— Почему они решили обратиться к тебе, вернее, ко мне? — Откровенно говоря, я тоже немного похвасталась. Сказала, что живу с племянницей, успешным частным телохранителем. Рассказывала, какие у тебя клиенты бывают, и главное, какой сказочный отдых ты мне устроила недавно. Про то, что там на острове ты ввязалась в расследование, я ни слова не говорила. Сказала, что мы только отдыхали в тропиках целых два месяца. — Понятно. Но я не об этом. Они знают, что я телохранитель, и думают, что помощь понадобится старшей дочери, Татьяне. Почему? Чем она занимается? И вообще, что именно их так испугало? — Как, Женечка, ты разве не слышала?! Сначала Татьяна занималась медициной, так же, как и отец девочек. Но неожиданно она стала писать красками великолепные полотна и практически в одночасье стала звездой и открытием прошлого сезона! — Что-то такое слышала, краем уха, без имен и подробностей. — Конечно, разработка нового бронежилета из этого, как его, кевлара или инновационного скорострельного пистолета тебя заинтересует куда больше, чем живопись, понимаю. Я предпочла пропустить шпильку мимо ушей. — Допустим, Татьяна стала известной в некоторых, довольно узких кругах. Но история учит нас, что художники становятся всемирно знамениты лишь после смерти. А большие гонорары к ним, бывает, никогда и не приходят. Разве что картины за баснословные суммы уходят на аукционах, но тоже впоследствии, по прошествии веков. — Что ты хочешь этим сказать, Женечка? — Так, ничего, скорее размышления вслух. Так что конкретно у них произошло? Что так сильно испугало Веру и ее дочерей? — Ты, Женя, не совсем права, когда намекала на низкие доходы Татьяны. В последнее время она как художник весьма успешна. Ее картины пользуются спросом у богатых людей. И гонорары от раза к разу становятся все больше. А скоро, Вера говорила, будет большая выставка здесь, у нас в Тарасове, а потом, может, и в Самаре. — Это замечательно. — И, как тебе хорошо известно, успешных людей часто окружают толпы поклонников и прихлебателей. А бывает, что в этой толпе скрываются и недоброжелатели. Вот и Татьяне в последнее время стали присылать странные сообщения и нелепые подарки. Вера, как и Елена, видят в записках и странных дарах скрытую угрозу, но разговоры и предостережения ни к чему существенному не приводят. Татьяна легкомысленно отмахивается от угрозы, полагает, что особой проблемы здесь нет, и отказывается принимать меры. — О каких именно мерах идет речь? — Вера предлагала дочери обратиться в полицию. Написать заявление, попросить, чтобы они провели расследование. Не знаю, может быть, за ее квартирой бы немного понаблюдали. Но Татьяна ответила, что сходить в полицию она, конечно, могла бы, но она заранее знает, что ничего не добьется, и потраченного времени будет очень жаль, ведь у полицейских всегда и без того много работы. Причем они расследуют преступления значительно более важные и серьезные, чем та ерунда, что происходит у нее. Так что, отказываясь принимать меры, она не только сберегает свое драгоценное время, но и чужое. — По сути, Татьяна совершенно права. Сходить в полицию она, конечно, может. Там даже ее выслушают и, возможно, примут заявление. Это уже если женщина проявит настойчивость. Но на этом все, скорее всего, и закончится. Полицейские завалены куда более существенными делами, и скрытыми угрозами, даже если обеспокоенной матери не показалось и они имеют место, заниматься не станут. Так построена наша правоохранительная система. В большинстве случаев полицейские реагируют уже на свершившееся преступление. Если не считают его мелочью, разумеется. При последнем раскладе существенной реакции тоже не дождешься. — Женечка, но ведь это же ужасно! — всплеснула руками тетя Мила. — Наверное, — философским тоном протянула я, — но, с другой стороны, благодаря этому обстоятельству есть работа у частных детективов и телохранителей. — Значит, ты поможешь им, Женечка?! — как всегда немного по-своему истолковала мои слова тетя Мила. — Я редко даю согласие на работу, пока не узнаю всех обстоятельств дела, ты же в курсе. — Но все-таки? — То есть мне в первую очередь предстоит разобраться в