– Не факт, что они пустят нас внутрь, – заявил я. – Ну вот тогда и будем с ними что-то решать, – Диса продемонстрировал в руке ЭМ-гранату, которую уже снял с предохранителя, судя по цифре на экранчике, убрал к черту таймер, и теперь просто зажимал активатор пальцем. Стоит ему только убрать палец с кнопки – граната бухнет. Хм…а ведь это действительно отличная идея – зачем нам начинать перестрелку с АОДами (какие бы замечательные пушки у нас не были, но я очень сомневаюсь, что мы сможем свалить дроидов с одного выстрела каждый), о которой они тут же сообщат Матери, а она поднимет тревогу и бла-бла-бла? Мы можем тихо и мирно сократить дистанцию. Может, и вовсе сможем зайти внутрь – хрен его знает, какие звания были у тех патрульных и какое место они занимали в иерархии Речного? Но даже если нас не пустят – Диса взорвет гранату, и мы тут же отключим дроидов – нам вполне хватит на это времени. Мы ведь будем чуть ли не вплотную к ним стоять. – Идем! – кивнул я. Мы синхронно оторвались от стены и двинулись по проулку к зданию, вход которого сторожили дроиды. Чем ближе мы подходили, тем больше я нервничал, все же слишком многое стоит на кону. Так…шаг…еще шаг… Мы уже всего в трех метрах от АОДов и продолжаем приближаться к ним, а они никак себя не проявили – как стояли, так и стоят, будто отключенные. Вот мы с ними уже поравнялись, Диса протянул руку к двери и замер, глядя на индикатор замка. Я тоже вперил в него взгляд, но тот оставался красным. Ну же, скотина! Индикатор должен загореться зеленым, тем самым разблокировав замок и подтвердив наше право пройти внутрь. Если этого не случится – дверь придется взрывать к черту, и, естественно, вместе с ней и дроидов. Как только мы начнем взрывать дверь, они точно «оживут» и попытаются нам помешать. У меня прямо-таки заныли мышцы, я уже предвкушал предстоящие события. Но индикатор вдруг зажегся зеленым светом. Вход в здание был открыт. Мы с Дисой тут же нырнули внутрь. Первым шел он, шагал, будто у себя дома, быстро и уверенно. Прошли по длинному коридору, свернули влево, и чуть было не столкнулись нос к носу с парочкой охранников, но обошлось – Диса тут же вырубил одного из них, ну а дальше и я сориентировался, убрал своего. Убивать их не хотелось – ну его… У Матери уже и так полно всяких подозрительных странностей, к чему добавлять еще одну? Впрочем, если бы не включенная мной заблаговременно глушилка, могли бы быть проблемы, а так…сигнал чипов этой парочки будет, как и наши, идти с опозданием, и информация о том, что бойцы вступили в бой и их вывели из строя (пусть и не смертельно) до Матери не дойдет. Пока что. Закончив с охранниками, мы спустились по лестнице на два пролета вниз и вновь зашагали по длинному коридору. Вот только здесь Диса уже замедлился. Он шел, вертя головой по сторонам. В этом коридоре не было дверей. Точнее двери были: решетчатые. А за ними камеры, в которых находились заключенные. В некоторых камерах было пусто, в некоторых сидельцы были в гордом одиночестве, а в некоторых их насовали, будто кильку в банки. Хоть и было раннее утро (с моей любовью к длительному сну, я бы сказал, глубокая ночь), мы разбудили местных постояльцев – уж больно громко и гулко мы шагали. – Братан! А ты кто? – спросил заспанный мордатый мужик. – Слышь! Слышь! А это не вертухаи, это не «гарденовцы»! – оживился кто-то из камеры, которую мы уже прошли. – Э! Братан! Кого ищешь? – Помоги, друг! Выпусти меня! – Освободи нас! Мы молча шли дальше, не обращая внимания на просьбы и мольбы об освобождении. Вот еще, на кой черт нам надо вытаскивать отсюда маров? Может, конечно, и есть здесь «политзаключенные», но не думаю, что их много. А выпускать весь этот сброд… Один из них схватил меня за рукав, потянул к себе, но тут же