- Не говори так! - засмеялась я. - Почему? - искренне удивился. - Я могу зазнаться! - пошутила. - Нет, ты не такая. Эмма призналась мне, что ты была влюблена в меня в детстве, - он хитро улыбнулся. - Оо, велика тайна! Я и сама могу тебе в этом признаться. Я была влюблена в тебя в детстве. - А сейчас? - он сделал внимательное лицо. - А сейчас детство прошло и влюблённость тоже. На ее место пришли симпатия, уважение, привязанность. - А любовь может прийти? Может быть, все что ты перечислила являются предвестниками любви? - Может быть? - вздохнула я. В этот момент, со стороны нашего стола послышались возгласы и мы устремили свои взгляда туда. Мужчины приветствовали Холта, который держал в руке огромный букет цветов. Все, кроме папы, пожали ему руку. Но никто и не заметил недовольное лицо отца. Поздоровавшись со всеми остальными, он направился в нашу сторону. - С выздоровлением! - Холт протянул букет, а затем склонился и поцеловал в щеку. В этот момент началась вторая еще более древняя песня Sade No Ordinary Love. Холт обратно взял с моих рук букет и буквально всунул его в руки Доминика. А тому ничего не оставалось, как принять цветы. Затем, потянув обратно к сцене,прижал меня к себе и мы начали танцевать. А что мне делать? Закатить скандал на глазах у всех? Чтобы потом это мусолили во всех СМИ? - Зачем приехал? Я же сказала, что не хочу тебя видеть! - злобно процедила, делая искусственную улыбку. - Алисия, давай нормально поговорим. Уйдем куда-нибудь, сядем и поговорим, - смотрел умоляюще. А я не хотела смотреть в эти бесстыжие глаза, иначе просто утонула бы в них. - Нам не о чем говорить! - Есть о чем! О том что было в хижине. Я не брал тебя против твоей воли. Ты хотела этого, я хотел. Это было самое потрясающее… что я когда-либо переживал. - Самый потрясающий трах? - съязвила я и продолжала улыбаться, так как все на нас смотрели. - Жаль, что мне сравнить не с чем. Даже жалею, что не переспала с целым взводом мужчин перед встречей с тобой. Хотя, какая разница, я же все равно ничего не помню. - Я рад, что стал твоим первым и хочу быть единственным! - на лице появилась довольная улыбка. - Серьезно? А как же девственность - это не модно? Никто не хранит столько? - Я врал, я ошибался, любому мужчине приятно осознавать, что он первый и единственный у своей любимой, но не каждый в этом себе признается. - Любимой? - удивилась я, может послышалось. - Да, любимой! Я люблю тебя, Алисия Уолш! Люблю самую вредную девчонку на свете! Я согласен на все твои условия. Я готов понести ответственность за свой поступок и жениться на тебе! Это же надо было так все испортить! Я услышала самые прекрасные слова из этих притягательных губ, а он взял и все смазал своей ответственностью. - Ответственность? Если ты только из чувства ответственности, то я освобождаю тебя от нее. - Я не понимаю! Хочу быть ответственным - плохо. Не хочу быть ответственным - тоже плохо. Я люблю тебя и хочу жениться на тебе! Песня Sade уже давно закончилась и девушка пела совсем неподходящую для медленного танца песню Рианны. А мы все еще стояли и плавно двигались. - Ты уйдешь со мной? - Нет, я не могу, - немного подумав, добавила, - Давай встретимся завтра. - Давай, скажи где и во сколько. - В какой гостинице ты остановился? - В Bisha. - Хорошо я приеду в 12. Встретимся в баре. Сразу говорю, в номер подниматься не буду! - лицо Холта повеселело. - Только будь на месте. Вечером у меня самолет во Франкфурт. Другого случая не будет. Веселье мужчины сменилось разочарованием. Лицо выглядело немного мрачным. А мое - наверное покраснело. Не каждый же день слышишь признание в любви. Особенно от такого красавчика. - Только ты сейчас уходи, не зли моего отца. - попросила я. - Хорошо! Как скажешь, моя королева! Только, кто этот щеголь, что танцевал с тобой. - Мой друг детства. А что? - Ничего! Только мне не нравится, что твой друг детства как-то не по-дружески и не по-детски обнимал тебя. - Ты что, ревнуешь? - засмеялась