— Жак! — перебил его Элмар. — Вот невежа! Дай человеку поесть! Ольга промолчала, но мысленно со всей решимостью пообещала себе, что сразу же после ужина обязательно выйдет в сад и попробует как-нибудь поговорить с этим бедным эльфом по-хорошему. Хоть кто-то же должен ему сказать, что он ведет себя как полный придурок, а то сам он, похоже, этого не осознает. * * * «И за что мне такое наказание?» — со вздохом подумал региональный координатор Макс Рельмо, тоскливо слушая неприятный писк сигнала «тревога-пять». Впервые за прошедшую неделю он намеревался спокойно поспать, и на тебе… Что могло случиться у Мануэля такого, что требовало бы личного присутствия шефа? Неужели с мальчишкой что-то?.. Региональный координатор нажал «сброс» и направился в транспортный блок. Его настоящее имя действительно совпадало с вымышленным — бывают такие совпадения, редко, но бывают. В свое время мама с папой назвали его Максом, не предполагая, что через четверть века их сыну предстоит принять такое же имя, только чужое, и жить с ним более двадцати лет. Он действительно принадлежал к семье Рельмо, знаменитой в обоих мирах и в обоих смыслах — как в лучшем, так и в худшем. Он действительно был магом. Все дети и внуки Дарро Изгнанника были магами в той или иной степени. Степень, как и область применения, зависела от бабушки. Так уж получилось, любил покойный дедушка десяток разных бабушек, вот и народились детки — двух одинаковых не сыскать. И то, что среди прочих бабушек затесалась жрица Эрулы, совершенно естественно — эти дамы всегда в такие компании затесываются, и детей им дает богиня не от кого попало, а от великих людей. За служение. И для дальнейшего служения. Вот только дети у дедушки получались странные и по шархийским меркам, и по человеческим. В частности, дорогой папа, пусть пошлют ему боги здоровья… не то, чтобы отрекся от служения, но, скажем так, путь избрал уж очень нестандартный. Понесли его зачем-то демоны на Альфу, непонятно из каких соображений. И результат — потомок-полукровка, которому достались от отца — благословение Эрулы, а от матери — Тень. Так вышло, что профессией он сделал второе. А первое стало просто приятным добавлением к Силе. Часто бывало полезным. Иногда выходило боком, как, например, в случае с несравненной Алламой… Кто мог знать, что так получится, считалось, что эльфы и шархи принципиально не могут иметь потомства… оказалось, нечистокровных это не касается. Наука пополнилась новым фактом, а семья Рельмо — новым потомком, которому не суждено было даже узнать о ее существовании. И тридцать с лишним лет безуспешно пытался понять Макс Рельмо, благословением или проклятием считать этого неожиданного ребенка. Боги иногда бывают так невразумительны… «В самом деле, за что мне такое наказание? — повторно подумал региональный координатор, созерцая живописную картину, открывшуюся его усталому взору при выходе из Т-кабины. — Или я пренебрегал заветами, или спутал лики богов, или солнцеглазая Эрула на меня обиделась за то, что предпочел авантюры и путешествия служению жреца?.. Впрочем, нет, она бы наказала попроще, так, как она обычно наказывает… Уж во всяком случае, не взвалила бы на меня заботы об этом ходячем недоразумении, которое — смешно подумать! — половина континента всерьез считает моим сыном…» — Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — медленно произнес он, пытаясь по ходу дела сам догадаться, почему его лучший полевой агент стоит у своего лабораторного стола явно под действием парализующего заклинания и, отчаянно скрипя зубами, продолжает безуспешные попытки до этого стола дотянуться. А также, почему их общий подопечный, маг этот недоделанный, сидит рядом на спинке стула, курит и трясется. И почему у этих деятелей потайная дверь настежь. — Орландо, кто тебе разрешил брать чужой телефон и посылать мне на базу сигнал «тревога пять»? — Да тут все десять! — судя по голосу, драгоценный воспитанник