— Иногда надоест хуже горькой редьки, — жалилась Надя о сменах в больнице, — но как придёт крепкозадый пациент да с конфетами за мою лёгкую руку, сразу вспоминается приятная сторона работы мед.сестрой. Она без смущения описывала двух новых ухажёров, вызывая румянец на щеках Саши, которая успела за полгода снова отвыкнуть от прямолинейности Нади, легко выкладывающей пикантные подробности личной жизни: — Один такой здоровенный и напористый, как я люблю. Ручищами огроменными так зажмёт, что дух заходится. Но целуется вообще не ахти. — Так научи, — засмеялась Саша. — Оно мне надо? — фыркнула Надя. — У меня второй — золотой медалист по поцелуям. По кафе меня водит, двери придерживает, но, кажись, дальше поцелуев до свадьбы ни-ни, а мне замуж пока не надобно. После рыданий на крыльце Надя не задала Сане никаких вопросов ни про неё саму, ни про причины, по которым она уехала подальше от семьи, за что Саша была ей непередаваемо благодарна. Надя давала ей время. Саша понимала, что расскажет Наде всё как есть, но немного позже. Сейчас же хотелось просто идти рядом под руку и слушать о том, как живёт подруга. Пинать мелкие камешки, смотреть в небо, обходить гусей и больше не хотеть плакать. Глава 22 Вечером Надя затопила баню. — Не боись, жар умеренный, — предварила она полный сомнений взгляд Саши. — Помню я какой ты дохлик. Надя нарядила их обеих в толстые добротные халаты чуть ли не до пят. — Так, последние приготовления — и устроим небольшой разврат. — Она всучила Саше сыр и нож, а сама ловко построила башенки из хрустящих гренок и помидоров. — Где же штопор-чертяка? — Загрохотала выдвижными ящиками. — Нашла. — Победно подняла его остриём кверху, размахивая, как саблей или дирижёрской палочкой, и задавая мажорную тональность опускающимся сумеркам. Разложив еду на большом блюде и прихватив вино, подруги отправились в баню, где под смешливые визги Надя от души отшлёпала веником «тощую задницу» Сашки и прогрела её косточки и свои телеса. — Сань, при всей твоей тонкости, грудь с седьмого класса торчком впереди тебя всегда шла. Сейчас даже она поникла, — озабоченно нахмурилась Надя и подтолкнула Сашу подвинуться на полке. — Отползай. Лицом в веник. Дышим и в речку! Распаренные, голые и подначивающие друг друга, они выбежали в огород. Лампа над крылечком предбанника была предусмотрительно выключена, хотя в любом случае не освещала покатый склон. Саша остановилась за несколько метров до кромки берега. Картошка торчала причудливыми растрёпанными кустиками с обеих сторон. Над головой и впереди, сливаясь с рекой, раскинулось чёрное небо с ослепительно белыми бляшками звёзд и яркой луной. Вверху они вырисовывались чётко, а в воде подрагивали и будто бы двигались манящими светлячками. Почувствовав приближение Нади, Саша рванула вниз по меже. Врезалась в воду, разводя её руками. Покрылась гусиными пупырками, кажется, до кончиков ресниц и замерла, блаженствуя от чего-то одновременно запретного и естественно правильного. Окунулась по плечи. Легла на спину, устремив заострившиеся соски навстречу ласкающему ночному воздуху. Волосы водорослями расползлись вокруг головы. Надя хотела с размаху плюхнуться рядом, но не стала портить Сашке тихий прочувствованный момент, и плавно скользнула в воду чуть поодаль. — Нереально, — прошептала Александра. — Какое-то сексуальное удовольствие, я бы сказала. — Только без мужика, — всхохотнула подруга. — Не многим из них такое не то, что устроить по силам, а просто понять, — отозвалась Саша, глядя в чернильную вышину и внезапно ощутив запах гортензий, которому взяться здесь было просто неоткуда. Они красиво обрамляли дорожки на участке за много километров отсюда, но разве расстояние имеет значение для