я. - Еще как! Никому не позволю прикасаться к моей сладкой занозе! - Хорошо, уходи! Холт извинился перед гостями, сообщив, что возникли срочные дела. Я пошла проводить, и разумеется, на выходе, возле гардеробной, мы застряли с ним в долгом и страстном поцелуе. - Иди уже! - я наконец-то оторвала свои губы, хотя все внутри требовало продолжения. - Так, не шалить, глазки ни кому не строить и ни с кем не танцевать! Он опять накрыл мои губы с еще большей страстью и силой. - Ненасытный самец! - прошептала я от боли, что осталась на губах. - Твой самец! - нежное прикосновение губ коснулось уха. Стоило всего то произнести три слова «Я люблю тебя». Неужели это так трудно для мужчин? У них что, что-то отвалится? Или мир перевернется, если они произнесут это? Я вернулась к столу, светящаяся вся от радости, и встретила не самые добрые взгляды отца и тети. А разочарованная Эмма тут же привязалась с расспросами почему Холт так быстро ушел? Почему вообще пришел? Когда мы его снова увидем? - Жаль, - вздохнула она, - я так хотела с ним познакомиться. Хотя… - она задумалась, - мне кажется для нас он слишком староват. Староват? Я никогда об этом не думала. Да, разница не маленькая, 12 лет, но начитанная классических романов, я воспринимала это вполне нормальным. - Он, что, запал на тебя? - хитро заулыбалась подруга, - Он же пожирал тебя глазами. О чем вы говорили? - Тебе показалось, Эмма! - в разговор вклинился Доминик. - Такие как мистер Холт, всегда так смотрят. Пожирающе! - сказал с устрашающим голосом и сделал пальцами жест хватки перед лицом Эммы. - А такие маленькие и наивные девочки - его самое лакомое блюдо! - Такие, как мистер Холт, не заглядывают в ресторан с цветами, только для того чтобы пять минут потанцевать, Доминик! Вечер проходил весело. А еще больше меня веселили сообщения от Холта. Он все-таки узнал мой новый номер и отправлял свои фотки. Он сидит один одинешенек в баре и скучает. Фотография настенных часов, где выделена цифра 12 и надпись «осталось 14 часов». Его фото из делового журнала, где он весь светился своей харизмой. Рядом с лицом прифотошопил надпись «через 13 часов у меня свидание с самой потрясной занозой». Затем внезапно возле меня появился комиссар Полански. - Не откажите и мне в танце, мисс Уолш, - галантно пригласил он. Я подала руку, а в душе заскребли кошки. Ведь я обещала Холту ни с кем не танцевать. Словесна, я ничего не обещала на словах, но в душе… Ну не отказывать же ему теперь, после того, как я уже танцевала с двумя кавалерами. Мы присоединились к Эмме и Терри, которые уже танцевали в медленном темпе. Взгляд Полански немного смутил меня. Я и раньше замечала его пронизывающий взгляд, но списывала это на профессионализм. Таким сыщикам, как он, присуще смотреть пристально, изучающи, вглядываться в душу. - Когда я увидел вас в первый раз, - начал он разговор, - вы были в бессознательном состоянии. Вы были похожи на ангела. Израненного ангела. Побывавшего в лапах дьявола. Я смотрел на вас и надеялся, что увижу вас… - его голос начинал приобретать некие интимные нотки, что немного насторожило меня. - А теперь я вижу вас в полном здравии и бесконечно рад этому, - уже нормальным, радостными тоном закончил он. А я только поняла, что вызываю определенный интерес у этого мужчины. Довольно симпатичный, успешный. Его специально направили в Эдмонтон из Торонто, расследовать дело крушения вертолета, так как он считался одним и лучших в своем деле. Все это я вспомнила из разговора отца с тетей, когда они приходили ко мне в больницу. Внешне он казался старше Холта, немного ниже и коренастее. Ну да, теперь у меня все будет в сравнении с моим красавчиком. Глава 17 Джеймс Всю ночь ворочался как какой-то мальчишка перед первым свиданием. Но как только сомкнул глаза, сразу наступило утро. Разбудил стук в дверь. Время только 10. Для Алисии рано. Она бы сообщила, если что-то изменилось. - Мистер Джеймс Холт? - на пороге стоял полицейский.