был близок к истерике. — Амарго рехнулся! Он застрелиться хотел! В первый момент шеф чуть было не поверил в истинность этого заявления. Отчего ж было не поверить, что Мануэль сошел с ума и собрался застрелиться, если он давно и неоднократно это обещал. Может, действительно не следовало взваливать на него столько, может, он и в самом деле не в состоянии был справляться с двумя ненормальными подопечными одновременно, и следовало внимательнее прислушаться к его жалобам… — Прикажите ему снять заклинание! Я вам все объясню. Когда Мануэль, наконец, заговорил, версия о его невменяемости сильно пошатнулась. Вполне разумно и внятно он говорил, хмуро и горько, но без истерики… Для верности Рельмо наскоро прощупал общий фон и не обнаружил там никакой серьезной патологии. Кроме той, что была раньше, разумеется. Общее состояние подавленное, но не до такой степени, чтобы человеку требовался психиатр. — Орландо! — требовательно произнес наставник, кивая на обездвиженного агента. — Вы думаете, можно? — с опаской уточнил Орландо. — Можно. Я проверил, его рассудок в полном порядке. А все остальное он нам, надеюсь, объяснит. — Только пистолет заберите, от греха подальше. Региональный координатор еще раз внимательно оглядел подчиненных и все-таки забрал лежавший на столе пистолет Амарго. Действительно, хоть и не похоже, чтобы бедняга упорствовал в своих намерениях, но от греха… Освобожденный полевой агент тяжело опустился на стул и, уставившись в пол, принялся объяснять. — Я не собирался стреляться. Я хотел аккуратно обставить все, как несчастный случай при неосторожном обращении с реактивами. Но этот благодетель не оставил мне времени! — И это вместо «спасибо»! — вознегодовал благодетель, пришлось попросить его помолчать. — Почему? — кратко спросил Рельмо, отгоняя навязчивую мысль, посещавшую его в течении последней недели и превратившую эту самую неделю в сплошной кошмар. — Случилась ужасная вещь… Да нет, не то, что вы подумали, все в порядке с вашим драгоценным ребенком, хотя и случилось из-за него… Так, спокойно… Придержать сердце, нечего так колотиться… глубокий вдох… медленный выдох… и косу, косу отпустить, что за привычка идиотская, чуть что — сразу себя за волосы драть… Ничего не случилось. С мальчишкой все в порядке. Почти все. А остальное как-нибудь переживем. — Я провален, — тоскливо сообщил Мануэль, не поднимая головы. — Меня поймали и успешно допросили. — Кто? — Час от часу не легче! — Ваш приятель, придворный маг Шеллара. Он засек меня, когда я пришел навестить Кантора. — Он не мог! — в ужасе воскликнул Орландо. Видимо, мальчик неверно представил себе упомянутый «успешный допрос». Эх, дети, дети… Неужели непонятно, КАК это делают маги уровня почтенного Истрана?.. — Как он тебя засек? — игнорируя невежественное замечание воспитанника, продолжил расспросы шеф. — Это не Мафей тебя сдал? — Судя по тому, какой нагоняй он получил от наставника и как он при этом рыдал, скорей всего не он. Наверное, в комнате действительно была сигнализация, как мне и сказали. Старик заметил, что с пациентом возился кто-то посторонний, и решил проверить… И чего меня туда понесло, там и без меня целителей хватало… И вы мне даже не сказали, что я делаю глупость… — Я сам не понял, — вздохнул Рельмо и принялся теребить кончик косы. Проклятая привычка… да демоны с ней, тут такое творится! — И много ты ему сказал? — Все. Хоть вы и уверяли, что ваши блоки… — Ах, ну что ты, Мануэль, какие там блоки… Разве он шарил в твоих мозгах, разве ломал мои блоки? Наверное, просто ввел в транс и заставил говорить. Поникшие плечи Амарго резко вздрогнули, голова коротко склонилась в утвердительном кивке. — Я рассказал ему всю свою жизнь… — тихо произнес он с болью в голосе, вполне понятной для шефа, который историю жизни своего агента знал уже давно. — Зачем? Он узнал меня в лицо, это пусть… Он знал, что я работаю на вас и о вас расспрашивал, это тоже