ситуации и оценить степень угрозы для Татьяны? — Да, конечно. — А потом нужно убедить и саму Татьяну, что ей угрожает нешуточная опасность и необходимы услуги телохранителя? Честно говоря, такого в моей карьере еще не было. Убеждать потенциального клиента в том, что ему нужна помощь, пока ни разу не приходилось, — фыркнула я. — Но, Женечка, ты же сама говоришь, что вся история, может статься, выеденного яйца не стоит. Люди переживают, не спят ночами, а ты, как только бросишь на все обстоятельства взгляд профессионала, так сразу со всем и разберешься. Может быть, на это и времени уйдет совсем немного. — Ты совершенно права, тетя Мила. Может, там и дел-то всего на пару дней. Но разобраться нужно обязательно. * * * Моя милая тетушка всегда была человеком активным и энергичным, поэтому я не слишком удивилась, что она, как только поговорила со мной, сразу же развила бурную деятельность и организовала встречу в тот же день, после обеда. Для всеобщего удобства было решено встретиться в небольшом уютном кафе, расположенном в одном из торговых центров на улице Пушкина. Там всегда было малолюдно и царила спокойная атмосфера, а столики с мягкими диванчиками располагались на достаточном расстоянии друг от друга, что создавало некую уединенность и помогало сохранить интимный тон любой беседы. Несмотря на то что моя родственница изнывала от любопытства и желания услышать все подробности злоключений известной художницы, я предпочла пообщаться с Верой и Еленой без нее и была вынуждена сослаться на соблюдение конфиденциальности и отказать ей в присутствии на встрече. Вера с Еленой были похожи друг на друга. Неуловимо, как часто бывает между близкой родней. Обе щуплые, невысокого роста, с мелкими, неброскими чертами лица и короткими, очень похожими стрижками. Только волосы Веры, видимо тронутые сединой, были окрашены в светлый тон, а Елена была обладательницей темной, почти черной густой шевелюры, которой, скорее всего, очень гордилась. Они обе нервно помешивали ложечками кофе, но кажется, так ни разу и не прикоснулись к напитку и на протяжении всей беседы практически не сводили с меня настороженных глаз. Их лица хранили одинаковое встревоженное выражение, а позы оставались напряженными. Тетя Мила была совершенно права, когда уверяла, что женщины очень переживают за Татьяну. — Милы с нами не будет? — после приветствий и знакомства уточнила Вера, как мне показалось, облегченно. — Нет, — заверила я, — несмотря на то что мы сейчас собрались по ее просьбе, эту встречу уже можно считать официальной беседой между телохранителем и его будущими нанимателями, так что посторонним здесь не место, ибо, чтобы помочь вам, я должна знать все подробности происшествий и рассчитываю на вашу полную откровенность. А вы, в свою очередь, можете рассчитывать на мое молчание. — Но в нашем рассказе нет ничего такого компрометирующего, — растерялась Елена. — Разумеется, — кивнула я, — но порой в процессе расследования всплывают разные сведения и факты. И вы должны знать, что эта информация останется между нами. Что до тети Милы, то вы, Вера, можете потом, по завершении расследования, поговорить с ней сами, как со своей подругой. И, разумеется, рассказать лишь то, что сочтете нужным. — Конечно, спасибо, — кивнула женщина. — Мы не совсем понимаем, с чего нужно начать наш рассказ? — С того, что кажется вам важным. Если что-то будет мне неясно по ходу повествования, я стану задавать уточняющие вопросы. — Хорошо, договорились. Тогда начну с начала, пожалуй. Вас, наверное, очень удивило, что молодая женщина, представитель потомственной династии врачей, травматолог со стажем, внезапно стала преуспевающей художницей? — Я не знаю всех подробностей и с интересом их выслушаю. — На самом деле это случилось не внезапно! — горячо вмешалась Вера. — Танечка всегда была очень талантлива. Замечательно рисовала. А танцевать она начала чуть ли не раньше, чем ходить научилась, прямо с пеленок! Правда, и с малого возраста она поднималась на носочки, как балерины делают, и выделывала различные па. И где она все это брала, непонятно — нигде ведь поначалу не училась! Может, по телевизору что-то видела и