Пока мы ждали заказанные в «У Далли» блюда («Ресторан – кафе – выпечка»), Оэм изучал оставленный кем-то из посетителей журнал. Изучал, я знала, не просто так, но одновременно анализировал инфраструктуру Дэйтона, интересы жителей, спрос, предложения, нужды. Он сам был как мега-компьютер, и я ему завидовала. Хорошей завистью, честной. Потягивая чай, я думала о том, что тоже хотела бы быть частью плана по возрождению прекрасного будущего. Хотела бы быть вовлеченной непосредственно в сам процесс, а не просто стоять рядом и восхищенно наблюдать. Но придется, наверное, найти «нормальную» работу, хоть делать этого и не хотелось. – Почему ты вздыхаешь? Он все слышал. Даже когда пробегал глазами по строчкам. – Потому что тебя ждет интересная работа, сложные задачи, их решение. Я тоже бы так хотела. – Что тебе мешает? Иногда он ласково насмехался. Подтрунивал. – Отсутствие знаний. Для того чтобы мне начать хотя бы оперировать терминами, на которых ты говоришь в рабочей среде, мне придется лет десять просидеть в библиотеке дома твоей мамы. – Теперь и твоего дома тоже. До сих пор не верилось, что я еще раз прошагаю по широкой лестнице и устилающему ступени ковру. Что смогу пройтись по Кирстауну не в качестве того, кто пытается схорониться в подворотне, но в качестве свободного человека, желающего рассмотреть архитектуру. – В общем, мне придется очень много читать и учиться. Все это желательно совмещать с неким родом деятельности, не вызывающим у меня скуку и оставляющим на чтение время. Если такой существует. – Ну… – Эггерт сделал вид, что задумался, но некий уже скрученный по деталям план имелся у него в мозгу, об этом говорил загадочный блеск в серых глазах, – я как раз хотел тебе предложить тебе кое-что. На эту тему. – Только не предлагай мне роль секретарши при вашем отделе. – Я бы не стал обижать тебя подобной ролью. Я хотел предложить тебе другое. – Он подался вперед, поставил локти на скатерть, положил подбородок на сцепленные пальцы. – Как насчет… бета-тестера исполнения запросов нейронной сети? – Что? Я честно пыталась понять, но пока не понимала. – Ты получаешь нео-ключ. Создаешь свою матрицу, заказываешь в ней все что угодно и фиксируешь время сотворения запроса, после пишешь в некую форму скорость ответа от нейросети. Отмечаешь, насколько точно выполнено запрашиваемое, соответствует ли оно представленному тобой предмету, образу или ситуации… Моя челюсть тихонько лежала на столе. – Ты дашь мне…нео-ключ? – Да. О подобном я могла только мечтать. Восхищалась уже тем фактом, что однажды держала подобную вещь в руках, но помыслить не могла, что могу получить ее в собственное владение снова. – И я смогу делать запросы? – Собственно, в этом и будет заключаться твоя работа. Ну, не семь дней в неделю, конечно, график гибкий. Создать собственный пляж, волны, шлюпку? Солнечный берег, прибой, шезлонг. Я смогу запросить что угодно. Магазин с полками, забитыми мороженым, скоростной спуск с заснеженной горы, канатную дорогу… Я не могла даже говорить. Лохань на крыльце знакомого домика по желанию, я смогу изучить окрестности, леса. Моя фантазия ушла в окончательный и бесповоротный разнос. Пью улыбался. И сам же ответил на мой невысказанный вопрос: – И да, это настоящая помощь процессу отладки формул. Ты будешь непосредственно вовлечена в процесс разработок и адаптации, ты ведь только что об этом говорила? Нео-ключ в моих руках. Всякий раз новый пейзаж в матрице. И почему-то я верила, что восторженный щенячий ИИ будет мне очень рад. Он был для меня живым, никогда не был искусственным, кто бы что ни говорил. Наверное, все было написано на моем лице крупными буквами. Вот та самая роль, при которой я смогу изучать, наслаждаться, читать и снова наслаждаться. Учиться прямо на месте, взаимодействовать с матрицей тогда, когда мне этого захочется. – Тебе еще будут за это платить. К тому же, как я заметил, ты отлично формируешь запросы и любишь это делать. Так это да? Я просто кивала. Потому что боялась, что если начну говорить, то заодно начну и визжать от восторга, хотя никогда раньше этого не делала. Перепрыгну со своего стула на колени Эггерта, забуду о том, что место публичное. В общем, буду вести себя непристойно. – Это… да, – прошептала, наконец. Да-да-да! Принесли тарелки с пастой, поставили хлеб в корзинке. А я все не могла взять в руки вилку. И, безотрывно глядя на меня, улыбался Оэм. – Почему теперь улыбаешься ты? «Интересно, может ли Лейка показать двести процентов радости? Я стану первым случаем в истории». – Потому что я никогда и ни у кого не наблюдал лица счастливее. Конец Послесловие Знаете, интересно вышло с этой книгой: я её не планировала. То есть от слова совсем. Просто как-то размышляла о том, что никто не пишет о слепых героях. И это логично, и это правильно, потому что мы не хотим