понятно… Но это… зачем ему понадобилось знать, как я жил, где я был, и что довело меня до жизни такой? — Мануэль, успокойся, — перебил его региональный координатор. — Все это очень плохо, но это не причина стреляться. — А что, я должен был дождаться бригаду зачистки? Если вы не помните, у меня семья. — Что за глупости, никто бы не тронул твою семью. — Это если бы бригаду снаряжали лично вы. А если ваш начальник? — Повторяю, успокойся. Он ничего не узнает. А тебе следовало доложить мне, а не принимать такие безумные решения самостоятельно. Я что, по-твоему, не человек? — Вы — разведчик, — сумрачно ответил доверенный агент, по-прежнему не поднимая глаз. — И вор-маг к тому же. Знаете, как говорится… — Знаю, знаю, — недовольно проворчал Рельмо. Знал он эту идиотскую поговорку, и очень ее не любил. — Мало ли что говорят… Может, воры-маги действительно самые страшные люди, но я прежде всего маг. Шархийский маг, посвященный четвертого круга, обязанный следовать определенному кодексу поведения. А потом уж вор, разведчик и все прочее. Это первое. Я не бросаю своих агентов под колеса неизвестно чьих интересов, это второе. И лично ты, Мануэль, для меня дороже и ценнее всего моего начальства вместе взятого, потому что ты МОЙ человек, и только тебе я могу доверять полностью. Это третье. Как ты мог подумать, что я — лично я! — пришлю к тебе бригаду зачистки, если узнаю о твоем провале! — Почему нет? — Амарго едва заметно пожал плечами и поднял, наконец, глаза. — Так это вы серьезно? Вы сможете это как-то скрыть? — Элементарно. Не беспокойся. — На самом деле это было не так просто, как он сейчас уверял беднягу, но действительно вполне возможно. Разговор не прослушивался, значит никто еще не знает. В том, что не прослушивался, Рельмо был полностью уверен, так как при всяком важном разговоре сам же всегда глушил возможные жучки. Не утруждая себя их поисками, независимо от того, были они или их не было, просто автоматически, по привычке глушил. Небольшое мысленное усилие, сущая мелочь для посвященного четвертого круга. А все остальное решалось еще проще. Но сначала надо кое-что выяснить… — Мэтр Истран поделился своим уловом с его величеством? — осторожно уточнил он. — Нет. Он обещал, что ничего не скажет королю, и более того, будет всеми силами удерживать его от контакта, к которому тот стремится. Ему можно верить? — Можно. Старик как-то несовременно честен, и зря обещать не стал бы. Он еще что-то говорил? — Да. Он просил вас о личной встрече. Через меня или Пассионарио в качестве посредников. Время и место — на ваш выбор. И еще просил передать на словах, что обещает морочить голову королю так долго, как только сможет, но если вдруг с его любимым воспитанником что-то случится по нашей милости, всей нашей конторе тут места мало станет. — И это не пустая угроза, — невесело усмехнулся региональный координатор, продолжая издеваться над многострадальной косой. — Уж я-то знаю, я этого старого пройдоху видел сквозь все щиты… Только ему об этом не проговоритесь, а то еще припомнит при личной встрече. — А как это у вас получается? — не удержался любопытный Орландо. — Сквозь щиты? Профессиональный интерес. — А вот так и получается. Несовместимость наших школ дает иногда поразительные эффекты. Я тебе никогда не рассказывал, с чего началась наша дружба с покойным мэтром Хавьером? С поединка. Могу поспорить на что угодно, комичнее поединка не было в истории… А вспомнить нашу милую потасовку с мэтрессой Джоаной… Впрочем, все эти истории представляют интерес только для специалистов, так что, не будем перегружать товарища Амарго лишней и неуместной информацией. Сейчас мы его усыпим, а сами тем временем решим оставшиеся проблемы. Понял, Мануэль? К моменту твоего пробуждения тебе не о чем будет беспокоиться. — Спасибо… — тихо произнес алхимик. — Не за что, Мануэль, действительно не за что. Ты делаешь для меня больше. А теперь расслабься, закрой