– Я и не чувствую, – произнес он слабым голосом. Меня его слова не убедили. – Думаю, что чувствуешь, – тихо сказала я. – Вообще меня удивляет, что ты сейчас здесь. Так что мы поедем к Оливии на неделю или две. Она сказала, что покажет мне, как ухаживать за новорожденным. А пока нас не будет, ты сможешь принять решение. Я понимала, что это был один из самых смелых моих поступков. Или один из самых глупых. – Хорошо, – сказал он. – Если ты так хочешь. «Нет, не хочу, конечно!» – едва не закричала я. Но мне требовалось убедиться, что наш ребенок будет расти в крепкой семье безо всяких сомнений с чьей-то стороны. – Могу я завтра утром отвезти тебя туда? – Не беспокойся, – ответила я. – Как уже говорила, за нами заедет Оливия. Том колебался. Я видела сомнение в его глазах. Оливия была права. Все это заставляло его понять, насколько мы важны для него. – Можно мне подержать его? – осторожно спросил Том. – Конечно. Он же твой сын. Почти неохотно я передала нашего теплого малыша мужу. Мое тело тут же ощутило пустоту. Я страстно желала вернуть сына обратно. И все же знала, что это очень важно. – Я правильно делаю? – Глаза Тома выглядели испуганными. – Да. – Всего через несколько часов я чувствовала себя удивительно уверенно. – Просто сдвинь руку сюда. Правильно. – Он прекрасен, – сказал Том. – У него довольно странные уши, – заметила я. – Совсем без мочек. Том слегка вздрогнул. – У моего отца были такие же. Наверное, семейная черта. Он потеплел к Фредди. Я чувствовала это. Потом муж посмотрел на меня. – То, что я прочел в твоей карте… Это все? Теперь ты мне все рассказала? Я взглянула на нашего сына с длинными ресницами, который довольно лежал на руках у отца, и твердо произнесла: – Да. Конечно, все. Глава 17. Том Во всем английском языке слово «друг», безусловно, одно из самых непонятных. Была ли Хилари моим другом? Или я совершал огромную ошибку? В любом случае я поймал себя на том, что по какой-то причине рассказывал этой пахнущей цветочным ароматом разумной женщине в туфлях на плоской подошве то, что узнал о своей жене. Быть настолько открытым – совсем на меня не похоже, не могу объяснить, почему я так поступил. Казалось, в моих действиях нет никакой логики. – Знаете, – произнесла она, когда я закончил, – вы действительно не сможете бросить жену в тот же день, когда она родила вашего ребенка. Вы слишком хороший человек. И потом почувствуете себя виноватым. – Но посмотрите, что она сделала, – заметил я. – Принимать наркотики – это одно дело. Торговать ими – совсем другое. А затем тюрьма. Одна ложь за другой. Хилари пожала плечами: – У меня была тетя, которая просидела в Холлоуэе пятнадцать лет. – Правда? Я был застигнут врасплох. Моя коллега не походила на родственницу преступника. – Она убила человека. – Голос Хилари звучал на удивление буднично. Я не знал, что ответить. И все еще пытался подобрать верные слова, когда она продолжила: – У них был роман. Он все время обещал, что бросит жену, но потом та забеременела. Поэтому тетя напала на него с ножом. Скорее всего, и не собиралась его убивать, но, к сожалению, перерезала артерию. – Это ужасно. – Так и есть. – Голова Хилари качнулась вверх-вниз в знак согласия. Я заметил, что ее волосы стали короче, чем раньше, но выглядели не так уж несимпатично. – Долгие годы об этом никто не заговаривал. Я обо всем узнала только на ее похоронах. Всегда удивлялась, почему никогда ее не встречала, когда была совсем маленькой, но мне говорили, что она уехала в Австралию. Странно, но она была очень доброй женщиной. – Хилари усмехнулась. – И не подумаешь, что способна на нечто подобное. Я почти был готов рассказать ей о Чэпмене и о предательстве Хьюго, но она продолжила говорить: – Дело в том, Том, что никто из нас не идеален. Мне нравилось, когда она называла меня по имени. Не знаю почему. Просто нравилось. – Один из уроков жизни, – добавила она, – это научиться поступать правильно. – Понимаю, – медленно произнес я. Хилари пожала плечами: – Однако, если позже окажется, что вы с Сарой несовместимы, это будет совсем другое дело. Она произнесла имя «Сара» так, будто лично знала мою жену. На самом деле я редко упоминал в офисе о семье. И заметил, что Хилари тоже молчала на эту тему. – Не хочу вас задерживать, – сказал я. – Возможно, вас ждут дома. Это было дерзостью с моей стороны. По правде говоря, мне просто было любопытно. – Не ждут, – ответила она. – Вот почему я предпочитаю работать допоздна. – Она почти дружески похлопала меня по плечу. – Вы ведь собираетесь вернуться в больницу? – Да, – сказал я. Стыдно признаться, но я этого не сделал. По крайней мере сразу. Я быстро прошагал несколько миль по знакомым и незнакомым улицам. А когда добрался до больницы, решил, что Хилари была права. Мне действительно нужно остаться с Сарой, поскольку я не из тех людей, которые бегут от ответственности. Мне не хотелось стать таким, как мой отец. Поэтому, когда Сара сказала, что не собирается возвращаться домой и думает остаться у Оливии на «одну или две недели», я был совершенно сбит с толку. Не ожидал ничего подобного. А если я навсегда потеряю своего сына? У меня внутри что-то заболело. Такого не случалось с тех пор, как умерла мама. Я взял на руки своего маленького мальчика и почувствовал, как таю. Этот малыш был моей плотью и кровью до самых ушей без мочек. Сара не имела права забирать его у меня. – Я тоже не очень рад орущему ребенку в доме, – сказал Хьюго, когда я позвонил. – Но Оливия настроена решительно. А когда моей жене что-то взбредает в голову, ее уже не остановить. Фредди должен жить со мной, а не с моим так называемым лучшим другом. Обязан ли я был с большим пониманием относиться к прошлому Сары? Не прочти я ее медицинские записи, сейчас мы вместе были бы дома, а я ничего бы не знал. Но разве можно так жить? Кроме того, ей с самого начала следовало сказать мне правду. Тогда я бы на ней не женился. И у нас не родился бы Фредди. Все так запутанно. Мне не нравился сумбур в собственной голове. Той ночью я не спал. В шесть утра встал и отправился в офис. Хилари уже была на месте. Если бы не голубое платье вместо клетчатой юбки, я решил бы, что она провела там всю ночь. – Разве вы не взяли выходной, чтобы побыть с женой и сыном? – спросила она. Меня слегка удивил ее официальный тон. Никого больше не было, так что мы могли говорить свободно. – Она собирается остаться у друзей, чтобы мы могли определиться с нашим будущим, – сказал я. – Говорит, хочет убедиться, что я достаточно ее люблю, чтобы связать себя обязательствами. Хилари твердо посмотрела мне в глаза. Она напомнила отзывчивую, но рассудительную учительницу. – А вы любите? – Честно говоря, еще не знаю. Удивительно, насколько откровенно я мог разговаривать с этой женщиной.