* * * 1 Сестра Ллойда Сандерленда, полгода назад потерявшего жену, с которой он прожил без малого сорок лет, приехала к брату из Бока-Ратона в Кайман-Ки и привезла ему темно-серого щенка. Сказала, что это метис. Помесь бордер-колли и муди. Ллойд не знал, что это за порода муди, да и не хотел знать. – Мне не нужна собака, Бет. Вот чего мне не хватало, так это собаки. Я и о себе-то не могу позаботиться. – Оно и видно, – ответила Бет, отстегивая тонкий, словно игрушечный, поводок. – На сколько ты похудел? – Я не знаю. Она оценивающе прищурилась. – Я бы сказала, фунтов этак на пятнадцать. Пока не критично, но если ты потеряешь еще пару фунтов, это будет серьезным поводом для беспокойства. Я тебе сделаю яичницу с сосисками. И обязательно с тостами. Яйца у тебя есть? – Я не хочу яичницу с сосисками, – сказал Ллойд, глядя на щенка, усевшегося посреди гостиной на белом ковре. Наверняка ведь оставит визитную карточку, подумал Ллойд. Да, ковер явно не мешало бы хорошо почистить, может быть, даже с шампунем, но на него раньше никто не писал. Щенок разглядывал Ллойда большими янтарными глазами. Как будто его изучал. – Яйца у тебя есть? – Да, но… – А сосиски? Конечно, нет. Ты, наверное, живешь на одних замороженных вафлях и консервированных супах. Ладно, съезжу в «Пабликс» и куплю. Но сперва посмотрю, что у тебя в холодильнике, может, еще что надо купить. Сестра была старше Ллойда на пять лет и практически вырастила его, когда умерла мама. Ллойд с самого детства не привык спорить с Бет, потому что ее все равно не переспоришь. Теперь они оба старые, и он до сих пор не может сказать ей ни слова против. Особенно после того, как не стало Мэриан. Ллойду казалось, что у него внутри образовалась дыра, которая засосала всю его силу воли. Может быть, она еще вернется. Может быть, и нет. Ему шестьдесят пять. Поздновато для больших перемен. Но против собаки он будет стоять до конца. О чем только думала Бетти, когда притащила ему щенка?! – Мне он не нужен, – сказал Ллойд, когда Бет уже повернулась к нему и направилась в кухню. – Ты его купила, ты можешь вернуть его в магазин. Или где ты его взяла? – Это не он, а она. И я ее не покупала. Ее мама, чистокровная бордер-колли, подгуляла с соседским муди. Хозяин бордер-колли раздал остальных трех щенков, а эта малышка была самой мелкой в помете, и ее никто не взял. Хозяин – он фермер – уже собирался везти ее в приют, но я случайно проходила мимо и увидела объявление на телефонной будке. Там было написано: КТО ХОЧЕТ СОБАКУ? – И ты сразу подумала обо мне, – продолжил Ллойд, по-прежнему глядя на серую собачку, которая продолжала смотреть на него, настороженно навострив уши, слишком большие для такой малявки. – Да. – Бет, я тоскую по жене. Она была единственным человеком на свете, кому он мог сказать об этом прямо и без обиняков. Хорошо, когда есть такой человек. – Я знаю. – Она открыла холодильник и принялась перебирать его содержимое. Ллойд видел ее тень на стене, худую и немного нескладную. Она похожа на аиста, подумал он. И, возможно, она будет жить вечно. – Человеку, переживающему горе, нужно на что-то отвлечься. Чем-то занять свои мысли. Ему нужен кто-то, о ком можно заботиться. Вот о чем я подумала, когда увидела объявление. Дело не в том, хочешь ли ты собаку. Дело в том, что собака тебе нужна. Господи, Ллойд, ты давно открывал холодильник? Или ты специально разводишь там плесень? Тебе самому не противно? Собачка поднялась на лапы, робко шагнула к Ллойду, но потом передумала (если ей было чем думать) и снова уселась. – Возьми ее себе. – Я не могу. У Джима аллергия. – Бетти, у вас два кота. У Джима нет аллергии на кошек? – Да. И двух котов нам достаточно. Если ты так настроен, я отвезу ее в приют для бездомных животных в Помпано-Бич. Им дают три недели, а потом усыпляют, если их не удается пристроить. Но такая красивая девочка с дымчатой шерсткой наверняка найдет себе новых хозяев, и ее заберут до того, как ее время выйдет. Ллойд закатил глаза, хотя сестра стояла к нему спиной. Точно так же он делал еще восьмилетним мальчишкой, когда Бет грозилась отшлепать его по попе бадминтонной ракеткой, если он не приберется у себя в комнате. Кое-что в этой жизни не меняется никогда. – Спасайся кто может, – сказал он, – Бет Янг сейчас будет давить на чувство вины. Она захлопнула холодильник и вернулась в гостиную. Собачка мельком взглянула на нее и продолжила изучать Ллойда. – Я еду в «Пабликс» и собираюсь потратить не меньше ста долларов. Чек я привезу, и ты возместишь мне расходы. – А что делать мне? – Познакомься пока с беззащитным живым существом, которого ты собираешься отправить в газовую камеру. – Она наклонилась и погладила собачку по голове. – Посмотри на эти сияющие глаза, полные надежды. В янтарных глазах щенка Ллойд видел лишь настороженность. Казалось, щенок оценивал ситуацию. – А если она написает на ковер? Мэриан купила его незадолго до того, как слегла. Бет показала на поводок, лежавший на пуфике рядом с креслом. – Своди ее погулять. Покажи ей заросшие клумбы Мэриан. И кстати, если она написает на ковер, хуже ему не будет. Он и так грязный. Она взяла сумку и направилась к двери уверенной, гордой походкой. – Домашних