глаза, и ни о чем плохом не думай… Очень хорошо, замечательно… Спи, дружище, глубоко и крепко… нет, нет, со стула падать не надо, держись пока… Обычно с алхимиками адски тяжело, но в таком состоянии, как ты сейчас, и алхимики становятся податливыми. Мы спустимся по ступеням вместе, а потом немного пройдемся, и я закрою несколько дверей. Это быстро, ты даже не поймешь, что с тобой случилось. Может, так и нехорошо поступать с человеком, который мне доверяет, но поверь, так будет лучше для тебя. Ты уже никому ничего не расскажешь, да и самому тебе так будет спокойнее… Вот и все. А теперь поднимись, иди в каморку, что служит спальней мэтру Альберто, и ложись на свою кушетку. Для этого тебе и просыпаться не надо. Спи спокойно и ни о чем не переживай, ведь переживать-то тебе уже не о чем… Тихо стукнула дверь за спящим агентом, бредущим, как лунатик, в свою спаленку. И только тогда притихший Орландо решился подать голос. — Мэтр Максимильяно, а как же?.. — Через двое суток он проснется, — пояснил Рельмо и поймал себя на том, что рука сама тянется цапнуть за косу. Ну что тут поделаешь, никакая магия не помогает. И ведь Диего эту привычку перенял, чуть что — точно так же серьгу теребит… — Он ничего не будет помнить, и позаботься о том, чтобы не сболтнуть ненароком лишнего. — А как же мэтр? А Мафей? И Кантор мог его видеть… — Кантору скажете, что ему привиделось, сойдет. Мало ли что могло привидеться, когда человек бредит. А наставнику своему объяснишь ситуацию. Если до кого-то из нашего начальства дойдет хоть слух, что агент Мануэль раскрыт, его убьют. Возможно, вместе с семьей и одним бестолковым учеником. Понял? Это чистая правда, и ты объяснишь это мэтру Истрану и Мафею. Я знаю этого старикана, он гуманист до мозга костей, его проймет. Никогда и ни за что он не посмеет так подставлять невинных людей, и оставит Мануэля в покое. А я… видимо, все-таки придется мне с ним действительно встретиться. Надо кое-что обсудить. Скажешь ему, что я согласен. Но не сейчас. Чуть позже. Когда настанет время. Понял? — Понял, мэтр, — с готовностью согласился Орландо. Даже повеселел, заулыбался… Рано радуешься, паршивец, сейчас я тебе радужное настроение подпорчу… — Что-нибудь еще? — Много чего. — Нет, ведь этот негодник свято уверен, что тема исчерпана и сейчас его отпустят, как есть, даже не напомнив, чего он наворотил и с какими последствиями! — Нам надо побеседовать. Я давно собирался с тобой поговорить, а то к бедному Мануэлю ты уже потерял всякое уважение. Тебе что, телепортация голову вскружила? Возомнил себя повелителем стихий и вершителем судеб? Осознание собственного могущества еще не причина так по-хамски обращаться с наставником! Ты его доводишь до нервных срывов своими выходками! — Кантор его доводит точно так же! — попытался возражать непочтительный ученик. И хватает же наглости! Впрочем, на самом деле это вовсе не наглость, вдруг поймал себя на мысли региональный координатор. Это детская непосредственность. И никаким воспитанием невозможно заставить этого тридцатишестилетнего ребенка отвечать за свои поступки и думать об их последствиях заранее. Пока не вырастет. Занесла же нелегкая Хоулиана в спальню принцессы! — Кантор хоть в какой-то степени управляем! — перебил наставник неудачные попытки товарища принца оправдаться. — Он взрослый человек, он понимает слово «нельзя», не теряет разум от двух рюмок… И телепортироваться не умеет! Нечего переводить разговор на других, речь сейчас идет конкретно о тебе! — Я больше не буду! — тут же с готовностью откликнулся непутевый вождь, сообразив, видимо, что не спорить и со всем соглашаться обойдется дешевле. — Что — не будешь? — Пить не буду, телепортироваться куда попало не буду, — охотно принялся перечислять вождь и идеолог сто раз уже повторенные и на память заученные обещания. — Траву курить не буду, медитировать без вас не буду, наркотики из сейфа брать не буду, в комнате приберусь…