получил прикладом в морду. – Еще кто дернется – завалю! – предупредил я. – Мик?! – я резко повернулся в сторону, откуда донесся вопрос. Это кто же тут такой глазастый? Хотя нет, я же в маске. Как он меня тогда узнал? Нет, я, конечно, восстановил свою внешность, когда была такая возможность, но совершенно не понимал, как меня смогли опознать? А! Понял! По голосу! Как же еще? За решеткой стоял человек, чье лицо успело зарасти бородой, от него дурно пахло, и вообще, выглядел он неимоверно замученным, уставшим. Несмотря на то, что он сейчас больше напоминал бомжа, я смог его узнать. – Анвар? – Диса? – теперь взгляд пленника был направлен на моего напарника. – Вот те раз! Вот так встреча! – хмыкнул Диса. За решеткой стоял Квартник – предводитель некогда крутой и многочисленной группы колонистов, прозванных «Угловыми». Название такое они получили сначала из-за того, что держали территорию, прозванную Углом, а затем потому, что построили на этом участке нечто вроде постоялого двора – бар, гостиница, стрипклуб даже. – Какого…как ты оказался за решеткой? – спросил я. – Долгая история, – отмахнулся он, – если коротко – Серж поймал меня на контрабанде. – Контрабанде? – Да, таскал Гринбергу всякий хлам, кое-чего перекупал через него у маров… – Погоди-погоди, – я был совершенно сбит с толку, – как ты проскакивал заслоны СБ-шников «Гарден»? Они же в город никого не пропустят просто так, даже до лагеря лутеров не дойдешь… – А кто сказал, что этот проход единственный? – усмехнулся Квартник. Так…это становится интересным… – Выпускай уже меня, – Квартник улыбался во все тридцать два, – и тогда расскажу, что к чему. А если поможете смыться из города, то вообще по гроб жизни буду благодарен. Я оглядел решетку его камеры. Как бы тут какой-нибудь хитроумной системы охраны не было. Выломаю я сейчас дверь или выгну прутья, и тут же начнет орать сирена. – Погоди немного. Сейчас мы вытащим того, за кем пришли, и… – Метров двадцать вперед, камера справа, – подсказал Квартник. – Откуда ты… – Да за кладовщиком вы пришли, и ежу понятно! – хмыкнул Квартник. – Давайте быстрее. Я уже тут всю задницу отсидел, сил моих больше нет. Квартник не обманул – Толяныча мы обнаружили именно в той камере, на которую нам и указал предводитель «Угловых». – Толяныч! Эй? Подъем! – позвал я. Наш старый приятель открыл глаза, повернул голову к двери и удивленно уставился на меня. – Ты…Мик? – Ну а кто же еще? – буркнул я. – Давай, собирай вещички, и на выход! Долго упрашивать Толяныча не пришлось. Если Мерзкий тут черт знает сколько, то Толяныч намного больше. Наверное с того самого момента, как Фэйтон (вместе со мной в чипе) прибыл в лагерь лутеров. Открывать дверь я не стал, а просто разогнул прутья решетки, и Толяныч легко пролез в образовавшееся пространство. – Где вы обосновались? У тебя в форте? – спросил он. – Или в городе «Арматеха» засели? Но как вы сюда… – Все потом, Толяныч, потом! – ответил я. – Гнездимся мы в гораздо более безопасных и теплых местах, сам увидишь. Отойди-ка… Я разогнул решетку на двери в камеру Квартника. – Вот это кайф! С этой стороны даже воздух другой, – расплывшись в улыбке, заявил Квартник, покинув свою камеру. – Уходим! У нас не так много времени, – приказал я. Мы двинулись в обратный путь под вопли заключенных, упрашивающих и умоляющих нас их выпустить. Но мы шли молча, нисколько не обращая на них внимания. Затем поднялись на этаж выше и шли по уже знакомому коридору, на ходу проверяя, нет ли открытых дверей – я предложил покинуть здание через окно с торцевой стороны. Уйти, так и не потревожив дроидов на входе. Да только тихий отход у нас не задался. Грянул взрыв такой мощи, что пол под ногами зашатался, а со стен и потолка посыпалась пыль. Глава 17 Все пошло по...