Игорь, в уже привычной манере, позвонил рано-рано, в семь ноль семь. Красота цифр на экране – единственное, что в этот момент примирило меня с необходимостью срочно просыпаться, связно думать и собираться на подвиги. – Доброе утро, Евгения, – мило проворковал он. – Сегодня встречаемся на Сенатской пристани. – А это где? – зевнула я и сладко потянулась. – Напротив Медного всадника. – А волны там пустынные? – Боюсь, что нет. Вас будут ждать «Метеоры». Берите с собой куртку, чтобы по дороге не продуло. – Ух ты! – Я не выдержала и восхитилась вслух. Все-таки лететь куда-то по волнам гораздо круче, чем ехать в автобусе. – А с остальной одеждой что? – Что угодно. Все равно вам придется переодеваться. Потому что Александр приглашает вас на бал. – Какого века? – Что? – Бал какого века? Мне же надо знать, какие танцы повторить, – не то чтоб я увлекалась историческими танцами, но почему б не показать доблесть там, где ее нет. Игорь рассмеялся: – Мне уже нравится ваш энтузиазм. К сожалению, не могу озвучить подробности, чтобы невольно не дать вам преимущества перед другими участницами. Вы, главное, не опаздывайте, а с остальным все будет отлично. – Спасибо, – запоздало ответила я гудкам в трубке, снова зевнула во весь рот и пошла в ванную, а потом на кухню. Когда я вошла туда, застала донельзя трогательную картину: Сигизмунд придвинул к Джу несколько мисочек – часть явно не из зоомагазина, а из старинной горки с фарфоровым сервизом – и что-то тихо намурлыкивал, уговаривая ее поесть. Джу, еще не отошедшая от вчерашнего и не нагулявшая аппетит, осторожно отворачивалась то от молочка, то от куриного паштета, то от заботливо ободранных с комнатного растения листьев. Но миски, повинуясь движениям Сигизмундовой лапы, не сдавались и окружали. Примерно как чайки, только миски. Я не выдержала и рассмеялась. – Сигизмунд, ты что, бабушка, которая беспокоится о любимой внучке? – Бабушка не бабушка… – фыркнул Сигизмунд. – Ты вот вчера поела, а кто-то не кормлен. – Кто-то вполне себе взрослая кошка и может сама решить, голодна она или нет. – Мяу! – просияла Джу, услышав слова поддержки. Обернулась ко мне, подрагивая усами, как будто от сдерживаемого смеха, и зажмурилась. – Я вот уже видал, к чему ваша самостоятельность приводит, – сурово сказал Сигизмунд. – Ой, только не экстраполируй, – огрызнулась я и потянула на себя дверь холодильника. Внутри было печально. Вишневый йогурт, банка кукурузы и пара яблок, которые явно знавали лучшие времена. Черт, из-за этих съемок, расследований и поездок по городу даже времени на магазин нет. Хорошо, что Инна оставила огромные запасы кошачьей еды. Хоть кто-то в этом доме не умрет с голоду. Ладно. Перехвачу круассан в какой-нибудь кофейне в центре. И даже не опоздаю на «Метеор», если в ближайшие десять минут выйду из дома. – Джу, пойдешь сегодня со мной? – спросила я. Сигизмунд издал такой звук, как будто к нему со спины подкрался душитель, поклоняющийся богине Кали, и начал медленно затягивать на горле петлю. Джу посмотрела на него круглыми глазами. Я посмотрела на него круглыми глазами. Док из «Назад в будущее» посмотрел на него с плаката на стене круглыми глазами. Сигизмунд откашлялся и прохрипел: – Ты что, обалдела? Вот ведь какой многогранный кот. Стоит проникнуться к нему теплыми чувствами, как обязательно скажет что-нибудь такое, что на голову не наденешь. Или устроит выгул белого пальто в лучах невидимых прожекторов. – Пф! – сказала Джу, показательно отодвинула одну из мисок, выбралась из окружения и решительно ушла в коридор. Я молча развела руками – мол, что, съел? – щелкнула кнопкой на электрочайнике и отправилась к себе в комнату, одеваться. В этот момент меня волновала лишь одна мысль: смогу ли я выпить горячего чая перед уходом или ледяной взгляд его великолепного котейшества окажется столь холодным, что вода замерзнет вместо того, чтобы вскипеть?.. В итоге Джу со мной не пошла. Но вовсе не потому, что Сигизмунд был против, а потому что сама не захотела. Вот это – веская причина. А возмущение кое-кого на букву «С» – пфф. Сбегая по лестнице, я позвонила Зинчику. – Бал, говоришь? – промурлыкала она сонным голосом. – И собираетесь на Сенатской пристани? – Ага. – Ставлю на то, что вас повезут в Петергоф. В Большой дворец, скорее всего. – Что ставишь? – Зелье очарования из весеннего цвета. В этом году оно мне прям удалось… – Принято. – Что с тебя? – Сплету тебе туесок, который сам ягоды чует. – Договорились! Звони, как скажут место назначения. Буду на