– А у вас большие возможности? – Алина чуть притворно распахнула глаза. – Да так, средние, – неопределенно ответил Антон. – А вы чем занимаетесь? – Студентка, – ответила она, – Пятого курса уже. – Ого, – засмеялся Антон, – Серьезно. – Вы знаете, я пойду, наверно. Родители ждут. Спасибо вам за приют. Было приятно познакомиться. Тонковидову вдруг захотелось, чтобы она осталась у него. Он внезапно оробел и замолчал. Но это длилось считанные секунды. – А родители вам не разрешают задерживаться подольше? – поинтересовался он, глядя на Алину в упор и слегка сощурив глаза. – У подружки, например. Она засмеялась: – Но вы же не подружка… Хотя, если честно, у вас уютно. – Ну вот… – Извините, я пойду все же. – Конечно, только две просьбы, если можно. – Какие? – Я вас провожу, и еще…дайте мне номер вашего телефона. – Хорошо, я дам номер. А провожать меня не надо. Думаю, что свет уже включили. Мне недалеко совсем. Я буду осторожно. Она встала, показывая, что настроена решительно, впрочем, опять улыбаясь и лукаво глядя на него. Тонковидов опять в очередной раз понял, что ничего не понимает в женщинах и лишь произнес грустно: – А номер? Она засмеялась: – Почему так невесело. Пишите. Он забил номер в свой смартфон. Алина вышла в холл. Тонковидов помог надеть шубку, на секунду прижимаясь к мягкому меху: – Свет-то включили? – Сейчас увидим. Он открыл дверь и увидел, что все фонари на улице опять горят. Алина засмеялась: – Видите, а вы не верили. Он пожал плечами: – Верил, но надеялся… – На что? – Хорошо, – сказал Антон невпопад и добавил, – я позвоню. – Обязательно, – кивнула девушка. Он проводил ее до калитки, немного посмотрел вслед и вернулся в дом. Здесь Антон сбросил пиджак, сорвал галстук, долил в фужер еще коньяк и залпом выпил. В голове застучало. В это время у него зазвонил телефон. Тонковидов посмотрел на номер: звонил его московский куратор. – Да, – сказал он, изо всех сил пытаясь собраться. – Здравствуйте, Антон Викторович. – Здравствуйте, Юрий Иванович. – Как у вас дела? – Похороны. Невесело. И непонятно, кому мешал Цветков. Хотелось бы выяснить. Или я мешаю. – Не нервничайте. Выясним. Вы в это дело не лезьте. Работайте. Скоро мы вам еще человека пришлем. Он вам поможет. – Хорошо. – И еще: завтра к вам приедет один бизнесмен. Он хочет вложиться в вашу область. И местных подтянуть. Они завтра к вам подойдут. – Они? – Да. Он и ваш банкир. Фамилия бизнесмена Кулаков. Он вам позвонит. Примите, поговорите. Надо вам инвестиции подтягивать. – Да, приму. – Ну и хорошо. Мы на вас рассчитываем. Всего доброго. – До свидания. Тонковидов отключился и посмотрел на дисплей. Наступило какое-то отупение. Он понял, что ему надо срочно поспать. Антон подумал об Алине. Жаль, что она ушла. А с другой стороны, он не был уверен, что сейчас на многое способен, как мужчина. И возможный щелчок по самолюбию ему бы не пошел на пользу. Ну, ничего, сейчас выспится и все будет в порядке. Антон усилием воли заставил себя пойти в ванную. Умыться и спать, спать, спать… Глава восемнадцатая Виктор Васильевич Санин лежал на больничной койке и старался не шевелиться. Потом все же повернул голову и осмотрелся. Наступило сумрачное январское утро. За окном было противно и тускло. Но все же даже этого света хватило, чтобы разглядеть палату. Впрочем, ничего особенного в ней не было. Еще три койки. Тумбочки, стулья, зеленоватые стены. Больница – она и есть больница. Одна кровать была пустой, на двух других спали мужчины. Один из них слегка похрапывал. Пахло казенщиной и еще, совсем слегка, какими-то лекарствами. Санин дотронулся до головы, почувствовал повязку. Болело, но терпимо. Он вспомнил о событиях вчерашнего вечера и едва не заскрежетал зубами от злости. Скорая приехала довольно быстро. Повезло, что не прохожие, ни врач с