька, ну-ка брысь! – я обеспокоенно глянула на брюки: наверняка останется кошачья шерсть. – Ничего, – Тимур улыбнулся уголком губ и погладил кота по голове. Борька довольно прищурился и пристроился на ногах мужчины. – Он по мне соскучился. – Да, – согласилась и тоже улыбнулась. – Похоже на то. Тимур пару раз провел по шелковистой шерсти, а потом его рука легла на голову и застыла. Мужчина поднял черные-черные глаза и посмотрел так, что у меня сердце екнуло. – А ты? – спросил он. От странного тона по рукам пробежали мурашки, а во рту стало сухо. – Ты по мне скучала? Я сглотнула ком и опустила взгляд в стол. Скучала? Разве же можно таким плоским и пресным словом описать все, что я испытала за время его отсутствия? И вечера не хватит, чтобы рассказать обо всех злоключениях, настигших меня. Тимур принял мое молчание по-своему. – Или ты нашла мне замену? Я задохнулась от возмущения. – А ты был бы удивлен? – спросила ядовито. – Не думал же, что после фееричного появления твоей жены я на себе крест поставлю? – Не злись, – примирительно сказал Тимур. – Конечно, я на это не рассчитывал. Но ты пойми тоже. У меня с одной стороны Катя, глазом не моргнув, врет о беременности. С другой стороны ты слушать ничего не захотела. Я сам не мог успокоиться, так сильно меня эта ситуация из колеи выбила. Искал пути, как все исправить, – он вдохнул глубоко, как перед прыжком: – Почему ты не рассказала о своей беременности? М? – Сначала я хотела сделать аборт, – увидев, как он напрягся, я хмыкнула. – Почему удивляешься? Мне скоро тридцать четыре. Вариант только один: или ребенок, или карьера. Если уйду в декретный, то не смогу с такой же легкостью «покорять вершины». Если выберу карьеру, то велик шанс, что уже не смогу родить. Решиться оставить малыша было тяжело. Я слабо себе представляла будущее в качестве матери, в то время как перспективы работы в компании манили очень сильно. Передумала в самый последний момент. Тимур облегченно улыбнулся. – Я рад, что ты сделала такой выбор. И если позволишь, я сделаю так, что ты никогда не пожалеешь об этом выборе, – Тимур отправил на пол пригревшегося Борьку, встал, обогнул стол и обнял меня со спины. Его теплые руки ощущались большими и надежными. Я прикрыла глаза, наслаждаясь ощущением, будто у меня из сердца вынули цыганскую иглу. Сердце еще ныло, но не от боли, а облегчения. – Если ты позволишь, – горячим шепотом куда-то в шею до пробирающих мурашек, – я бы хотел все вернуть как было. А затем пойти дальше, – поцелуи в паузах на вспыхнувшей жаром коже. – Знакомство с родителями. Свадьба. Рождение первого ребенка. Второго. Совместная жизнь и старость. Я хочу всего этого с тобой. После стольких дней изматывающей неизвестности слышать эти слова было до крайности приятно. Я млела и от действий Тимура: он целовал нежно, гладил и сжимал своими восхитительными руками. Моя страсть к нему не ослабла даже спустя столько согретых нашим дыханием ночей. Я так сильно хотела его! И уже была готова – хоть трусы отжимай. Боже, не описать словами, как мне нравился секс с Тимуром. А ведь мне всегда казалось, что секс – это результат чувств. Для большинства же это была просто разновидность удовольствия. Кто же знал, что и мне такое когда-нибудь подойдет? Я рада, что решилась попробовать с Тимуром. Попробовала принять условия игры, известной всем. Симпатия и взаимное притяжение – идеально и остро, когда происходит между нами. Но когда влюбилась, когда эмоционально подвязалась на нем и получила ответный отклик… Все стало только лучше, сильнее. Это меня с ума сводило. С Тимуром мне довелось заниматься не просто сексом – любовью. И сейчас очень хотелось продолжить. Зудящая комаром мысль вклинилась в сознание, отрезвляя. Как назло, я забыла рекомендации врача о половом покое. Уже можно, или рано? Черт!.. А между тем его невыносимо горячая рука накрыла мою грудь и садко сжала ее. Я застонала. – Тимур, – голос осип. – Я думаю, ты торопишь события… – Я очень сильно скучал по тебе, – обжигающий шепот в ухо. – Не было ни дня, когда я не хотел позвонить тебе. – Мне нужно поберечься. Я лежала на сохранении, и мне был прописан половой покой. Нужно проконсультироваться с врачом.