своевольной памяти?.. — Вот и кайфуй! — вклинился в Сашины призрачные воспоминания голос Нади. — Отдохни сама по себе. Они выбрались на прохладные мостки. Саша нашла открытую бутылку, отпила вина из горлышка, передала её Наде и закружилась, задрав голову. — Всё тело покалывает! Кажется, что меня сейчас утянет в небесно-звёздную воронку. Надя тоже отхлебнула вина, наблюдая за вращающейся Сашей. — Сань, выкладывай, что произошло. Та продолжила кружиться, медленно и полностью расслабившись, не обращая внимания на налипающую на мокрые ноги землю и собственную обнажённость. — Мужик замешан? — предположила Надя, не дождавшись никакого ответа от Саши. Краткая пауза, кивок и новый оборот с широко раскинутыми руками. — Какой хоть он? — не отступала Надя. Саша внезапно остановилась и вперила немигающий взгляд в темноту над рекой. Протянула руку за бутылкой, сделала несколько глотков, перебивая вернувшийся аромат гортензий. — Он… Мужик. Знаешь, такой именно настоящий мужик. — И что он сделал? — Надя накинула на плечи захваченное с собой полотенце и забрала у Саши бутылку. — Хотел со мной переспать, но не стал и просто очень мне помог. Надя поперхнулась вином. — То есть ты хочешь сказать, что размазывала сопли моими старыми трениками, потому что один мужик, который такой именно настоящий мужик, был готов с тобой пошалить, но отчего-то передумал, и ты смылась от него, не простив упущенного шанса?! Извини, подруга, но прямо сейчас я готова отхлестать и тебя, и его той же тряпкой! Саша хихикнула. — Согласна, со стороны звучит абсурдно. — Абсурдно? — фыркнула Надя. — Какие-то дебильные кошки-мышки ей-богу. Они помолчали, по очереди отпивая вино. Не сговариваясь снова забрались в реку, которая приняла их в мягкие тёплые объятия. Саша опять легла на спину в воде, слегка перебирая руками, чтобы оставаться на поверхности. Выплаканные слёзы, вино, Надина безусловная поддержка наконец выпустили слова наружу. Она смотрела на звёзды и рассказывала по порядку с самого начала, о том, как приехала в родительский дом после развода, как мать осудила её решение, как отец сохранял нейтралитет в женских спорах, как сразу записал в няньки и домработницы брат и как продал родной племянник. Надя не встревала со своим мнением, ненавязчиво выпроводив Сашку из речки обратно в баню, где они заново согрелись без нагнетания свежего пара. Поставила на перевёрнутый тазик тарелку с сыром, откупорила вторую бутылку вина и подливала его в большие чайные кружки. — Надь, тот мужчина… — Саша осеклась, уставившись на вино в своих руках. — Который такой именно мужик? — подсказала Надя. — Знаешь, — Саша не заметила внимательный взгляд Нади, сопроводивший её вопрос. — Не надумай я себе кучу всего, а расскажи ему сразу напрямую, он бы разобрался без проволочек, потому что, — она слабо улыбнулась, — он человек действия, без рассусоливаний и сомнений. Из тех, кто если ошибается, то признаёт себя неправым и исправляет ситуацию. Он привык получать результат и получать качественно. Не ждать, когда оно всё само образуется, а брать дело в свои руки. — Сань, — тихо позвала Надя. — Так чего же ты сбежала? — Чтобы взять жизнь в свои руки, — ответила Саша, завязывая пояс халата, и посмотрела прямо в глаза Нади. — Мне стыдно. Так, что на саму себя в зеркало глядеть не хочется. Он видел меня в таком неприглядном свете, Надь… Я на его глазах далеко не блестяще прошла через предательство, унижение и ошибочные выводы. Мы друг друга успели обвинить чёрт знает в чём. Столько грязного белья вытряхнулось наружу… — Но он всё равно «такой мужик»? — Надя толкнула её плечом и многозначительно подмигнула. — Наверное за таким и можно быть, как за каменной стеной. Но не мне это проверять, — Саша