На улице дождь, холодный ветер, но уюта нет и дома. Без Глеба там пустота, в которой звенит зеленая тоска. Зато здесь, в машине светит солнце. — На общественных началах? — Это могло бы стать твоей работой. — Я же сказал, что ценю свою независимость. — Ты не будешь от меня зависеть. — Я уже завишу от тебя… Потому что… — Глеб запнулся и замолчал. — Почему? — Потому что на улице дождь, а у тебя здесь хорошо. И кино показывают. На мониторе светилась навигационная карта, нужно было перевести систему в режим видео, но Зоя не хотела отвлекать Глеба. Она хотела, чтобы он был занят только ею. — Что там у нас? Море, солнце, острова? — Есть море, — кивнула она. — Но не здесь. — Я бы сейчас на отказался. — И остров есть. В океане. — Остров невезения? — Остров глупости… Только отцу не говори, — улыбнулась Зоя. — Что не говорить? — Отец остров в океане купил. — Необитаемый? Похоже, Глеб решил, что Зоя шутит. Но отец действительно в свое время купил необитаемый остров. Нашел в интернете информацию, решил, что пятьдесят тысяч долларов — это совсем немного, для того чтобы рискнуть. Он почему-то думал, что его обманут, но сделка оказалась такой же реальной, как и сам остров. — Почему необитаемый? Там черепахи живут, змеи… — Тигры, крокодилы? — Для тигров нужно много места, а остров маленький. Ни тигров, ни ягуаров. Вода есть. Пресная. Но крокодилы не водятся. — А кокос растет? — Растет. Зоя была на этом острове. Вначале ей понравилось — завораживающий пейзаж, тихая лагуна и бушующий океан. Песчаные пляжи, тропический лес, застывший вулкан с водопадом — все как в классике жанра. Только вот все это очень быстро надоело. И недели не прошло, как захотелось обратно домой. А ведь они жили на борту океанской яхты, с комфортом. Отец был счастлив, потому что с ним тогда была мама. На обратный курс они тогда ложились под завесой тропического ливня. Больше Зоя туда не рвалась. — Крокодил не ловится, а кокос растет, — улыбнулась она. Но сейчас вдруг захотелось вернуться на этот остров, но вместе с Глебом. С ним и на краю света было бы хорошо. И в Антарктиде бы она не замерзла, если бы он согревал ее там своим присутствием. — Ты это серьезно? — На отца блажь нашла. Он даже домик там поставил. — Домик? — Летний, без удобств. — Бамбуковые стены, тростниковая крыша, — улыбнулся Глеб. — Да нет, не тростниковая, обычная… Но там жить невозможно. — Почему? — Говорю же, без удобств. — А зачем дикарям удобства? — Дикарям? — Зоя завороженно посмотрела на Глеба. Да, было бы здорово нарядиться в купальник из пальмовых листьев и прыгать с ним вокруг костра. Интересно, какое у него копье? Зоя резко отвернулась от него, чтобы он не увидел, как заливается краской ее лицо. — Ты бы хотела? — Отстань! — А я бы зажег… Тропический остров, пальмы, прекрасная Пятница… — Это ты про Катю? — Я же сказал, у Кати свой остров. — Поэтому ты решил залезть на мою пальму? — Это был сарказм? — Он посмотрел на Зою глазами учителя, который дает записному лоботрясу последний шанс на исправление. — А если да? — Но про пальму мне понравилось… — Хочешь залезть? — спросила она. — А ты? — Он не отводил от нее глаз, и Зоя снова залилась краской. Но на этот раз она не отворачивалась. — Насчет пальмы не знаю, но я уже точно куда-то влез, — сказал Глеб. Он вдруг потянулся к ней, приближая лицо. Зоя запаниковала, подумала о том, что нужно отпрянуть от него. Но ее, напротив, потянуло к нему. А когда губы соприкоснулись в жадном поцелуе, она забыла обо всем. * * * События развивались со стремительностью скоростного поезда. Но дух на виражах почему-то не захватывало. Иван предложил руку и сердце, но Инна почему-то восприняла это как должное. Она знала, что Некрасов четыре года оплакивал свою жену, отказавшись от соблазнов и удовольствий, которые могла подарить ему богатая жизнь. Он даже дал себе обет безбрачия и никого к себе не подпускал. А ей чертовски повезло, она смогла повернуть вспять эту реку, совершила невозможное, причем в самый короткий срок. Радость была, но дух не захватывало. Возможно потому что не любила Ивана. Не любила, но согласие дала. Это произошло в ресторане, красиво, при свечах. Он был весь такой торжественный, да и она блистала, как бриллиант в перстне. Который он ей подарил. Сама была в восторге от собственного блеска. — Теперь ты моя невеста, — сказал он, восхищенный, но вместе с тем и напуганный собственной смелостью. — Это прелюдия к чему-то более важному? — усмехнулась она. — К свадьбе, — кивнул он. — А поближе?.. Я же вижу, ты чего-то хочешь. — Да нет, не хочу… — Он отвел в сторону глаза. — Просто я подумал… — Смелее. Он кивнул и, собираясь с духом, посмотрел ей в глаза. — Если ты моя невеста, ты могла бы жить в моей квартире. — В квартире? — Домой я тебя пока привести не могу.