низком старте. – До самого Петергофа побежишь? – На мотоцикле приеду. – Вау! Подбегая к метро, я весело помахала рукой Карлосу и Кларе – их присутствие в небе всего за несколько дней стало привычным и очень приятным. Ощущение того, что мы банда, мы на одной волне и поддержка с воздуха обеспечена, очень грело душу. Даже думать не хотелось о том, что бы было, если б Сигизмунд решил приставить ко мне каких-нибудь скучных и назидательных… ммм, пеликанов. Или альбатросов. Или воробьиных денди с девизом «Шуткам НЕТ!» Бррр. В кои-то веки я не опоздала. Явилась за пять минут до отплытия со стаканчиком кофе, доедая булочку. Третью по счету. До булочек, кстати, была коврижка. Заряд утренней сладости привел меня в окончательно хорошее настроение, и сердце даже не екнуло, когда я подходила к эльфу и Бэмби. Ну, почти не екнуло. У причала покачивались четыре «Метеора». Три одинаковых, блестящих на солнце свежей краской, сияющие металлическими деталями на палубах так, что глазам больно. Вдоль бортов тянулась надпись красивым шрифтом с виньетками: «Любовь на вылет». Четвертый же был не столь впечатляющим. Выглядел он как пыльная дворняжка, которая забрела на выставку породистых собак. Видавший виды, давно не крашенный, с мутными стеклами, и даже швартовочный канат был явно потертым и очень старым. – Спорим, – спросила Алла, – что именно на нем поедет Иннокентий? – Точно, – поддержала Барби. – Почему? – Я правда не понимала. – Потому что он будет снимать нас по дороге туда. А что нужно делать для того, чтобы самая грязная посудина не попала в кадр? Правильно, поставить именно на ней камеру! – Главное, чтобы не особо командовал «посмотрите налево, посмотрите направо», – пробормотала я, натягивая куртку. К нам уже приближалась процессия с Игорем во главе. – Хочу по дороге любоваться видами, а не позировать. – Не докричится, – усмехнулась Алла. – Не бойся. Тут без тебя найдется куча желающих позировать. Будут томно опираться на перила, романтически смотреть вдаль и думать о том, что чем чаще светишься на экране, тем больше шансов дожить до финала. – Дожить до финала? – подозрительно спросила я. – Вылет из шоу как маленькая смерть, – торжественно проговорил злой эльф и потянул нас к ближайшему «Метеору». Организаторы шоу и операторы действительно оккупировали старую посудину. И, когда мы все загрузились, Игорь вооружился мегафоном и прогремел так, что вздрогнули не только мы, но и все прогуливающиеся рядом туристы: – Мы едем в Петергоф! Упс. Кому-то достанется туесок. Я достала телефон и стала писать Зинчику, слушая вполуха про красоту паркового комплекса и фонтаны, к которым нам нельзя будет подходить после того, как выдадут костюмы. Но едва сообщение было отправлено, как Игорь завершил свою речь на торжественной ноте: – Место действия – дворец Монплезир! Упс. Не тот дворец. Похоже, что один-один. Зелье очарования в обмен на волшебную корзиночку. Пока я писала Зинчику второе сообщение, «Метеоры» успели отойти от причала, медленно развернуться и полететь над водной гладью. Я с наслаждением закрыла глаза, чувствуя, как брызги целуют лицо. Виу! Мы плывем в Петергоф! Я буду танцевать на балу в настоящем замке! Чайки над моей головой весело кувыркались в воздухе, гоняясь друг за другом, солнце играло с облаками в пятнашки, и день обещал быть волшебным. Как и предсказывала Алла, Иннокентий метался туда-сюда вдоль борта своего кораблика, раздавал указания операторам и, казалось, успевал заснять все и вся. Изредка он хватал мегафон и громко просил всех принять изящные позы, но в целом это совсем не портило настроения. Алла стояла, закрыв глаза и раскинув руки, как будто пыталась обнять встречный ветер. По-русалочьи длинные волосы красиво развевались по воздуху, и, думаю, Иннокентий наконец сумел снять идеальные кадры. Без злого лица. Барби смотрела на воду и о чем-то думала. Потом тронула меня за локоть: – Как думаешь, небось Александр на машине туда приедет? – Если только Иннокентий тайком не пронес его в мешке на борт заранее и не погрузил в трюм. – Жаль, – она повела плечами. – Знаешь, странно, я ж давно в этом бизнесе и знаю, как что делается, а все равно жаль… Нам же к миллионеру толком подойти не дают. Ни познакомиться, ни узнать его получше. Я даже не говорю о чувствах… да просто перекинуться парой слов бы… А в итоге для зрителей это будет выглядеть совсем по-другому. Все смонтируют так, что на экране будет и романтика, и томные взгляды, и волнение… Только кого волнует, что чувств за ними нет?