фельдшером не посчитали его за какого-нибудь бродягу. Первые вызвали неотложку, вторые привезли в больницу. Его осмотрел дежурный доктор, потом сделали рентген. Санин пожаловался на головокружение и боль в ребрах, медсестра сделала ему какой-то укол. Стало полегче. Врач долго изучал снимки, потом сказал Виктору Васильевичу, что ему повезло, никаких серьезных повреждений нет. Ссадину на голове промыли, наложили повязку. Сил ехать домой или куда-нибудь еще не было, и Санин даже обрадовался, когда доктор сказал, что лучше бы ему было полежать в больнице хоть пару дней. Он кое-как добрался до палаты, переоделся в застиранный халат и лег в кровать с хрустящим и свежепахнущим бельем. Виктор Васильевич терпеть не мог такие казенные учреждения, но силы быстро оставили его, и он заснул. Утром он чувствовал себя лучше и уже мог наблюдать за обстановкой. Она Санина раздражала. Пришла сестра, соседи заворочались, потом проснулись. Один, совсем пожилой, с изрезанным морщинами лицом, другой молодой с красной физиономией. Оба с перевязанными головами. Молодой пытался шутить с медсестрой, но она особо не реагировала. Померила всем температуру, раздала таблетки. Санин скривил гримасу, таблетки принимать не стал. Медсестра не обратила на это никакого внимания. Когда она ушла, Виктор Васильевич почувствовал, что хочет в туалет. Сам вышел в корилор, там было тихо и сумрачно, горели тусклые лампочки. Свет был только из окон в дальних концах коридора. Вдали на посту кто-то приглушенно разговаривал. Виктор Васильевич туалет нашел быстро. Потом умылся и медленно вернулся в палату. Голова слегка покруживалась, начало ныть ребро, но в целом состояние было терпимым. Когда он вошел, соседи окончательно проснулись. – Добрый вам денек, – хрипло сказал пожилой. – Ночью доставили? – Ночью, – кивнул Санин, не испытывая желания разговаривать. – Меня Степан Иваныч зовут, а его Лехой. А вас? – Виктор, – сказал Санин и прилег на постель. – А по батюшке? – Да, что вам мой батюшка, – Виктор Васильевич отвернулся, всем своим видом показывая, что разговаривать не расположен. Соседи что-то тихо обсудили между собой, скорее всего, говорили про нового сопалатника, но Санин их не слушал. Принесли завтрак. Он посмотрел на еду, скривился, и ничего есть не стал. Выглядело противно и неаппетитно. Да и вообще организм принимать пищу пока не хотел. Через некоторое время в сопровождении той же медсестры пришел врач. Уже другой, не тот, что принимал его ночью. Лет тридцати пяти с бородкой с умными и внимательными глазами. – Не волнуйтесь, Виктор Васильевич, – сказал он успокаивающе. – Ничего страшного. Небольшое сотрясение есть, поэтому лучше полежать денек, понаблюдаем за вами. А завтра, если все будет нормально – отпустим домой. Там вам посподручней будет. Еще недельку покоя, без нервотрепки, лишних движений и будете как новый. Санин выслушал его без эмоций и спросил: – А нельзя ли в отдельную палату? – Я эти вопросы не решаю, – улыбнулся врач. – Но, не думаю, что это возможно. Много пациентов. После того, как он ушел, Санин позвонил Ивану. Тот сначала разговаривал с ним не очень радостно, но услышав про то, что случилось с отцом, немного подобрел. – Что-то надо? – спросил он. – Да. Одежду какую-то. Хоть костюм спортивный. И пожрать что-нибудь, а то здесь баланду разносят. И еще: попробуй узнать через кого-нибудь, нельзя ли отдельную палату устроить. – Это вряд ли. А еду и костюм привезу. Альбина дома? – Зачем она тебе? – Ну, костюм взять, – пояснил сын. – Не надо. Свой какой-нибудь привези. И зарядку от телефона захвати. – Ну, ладно, – Иван озадаченно согласился. Стоило Санину только отключиться, как к нему в палату в сопровождении медсестры пришел молодой парень. Показал какую-то книжечку и начал расспрашивать о том, кто напал, да почему.