отвела взгляд и подхватилась развешивать сырые полотенца. *** Урывочный беспокойный сон за двое суток, много слёз и смеха, баня, ночное купание, коварное, обманчиво лёгкое вино, разговоры без прикрас и чистый воздух усыпили Сашу, едва она коснулась подушки. Утром Надя проверила, дышит ли подруга, которую с обеих сторон облепили коты, оставила щёлку, притворив дверь в комнату, черкнула записку, сообщая, что вернётся часам к трём и отправилась на работу. Саша очнулась к десяти утра. Непозволительная роскошь, которую можно себе позволить прямо сейчас. Как же хорошо, что она приехала к Наде. Обустроится на новом месте, и Надя приедет к ней. Никаких больше препятствующих в одностороннем порядке их встречам надуманных обстоятельств. Она потянулась, подгребла ближайшего кота под одеяло и блаженно закрыла глаза, почёсывая горячую животинку за ухом. Провалявшись примерно с четверть часа под паровозное урчание пушистых компаньонов, Саша прошлёпала в кухню, прочитала Надино послание, поставила греться чайник и вышла на крыльцо. Разомлевшее от долгого глубокого сна тело неохотно встретило утреннюю свежесть. Саша поджала пальцы босых ног и облокотилась о перила. Городок гудел, ворчал и переговаривался за высокими воротами, которые надёжной стеной отделяли двор от внешнего шума и суеты. За внутренней же изгородью открывался умиротворяющий сельский вид с зеркальной поверхностью реки и ясным безоблачным небом. Саша помахала развалившейся картофельной ботве, которую предстояло полностью убрать после обеда, наклонилась погладить заластившегося вокруг ног кота и вернулась в дом. Она умоется, позавтракает, накормит кошаков и займётся книжными полками. Надя всегда терпеть не могла обметать книги от пыли, а учитывая, что последний раз Саша приводила их в порядок полгода назад, они её уже заждались. На помощь по уборке урожая явился один из поклонников Нади. Как уж он там целовался, дело второе, зато работа с этим здоровым парнем спорилась так, что только поспевай. Пока он воспользовался бочкой с дождевой водой прямо под стоком с крыши и смывал с себя пыль и пот, Саша переоделась, проглотила миску супа, плеснула в стакан молока и, стащив шаньгу с творогом, чмокнула в щёку Надю, нарезавшую толстыми ломтями хлеб. — Посижу с книжкой в кресле-качалке в огороде, — предупредила Саша. — Оно… — начала Надя. — Я видела. У бани, — перебила Саша. — Плед, книга, еда, — быстро перечислила она. — Корми спокойно своего трудягу. — С твоими планами я его и приласкать успею, — хмыкнула Надя, и они обменялись понимающими взглядами. — Вот и приласкай. — Саша юркнула в сени, на ходу желая приятного аппетита вошедшему мужчине. Характерный частый тупой стук чего-то об металл разбудил Сашу. Она вырубилась, так и не добравшись до первой главы. Посидела на мостках, уплетая шаньгу с молоком. Понаблюдала за мальчишками на противоположном берегу, с заразительным азартом закидывавшими удочки. Волоком вытащила из-под навеса старое плетёное кресло-качалку. Установила его на более-менее ровной площадке. Накинула плед, устроилась и совершенно незаметно для себя уснула в уютном мягком коконе. — Ты ночью-то что делать собираешься, засоня? — ухмыляясь, поинтересовалась Надя, наполняя просохшей картошкой большие вёдра, которые тут же подхватывали крепкие мужские руки, чтобы отнести и спустить в погреб. Она отмахнулась от дёрнувшейся было встать и помочь с остатками Сашки. — Отдыхай. И так скоро поясницу и плечи заломит с непривычки. — Сдула со лба рыжеватый завиток. — Не передумала в другую область податься? Саша отрицательно покачала головой. — Большой город, никаких знакомых, образование есть, опыт уже имеется, денег на первое время хватит. Небезрукая, найду работу.