прикасаться к инвалидам даже на страницах книг и смещать себя на частоту восприятия, где у кого-то существуют физические недостатки подобного рода. Но это же я (улыбаюсь). И почему-то стало мне думаться про слепого мужчину с очень чувствительными пальцами, красивого мужчину. И образ этот не уходил. А после взял и раскрылся в сюжет, который вы только что прочитали. Я вам признаюсь: не каждый сюжет, приходящий мне в голову, заслуживает того, чтобы перейти на страницы книги и обрести плотную форму. Некоторые идеи так и остаются идеями, я их смакую исключительно из приятных или интересных ощущений. Но эта книга таки вырвалась на свободу, обрела свои страницы и корочки. Пусть пока только в переносном смысле, но, я думаю, обретет и в буквальном. В общем, я хотела сказать, что сразу поняла, что слепота моего героя не будет постоянной, то есть она будет «исправимой», и факт отсутствия у кого-то зрения станет изюминкой романа, а не его недостатком. Мне понравился «Пью», который, конечно, не «Пью», а все-таки Оэм. Отличный у него характер, сложный, но мягкий и правильный там, где это нужно. Кстати, если бы мы все еще присутствовали на страницах книги, то дочитали бы до момента, где Кристина и Эггерт заведут беседу о его маме. И где Пью поделится некоторыми фактами из молодой жизни Агнессы. Расскажет о том, что её родители были строги к дочери, желали держать её в ежовых рукавицах, а Агнесса бунтовала. Даже несколько раз украла что-то в магазинах по мелочи, желая проявить характер, свободу и дерзость. Думаю, именно по этой причине ей Кристина очень понятна как личность. Кстати, они поладят. Хотя бы потому, что обе любят коктейли. Агнесса расскажет Мэй свои любимые алкогольные рецепты, та поделится «хитами» Третьего Района. А там и темы для беседы найдутся. Еще хотелось бы вас кое о чем спросить. Вы все еще верите, что вокруг нас не та же самая нейросеть? Поверьте, та же самая. Только гораздо более могучая и совершенно живая. И на запросы она реагирует своевременно и очень четко. Другое дело, что эти самые запросы мало кто умеет прояснять. Я потратила многие годы на осознанность и медитации, чтобы понять, как именно запросы формируются и вследствие чего выполняются. Они выполняются и у вас прямо сейчас. На что вы ответите мне: «Вот только я не заказывала себе тяжелую жизнь, волнения и тревоги». Нет, не заказывали. Но это то, что вы больше всего чувствовали на фоне, а сеть отзывается на чувства. Правильные мысли ведут к правильным эмоциям, а они уже формируют то, что вы получите. Вы разберетесь, если захотите. Кстати, не желаете попробовать спросить пространство: «Ты здесь?»? Попробуйте. Я уверена, что многие из вас сразу же почувствуют отклик. Тот, кто хорошо чувствует свои эмоции, уловит ответ сразу же. Те из вас, кто привык полагаться на мысли, а не на чувства, испытают затруднения. Я уже много лет практикую этот отклик и совместное творение собственной жизни с этой самой сетью. И поверьте, она всегда смотрит с любовью, обожанием, восторгом и восхищением. На вас и на все, что она создала. Не важно, каким словом вы её называете – Богом, Вселенной или чем-то еще. Она обожает все – и вас – более всего на свете. Она каждую секунду вопрошает вас: «Во что еще мы с тобой поиграем? Что прекрасного мы придумаем сегодня?» Просто не забывайте это заранее прояснять и тогда вы увидите гораздо больше, чем увидела в нео-матрице Кристина. Очень знаменательно, что обложку к этой книге мы опять же рисовали вместе с сетью. Казалось бы: столько людей увлекаются сейчас «Midjourney», но каждому она выдает собственные уникальные и различные результаты. Мне мои нравятся. Вообще в этой жизни не бывает ничего «искусственного». Мы можем поиграть в это понятие, создать понятие «искусственного интеллекта», но он такой же естественный и живой, как и все остальное. Просто это часть бытия, которая рада поиграть с нами в «искусственность». Обожаю то, как устроен этот мир. Надеюсь, книга что-то вам дала и показалась интересной. Напишите мне в комментариях, если на свой вопрос: «Ты здесь?» – вы что-то почувствовали, я буду читать ваши ответы и улыбаться. Дальше скажу свое обычное «До новых встреч». Уже не загадываю названия книг, не планирую очередность выхода романов, понимаю, что они просто ловятся невесомыми и привлекательными идеями, когда на то есть соответствующее настроение. Помните о том, что я есть в ВК, что там со мной можно пообщаться: https://vk.com/melanofficial Дышите свободой, она от вас никогда никуда не девается, даже если вам кажется, что наседают обстоятельства, что на это нет времени. Дышите внутренней свободой. Энтузиазмом, легкостью, азартом. Генерируйте идеи и наблюдайте их воплощение с удовольствием. Приятной вам во всех смыслах весны и приятной в каждой секунде жизни. С любовью, Вероника. 24.02.2023