– У нас критическая ситуация? – спросила я, и тут же взгляд у Стеллы сделался такой же, как у Зинчика. – Да что вы обе на меня так смотрите? Может, объясните уже? – Объясним, – мягко сказала Стелла, опускаясь рядом со мной на колени. – Сейчас только сама пойму, что на тебя навесили… И провела ладонью по моей спине. Потом еще раз. И еще. Сначала я не почувствовала ничего необычного. А потом возникло даже не ощущение, а тень ощущения… Как будто она пыталась вытащить нитку из моего позвоночника. А та натягивалась, дрожала и цеплялась за что-то внутри тела… – Ай! Больно! Нитка порвалась, и спину опалило огнем. Нервы в локтях и коленях замкнуло будто яркой вспышкой, даже перед глазами стало белым-бело, словно зрение на секунду отключилось. Потом я пришла в себя, лежа на боку в позе эмбриона. Чувствовала себя паршиво, болело почти все, причем по-разному, как будто перед этим все утро я не танцевала, а дралась на ринге с командой злобных кусачих гремлинов. Но зато давешней слабости не было. Только злость и опустошенность. – Поднимайся, – раздался голос Стеллы откуда-то сверху. – Покажу кое-что. Я закусила губу и осторожно встала. Ноги держали, хотя и дрожали. Если уцепиться за локоть Зинчика, даже почти нормально можно стоять. – Гляди, – Стелла держала за кончик длинную дымную нить, которая то становилась прозрачной, почти невидимой, то наливалась чернотой. – Аркан Вирианы. Через него можно забрать всю силу ведьмы, можно ее выследить, как бы она ни скрывалась, можно управлять ею как марионеткой, можно… Да что угодно можно сделать. – Дай угадаю, – я нервно облизнула губы. – На простых людей она так не действует? – Именно, – кивнула Зинчик. – А теперь вспоминай, к кому именно ты поворачивалась спиной с того момента, как я дала тебе булавку. В тот момент нити еще точно не было. – Я ставлю на то, что нить навесил Вассаго. – Зинчик стояла на краю крыши и смотрела на море. Ветер растрепал ее волосы во все стороны, и она теперь напоминала одуванчик в человеческий рост. – Во-первых, если он с самого начала проверял участниц… Может, он и вопросы для кастинга придумывал? Лампа невидимого света, чтоб ты знала, это один из трактатов Алистера Кроули. Который изучал и издавал Гоэтию. Вассаго же не знает, что у кого-то степень начитанности стремится к нулю… – Эй! – Вот это было действительно обидно. Хотя она права, я же и вправду не опознала цитату. Думала, просто красивую фразу придумала. Случайно. – …И он сразу понял, что ты ведьма, потому что дала правильный ответ. Во-вторых, Вассаго может иметь зуб на ведьм. Его довольно часто призывают. Тут я даже поперхнулась. – Зачем? – Типа с ним можно договориться. Ходят байки о ведьмах, которые его даже сумели обмануть в обмен на помощь. – И о ведьмах, которых обманул он, – добавила Стелла. – Для них это закончилось… фатально. – И его после этого продолжали призывать? – Да, он же типа самый добрый из семидесяти двух демонов Гоэтии. Ну, в сравнении. Относительно. – Блин. – Я сцепила руки за спиной и хрустнула костяшками пальцев. Вот только стоило заинтересоваться мужчиной. Подумать о том, чтобы позвать его в кафе. Потому что он меня волнует, хорошо танцует, смешит и не похож на скучного серьезного дундука. Как он оказался демоном! Черт! Почему так несправедливо? Что же с ним теперь, кофе не попить? – И, в-третьих, именно во время вашего танца я заметила, что с тобой что-то не так, – припечатала Зинчик. – Ага. Только до этого у меня за спиной возились и Алла, и Барби, и десяток остальных участниц, пока мы фотографировались вместе. Любая из них могла навесить эту дрянь. – Да ты его защищаешь? – Зинчик удивленно подняла брови. Вот ведь. Всегда смотрит в самую суть. Ну, просто потому что очень хорошо меня знает, что уж тут. – Защищаю, – ответила я. – Давайте или параллельно отрабатывать всех подозреваемых. Или… – Или подождем, пока тебя грохнут? – Нет. У меня есть другой вариант, – пробормотала я. Звяк. Я достала из кармана смартфон и прочитала новое сообщение от Игоря. «Поздравляю, Евгения! По результатам танцевального тура вы прошли в следующий этап испытаний. Завтра состоится конкурс костюма. Ваша задача – сшить платье. При этом запрещено использовать нитки и просто ткань». «А готовые изделия из ткани использовать можно?» «Правильный вопрос, Евгения. Можно». – Пора домой, – сказала я. – Буду расстраивать Сигизмунда. – Своими подвигами? – Новым конкурсом. Он несет угрозу занавескам и скатертям. – Тебя волнует мнение какого-то кота? Я на секунду задумалась. Действительно, с каких это пор меня… А ведь действительно волнует. Пусть Сигизмунд и вредный местами, как зараза, но он ведь не со зла. И классный организатор. Без помощи чаек я бы еще в первом туре вылетела. Или из шоу. Или в сторону страны мертвых. Поэтому я развела руками и просто сказала: – Угу. – Потом немного подумала и спросила: – Стелла, а в ступе нельзя же полетать вдвоем, да? – Нельзя, – усмехнулась Стелла. – Ты уже нормально себя чувствуешь, так что давайте по земле, вместе с Зинчиком. – Жаль-жаль. Но я ж не могла не спросить. – Не могла, – согласилась верховная ведьма, заправила за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос и отбыла прочь по воздуху. А мы слезли на чердак, прокрались по анфиладе служебных помещений и узких лестниц, вышли в один из залов и чинно-благородно смешались с туристами. Монплезир снова превратился в обычный музей, и очарование нереального, странного бала уже покинуло его стены. Я чуть слышно вздохнула. Классный был вальс. Очень классный. Будет ужасно обидно переписать Вадима из графы «подозреваемые» в графу «проклятый убийца» и перестать с ним общаться. Надо обязательно попробовать сначала тот, другой вариант… И быстро, чтобы не передумать, достала телефон и написала ему сообщение. В конце концов, кто не рискует, тот не я. Примерно на полпути к Петербургу я перестала жалеть о том, что Стелла не позволила мне прокатиться в ступе. Потому что поездка по летнему, почти пустому шоссе на спортбайке в компании безбашенного Зинчика – это было реально круто! Мы неслись наперегонки с пятнами от облаков, бегущими по асфальту, лавировали между машин, и казалось, что еще чуть-чуть – взлетим и помчимся по воздуху. Мотоцикл под нами рычал и дрожал, как дикий зверь, при этом идеально слушался руля и сохранял баланс. Если бы мысли о сегодняшнем танцевальном конкурсе – вперемешку добрые и злые – всю дорогу не пытались меня догнать, это была бы одна из лучших поездок в жизни. Подлетая к дому, Зинчик решила выпендриться напоследок и заложила офигенный полицейский разворот, доставив меня к подъезду в облаке пыли и визге шин. В качестве благодарного зрителя выступала Марфа Пантелеевна собственной персоной, которая как раз вышла подышать свежим воздухом. И явно не одобряла подобные экзерсисы. – Доброго денечка вам, тетенька! – весело крикнула Зинчик, не снимая шлема, и отсалютовала консьержке. – Отлично выглядите! И выкрутила газ так, что мотоцикл сорвался с места, будто космический болид. – Да что ж это такое! – всплеснула руками Марфа Пантелеевна, а я поспешила нырнуть в подъезд, чтобы в подробностях не выслушивать гневную тираду. Общий ее смысл сводился к тому, что приличные девушки не ведут себя как хулиганы и на вот этих ужасных травмоопасных дрындулетах не ездят. Пока я скакала по лестнице на свой этаж, то размышляла, запоминает ли консьержка все мои прегрешения или записывает в специальную тетрадочку. И через сколько часов после возвращения Инны домой она заявится жаловаться. Открыв дверь, я неожиданно обнаружила в прихожей сразу двух котиков. – Сигизмунд, ты ли это, – пробормотала я, разулась, села на пол и с блаженством вытянула ноющие ноги. Слишком много танцев, знаете ли! Потом втащила Джу к себе на колени, обняла изо всех сил и потерлась носом о ее спинку. – Неужели, ваше великолепное котейшество, вы снизошли до того, чтобы встречать меня, недостойную, сразу у порога? – Евгения, не паясничай, – отрезал Сигизмунд. Нет, без сомнения, все тот же Сигизмунд. Такой не мог меня специально ждать, нет. Может, шел из комнаты в кухню и случайно присел на коврик в ту секунду, когда я зашла в квартиру. – Как твой бал? – Прошел, и ладно. Вечером расскажу подробнее. – Были эксцессы? – Немножечко. Джу подняла голову, выкрутилась из объятий и обеспокоенно заглянула мне в глаза. – Мяу? – Это были совсем не опасные эксцессы, – нет, ну, теперь-то я вне опасности? Значит, все в порядке. – Кстати, поможешь мне готовиться к завтрашнему дню? – Мяу! – Сигизмунд, – сказала я сладеньким заискивающим тоном, поднимаясь на ноги и готовясь разорять жилище сестры и ее мужа. – Скажи, нет ли у вас рыболовной сети? – Сети? – уточнил он. – Да. Лучше всего промышленного размера. Два метра на десять или что-то около того. Это я, конечно же, вспомнила в первую очередь знаменитую сказку про загадки. Когда надо было прийти к королю ни одетой, ни раздетой и далее по тексту. Готова поклясться, что рыболовная сеть идеально бы мне подошла… Если бы водилась в этом доме. Потом я придирчиво изучила занавеску в ванной с художественными мотивами из майнкрафта и решила оставить ее в качестве запасного варианта на черный день. Осмотрела все скатерти и кружевные салфетки. Точнее, осмотрела бы, если бы они водились в этом доме. Но их не было. Ни одной, самой захудалой кружевной прекрасной салфетки хотя бы в метр диаметром… Да уж. Сигизмунд ходил за мной с подозрительной мордой и бдил. Джу скакала за мной по стульям и столам, как игручий котенок, и явно веселилась от души. Ей, в отличие от Сигизмунда, я успела на ушко поведать суть конкурса костюма. – Сигизмунд! А есть ли у вас в квартире антресоли? – Есть. – О! Пошла-ка я за стремянкой… – Только на них ничего нет!