животных нельзя дарить людям без их согласия, – заметил Ллойд. – Я прочитал в Интернете. – И ты веришь всему, что написано в Интернете? Она обернулась к нему. Резкий сентябрьский свет западного побережья Флориды упал на ее лицо, и стало видно, что мелкие морщинки вокруг рта забились растекшейся губной помадой, нижние веки припухли и отяжелели, а на виске пульсировала хрупкая синяя жилка. Скоро ей исполнится семьдесят. Его энергичная, своевольная, упрямая, бескомпромиссная сестра уже старая. И сам Ллойд тоже старый. Они – два живых подтверждения, что жизнь – краткий сон в летний день. Только у Бетти есть муж, двое взрослых детей и четверо внуков – естественное продолжение их жизни. У Ллойда была Мэриан, но теперь Мэриан не стало, а детей у них не было. И что же, теперь он заменит жену собакой дворовой породы? Мысль была совершенно дурацкой и сентиментальной, как холлмарковская открытка, и такой же далекой от реальной действительности. – Все равно я ее не оставлю. Бет посмотрела на него точно так же, как смотрела девчонкой тринадцати лет, когда грозилась отлупить его бадминтонной ракеткой, если он не уберется в комнате. – Оставишь хотя бы до тех пор, пока я не вернусь из «Пабликса». Мне нужно еще кое-куда заехать, а если закрыть собаку в душной нагретой машине, она умрет. К тому же она совсем маленькая. Бет ушла, хлопнув дверью. Ллойд Сандерленд, пенсионер, овдовевший полгода назад и потерявший всяческий интерес к еде (и ко всем остальным радостям жизни), сидел и смотрел на незваную гостью, расположившуюся на ковре. Собачка таращилась на него. – Что ты смотришь, дурашка? – спросил он. Собачка поднялась и подошла к нему. Она шла вперевалку. Ковыляла, как утка в высокой траве. Потом уселась у его левой ноги и уставилась на него снизу вверх. Ллойд осторожно протянул к ней руку, опасаясь, что она может его укусить. Собачка облизала ему пальцы. Ллойд взял поводок и пристегнул его к тонкому розовому ошейнику. – Пойдем гулять. Пока ты не испортила мне ковер. Он легонько дернул за поводок. Собачка не сдвинулась с места. Ллойд вздохнул и подхватил ее на руки. Она опять облизала ему пальцы. Он вынес ее в сад и опустил на землю. Лужайку давно надо было подстричь. Собачка почти утонула в высокой траве. И Бет была права насчет клумб. Они заросли сорняками, половина цветов безнадежно засохла. Они такие же мертвые, как Мэриан, подумал Ллойд и улыбнулся. И тут же почувствовал себя виноватым и за улыбку, и за сравнение. В высокой траве ковыляющая походка собачки была еще более заметной. Она прошла около дюжины шагов, присела и пописала. – Неплохо. Но все равно я тебя не оставлю. Хотя он уже подозревал, что собачка останется у него. Бет уедет домой, а незваная гостья задержится здесь, в его доме в полумиле от разводного моста, соединявшего Кайман-Ки с материком. Конечно, из этой затеи ничего не выйдет, у него никогда в жизни не было собаки, но пока он не найдет для нее новых хозяев, ему будет чем себя занять, кроме как смотреть телевизор или сидеть за компьютером, тупо играя в пасьянс или бродя по сайтам, которые раньше, когда он только вышел на пенсию, казались ему интересными, а теперь наводили смертельную скуку. Бет вернулась часа через два. К тому времени Ллойд уже снова сидел в своем кресле в гостиной, а собачка спала на ковре. Сестра, которую Ллойд любил, но которая жутко его раздражала всю жизнь, сегодня опять умудрилась его разозлить, притащив гору ненужных с его точки зрения покупок. Огромный пакет корма для щенков (разумеется, экологически чистого), большую упаковку натурального йогурта (чтобы смешивать с сухим кормом для укрепления ушных хрящей), одноразовые впитывающие пеленки, корзинку с подстилкой, три жевательные игрушки (две из которых противно пищали) и деревянный детский манеж в разобранном виде. Чтобы собачка не бродила по дому по ночам, пояснила Бет. – Господи, Бетти, сколько все это стоит? – В «Таргете» была распродажа, – сказала она, ловко увиливая от ответа. Она это умела, Ллойд знал. – Ты ничего мне не должен. Это подарок. И теперь, когда я столько всего накупила, ты по-прежнему хочешь, чтобы я ее забрала? Если да, тогда сам возвращай все в магазин. Ллойд привык, что сестра всегда побеждает в спорах. – Ладно, пока попробую ее оставить. Но мне не нравится, когда мне навязывают обязательства. Ты всегда была бесцеремонной. – Да, – ответила она. – А что еще было делать, когда мама умерла, а отец пил, почти не просыхая? Ну, что? Будешь яичницу? – Буду. – Она уже написала на твой ковер? – Еще нет. – Значит, написает. – Судя по голосу, эта идея пришлась Бет по нраву. – Впрочем, невелика потеря. Как ты ее назовешь? Если я дам ей имя, она уже точно будет моей, подумал Ллойд. Хотя, наверное, она и так уже стала его собакой. С той самой минуты, когда в первый раз осторожно лизнула ему руку. Так же как Мэриан стала его женщиной после их первого поцелуя. Еще одно глупое и неуместное сравнение, но может ли человек контролировать свои мысли? Не больше, чем он контролирует сны. – Лори, – сказал он. – Почему Лори? – Не знаю. Просто вдруг пришло в голову. – Ладно, – согласилась она, – вполне себе имя. Лори пошла в кухню следом за ними. Переваливаясь, как утка.