– Не скажешь? – Пока нет. Могу человека обидеть. – Хорошо. Тогда скажи, с кем лучше поговорить, чтобы зарядить прессу за нас. – Ну, она вроде заряжена… – Оксана улыбнулась. – Наши опусы о жизни и деятельности исполняющего обязанности публикует регулярно. – И этого достаточно? – И да, и нет, – она посерьезнела. – Дело в том, что его уже знают, а это в наших условиях важно. Проголосуют за знакомую фамилию. Большинство, это точно. Есть у нас один политик, который говорит: лишь бы фамилию правильно называли. – Есть, – кивнул Ростислав. – Ну вот. Но это пока. А если вдруг Тонковидов исчезнет, выбудет из гонки или просто кто-то более известный всплывет? Тогда проблемы могут появиться. И компромат – настоящий или придуманный свою роль сыграет. – И что делать? – Наверно, что-то очень хорошее, доброе, вечное. Ну, акцию какую-нибудь, ветеранам там помочь, детям, зверюшкам. Долгую, не на один день. – А что ты мне раньше это не советовала? – А ты не спрашивал, – она засмеялась. – Мда, – задумался Ростислав. – Тут, кстати, один журналист со мной хочет встретиться. Еронко. Что думаешь? – Встреться, пообщайся. Он в плане черного пиара поможет. Тем более, это не моё. – Ты серьезно? – Абсолютно. – А со мной встретиться не хочешь?– Русаков испытующе взглянул на Оксану. – И так встречаемся, – улыбнулась она. – Пошла я, хорошо? – Иди, – он мрачно проводил девушку взглядом. Потом Русаков перевел взгляд на телефон. Он так и не включил режим звонка. Опять звонила жена, но он набрал Шкадова. – Как дела, Дима? – Езжу тут, с людьми общаюсь. Сейчас поем и поеду дальше. Голос Шкадова звучал весело. – Приятного аппетита. – Спасибо. – Ты там давай поосторожней, и обо всем сразу докладывайся. Хотя бы тому человеку. Ты понял о ком я? – Да. – И еще я тебе сейчас телефон Сергеича сброшу. Тоже докладывай о своих передвижениях. Режим исключительной осторожности включаем. – Есть у меня его телефон. – Давай, сообщай им о своих планах. – Слава, а ты им полностью доверяешь? Ростислав сделал паузу. – Сергеичу, думаю, да, – сказал он, подумав. – А тому… Если вообще никому не доверять, нам кранты… – Ладно, – ответил Шкадов. – Я тут и так кого-то тронул. О том, где был, вкратце расскажу. А планы…пусть сюрпризом будут. – Ну, смотри. Только осторожнее, еще раз прошу. И еще у меня просьба будет. Но это попозже. Давай, пока по своему плану. Русаков посмотрел на часы. Пиарщик из Москвы задерживался. Но только он успел об этом подумать, как зазвонил внутренний телефон. – Зайди, – коротко сказал Тонковидов. В губернаторском кабинете кроме хозяина был бритый наголо человек неопределенного возраста в сером свитере. – Савицкий Павел Юрьевич, – представил его Антон. – Тебе, так сказать, в помощь. Специалист по пиару. – Так точно, – радостно сказал Савицкий, пожимая Ростиславу руку. – Если нет конкретных дел, создадим пиар-отдел. – Ну, вы, идите, поговорите, – сказал Тонковидов. – Может пиар-отдел создадите. В кабинете у Ростислава Савицкий расположился по-хозяйски. Хорошо, что хозяина из-за стола не выгнал. Впрочем, Русаков смотрел на него со скрытой усмешкой: не таких приходилось видеть. Он даже немножко внутренне развеселился, так что и напряжение немного снялось. – Пиар – главное в нашем деле, – поучал его Савицкий. – Все очень просто, создаете мероприятие, организовывайте, побольше прессы, хомячков интернетных тоже и вперед. Есть ли от этого мероприятия толк или нет – роли не играет. Заведите еще какую-нибудь хрень в какой-нибудь соцсети, и пишите там от имени первого лица про каждый его шаг. И будет вам счастье. Почему он без семьи? Нужно ее вытащить, пусть народ на него глядит и радуется. Вот так, вкратце. Я понимаю, что ты немного не по этой части, но пиар – наше все. – Понятно, – кивнул Ростислав. – Только у нас сложности. Кто-то мочит нас. – В курсе, – кивнул Савицкий. – Надо бы самим их мочить, но не знаем кого? Значит, надо мочить всех. – В смысле? – поднял глаза Русаков. – Ну, местных. Губера бывшего. Еще кого-то. Мэра, например. Ладно, я займусь. Только мне люди нужны. Пресс-служба у вас хилая. Будем людей подгонять. А для начала хочу с ними познакомиться. – Ну, давайте, сходим, – Ростислав поднялся со стула. – Навестим на их рабочих местах? Ну, ладненько, – Савицкий кивнул и тоже поднялся. Сначала они зашли к Оксане. Савицкий был весел, беспрерывно шутил и в полный белыми зубами рот улыбался Оксане. Та улыбалась тоже, но скорее сдержанно, ради протокола. Но все равно Русакову это не нравилось. Потом они зашли в общий кабинет, там были все те же. – Кстати, – спросил Ростислав, когда руководитель пресс-службы представила своих подчиненных. – У вас же еще один есть. Спичрайтер. Все болеет? Оксана как-то странно глянула на него и кивнула: – Да, еще болеет. Ростислав обратил внимание на странность взгляда, но задуматься не дал Савицкий. – Ребята, надо активизироваться, соцсети, о каждом чихе сообщать, пусть телик тут живет, оператора к Тонковидову приставим, все закрутится у нас, – весело и бойко говорил Павел Юрьевич. – Вы, Оксаночка, набросайте планчик к завтрашнему, скажем, утру, и мы его с вами обсудим. А Ростислав Романович пусть займется другими более важными вопросами. Когда они шли по коридору назад, то Русаков спросил у Савицкого: – А вы надолго сюда? – Как дела повернутся, – туманно ответил то и пояснил. – Налажу работу прессы, может еще, кто подъедет, новая кровь нужна, эти – дохлые какие-то. Ростислав недовольно пошевелил губами, но ничего не сказал. К счастью для него, Савицкий не стал больше доставать его своим обществом, растворился в недрах здания. Когда Ростислав зашел в кабинет, мобильный зазвонил снова. Номер незнакомый. – Да, слушаю. – Это Владимир. Еронко. Помните, мы хотели встретиться. – Помню. Кто-то точно хотел. Кто именно, не помню, – Ростислав усмехнулся. – Ну, так я готов. Русаков взглянул на часы, рабочий день подходил к концу: – Хорошо. Где? – А недалеко от администрации кафешка есть. Ваши там обедать любят. – Кажется, знаю. – Вы через сколько сможете? – Через полчаса.