А всё остальное время он смотрел на свою ногу и прорвавший кожу окровавленный обломок кости. Если Дель Веккио начинал двигаться слишком много, боль становилась настолько невыносимой, что он терял сознание. Поэтому он просто сидел и подбрасывал в огонь ветки. Остаток ночи и день он провёл в лихорадочной полудрёме с преследующими кошмарами. Эти кошмары были с клыками и когтями, и они тянулись на Дель Веккио, когда на небе восходила луна - жёлтое, мёртвое, мерцающее око. Кудряш старался даже не шевелиться, чтобы не было больно. Он мочился прямо в штаны, и от мокрой тёплой ткани периодически начинал подниматься пар. Если он немного сдвигал голову, то видел выход из шахты и природу за ним. Но метель занесла часть отверстия, и взору Дель Веккио открывалось лишь верхние метр-полтора. Он видел плывущие по небу облака и холодные мерцающие звёзды. И осколок луны, растущий день ото дня, как паук, жиреющий от пойманных мух. Задолго до рассвета ветра принесли свирепый, первобытный лай. Дель Веккио снова задумался, когда же за ним придёт смерть. И она пришла. Ещё до восхода солнца. Пришла с запахом прогнившей старой скотобойни. -19- Спустя два дня Джозеф Лонгтри добрался до Волчьей Бухты. Он подъехал с юго-востока и пересёк реку Мэдисон в ночь снежного бурана и морозных ветров. И остановился на горном кряже перед городом, окинув взглядом расстилающиеся внизу дома, здания и фермы. Он знал, что Волчья Бухта - городок шахтёров, выкачивающих богатство из рудных жил. Здесь жили шахтёры и фермеры. Между белыми и местным племенем Черноногих кипела ненависть. Том Риверс рассказывал Лонгтри об этом. Не то, чтоб Лонгтри и сам не знал. Как правило, белые ненавидели большинство индейцев. А Черноногие, насколько помнил Лонгтри, были довольно враждебным народом. Они сражались с белыми, а до них - с племенами других индейцев. И с такой яростью, что даже племя Дакота меркло на их фоне. Но Лонгтри знал, что Черноногие не так уж и плохи. Нет. Просто слишком гордые и слишком рьяно охраняют свои территории. У Лонгтри не было предубеждений на их счёт. При подобной работе он не мог их себе позволить. Такие вещи ослепляют человека и мешают правосудию. А в последнюю очередь Лонгтри хотел арестовать и привести в тюрьму (а то и на виселицу) человека лишь из-за его цвета кожи. Лонгтри давным-давно решил для себя: он может добиваться результатов разными способами, но никто и никогда не уличит его в бесчестии или несправедливости. -20- Джозеф Смит Лонгтри родился в 1836 году. Его отцом был Уильям «Медвежий Коготь» Смит, зверобой, а матерью - Речная Сосна из племени Кроу. Его отец погиб в 1842 году, сражаясь с Команчи. Лонгтри его почти не знал. В 1845 году Сиу совершили набег на деревню у Паудер-Ривер, где жил Лонгтри, и убили почти всех, кроме мальчика и ещё пары убежавших в леса. Мать Лонгтри тоже была среди убитых. Местный священник забрал Лонгтри в миссионерскую школу в Небраске. После семи лет строгого католического воспитания и обучения Лонгтри покинул школу. Молодой человек сбежал и отправился на запад. Он наткнулся на вставшего на путь исправления бандита по фамилии Ролингс, который в силу нового образа жизни баптистским проповедником искал на территориях Вайоминга и Монтаны новую паству. Ролингс по-прежнему носил оружие - в приграничных районах только дурак добровольно останется безоружным. Несколько месяцев они провели вместе. Знания Лонгтри в области Библии и духовной материи впечатляли Ролингса, а взамен он учил парня стрелять. Протягивая мальчишке старый добрый Кольт Драгун 44го калибра, он муштровал его каждый день в течение нескольких часов, пока Лонгтри не научился сбивать яблоко с дерева с расстояния в двенадцать метров одним быстрым, решительным движением. А в юго-восточной Монтане пути Ролингса и Лонгтри разошлись. Лонгтри нашёл своего дядю Одинокого Ястреба, которого не было в поселении в день набега Сиу, и который не успел вернуться туда до того, как Лонгтри забрали в миссионерскую школу. У Одинокого Ястреба и его семьи была небольшая хижина на берегу Паудер-Ривер. Там Лонгтри и провёл следующие пять лет своей жизни. Брат его матери был человеком практичным. Они видел, что старый уклад быстро погибал, и для индейцев наступало новое будущее. Сам он жил, скорее, как белый, а не как краснокожий. Он знал, что молодому парню нужно обучиться профессии, чтобы выжить в будущем. Но он также был уверен, что человек обязан знать и чтить традиции предков. И Одинокий Ястреб нашёл способ, как применить к юному Лонгтри оба подхода: он решил обучить его быть разведчиком, используя, в том числе, и старые знания своего народа. Следующие пять лет под опекой Одинокого Ястреба Лонгтри учился «видеть знаки»: выслеживать животных и людей и получать огромное количество сведений из таких ничтожных, казалось бы, подсказок как следы от ботинок, отпечатки копыт и сломанные травинки. Он в совершенстве овладел навыками поиска троп. Позже научился врачевать раны. Он узнал, какие травы и коренья можно употреблять в пищу, а какие - использовать в качестве лекарства; как найти и выследить дичь; как отыскать воду и многое-многое другое. Он научился охотиться и сражаться с ножом, топором, копьём, луком и стрелами. Он мог стрелять чуть ли не с закрытыми глазами и ориентироваться на местности по солнцу и звёздам. Дядя обучил его искусству скрытности и маскировки. В общем, всё, что Кроу узнали за тысячи лет существования племени, Лонгтри постиг за несколько лет. А пять лет спустя Лонгтри ушёл от дяди и вступил в ряды армии в качестве индейского разведчика. Следующие шесть лет он воевал на стороне белых против Команчи и Шайеннов. После этого, сытый по горло жестокостью, смертями и пролитой обеими сторонами кровью, он перебрался в Сан-Франциско. Где, помимо прочего, сделал себе имя безжалостного кулачного бойца по кличке Малыш Кроу. И всё шло прекрасно, пока один ирландский сорвиголова по имени Джимми Эллиот не устроил Лонгтри такую взбучку, что тот до смерти не забудет. Лонгтри не упал духом. Он устал работать кулаками и периодически получать по морде. И направился в Аризону, где, воспользовавшись своим умением разведчика, стал охотником за головами.