повторяла? — Значит, Татьяна всегда была натурой, одаренной талантами, — кивнула я в ожидании продолжения и заметила, как по лицу Елены пробежала мимолетная тень, — а к слову, кто из вас, сестер, старше? — Татьяна, — кивнула молодая женщина, — и к слову сказать, мы с ней внешне совершенно не похожи. Таня больше в отцовскую родню пошла и в ней есть что-то восточное, может, даже татарское, от далеких предков. А я, как видите, похожа на маму и совершенно обычная. В общем, старшей дочери достались и редкая красота, и все возможные таланты. «Мне кажется, или в ее голосе я слышу почти неприкрытую зависть?» — мелькнула у меня непрошеная мысль. — Дорогая, ты тоже очень одаренная девочка, — поспешно вмешалась Вера, — просто пока так и не раскрыла себя полностью. — Ладно, мам, — поморщилась Елена, — мы не обо мне сейчас говорим. Так я, пожалуй, продолжу. Большую часть жизни Татьяна посвятила медицине, как и наш отец. Но около трех лет назад она попала в автомобильную аварию и, несмотря на отсутствие внешних и внутренних повреждений, к удивлению врачей и нашему ужасу, несколько дней провела в коме. А когда очнулась, заявила, что живет не так, как мечтала, что всю жизнь хотела только танцевать и может еще писать картины маслом. — У моей дочери открылся дар, который многие считают таинственным и мистическим! — восторженно воскликнула Вера. — Да, мама, это, конечно, так. Но позволь, я продолжу. Таня уволилась с работы, взяла несколько уроков живописи и стала писать на первый взгляд обычные, но с глубоким внутренним посылом и смыслом картины. Некоторые их называют самобытными, мистическими и даже сакральными. По крайней мере так уверяет ее агент, Жорик Павлов. Он рассказывает всем, что полотна, написанные Татьяной, несут в себе огромный положительный заряд и посыл. И люди, которые приобрели картины, со временем стали замечать, что их дела идут в гору, здоровье налаживается, а старые проблемы разрешаются словно сами собой. Агент придумал для восходящей звезды псевдоним Татьяна Новая и в несколько раз поднял цену на ее полотна. Но поток желающих приобрести картины только растет, и теперь у Татьяны нет отбоя от заказов, а скоро должна состояться персональная выставка. — То есть и ее дела пошли в гору? — усмехнулась я. — Да. А финансовое положение значительно улучшилось, ведь труд медиков в нашей стране, несмотря на всевозможные реформы, до сих пор оплачивается весьма скромно. — Понятно. Теперь давайте поговорим о посылках, что получала Татьяна. — Да. Наверное, стоит пояснить, что теперь, после того как доченька стала популярной, или, не побоюсь этого слова, известной, вокруг нее вьется очень много разных людей. Это и клиенты, и поклонники, и просто странноватые личности. — Знаете, такие, которые ходят на все светские мероприятия, выставки и премьеры, главным образом чтобы себя показать, а еще, конечно, ради бесплатной выпивки и закуски. — Различные друзья, приятели — любители пожить за чужой счет? — Да, Женя, можно сказать: прихлебатели всех мастей. Мы с мамой всегда предупреждаем Татьяну, чтобы она сторонилась знакомств такого рода, но ей все как об стенку горох. — К сожалению, поклонники или даже фанаты — это бич всех популярных людей, их постоянные спутники. И чем больше известность человека, тем больше риск столкнуться с назойливым вниманием или встретить людей не совсем порядочных. Бывает, что среди таких попадаются и любители пожить за чужой счет. У Татьяны кто-то вымогает деньги или дорогие подарки? — Нет, Женечка, наоборот! Ей постоянно что-то шлют! Присылают цветы, конфеты или алкоголь! — И что вас в этом пугает? Ей ведь не дарят брильянты, шубы и дорогие машины. Мелкие презенты принимать вполне прилично и ни к чему не обязывает. — Дело не совсем в этом. Понимаете, Татьяна устроила мастерскую прямо у себя дома. И возможно, в самом начале карьеры имела неосторожность обнародовать свой адрес, и все эти дары приносят ей прямо домой! — Да если подумать, и это не самое страшное! — азартно перебила мать Елена. — Некоторые подарки вообще пугающие, потому как более чем странные! — Именно, Женя! — словно призывая меня обратить особое внимание, воскликнула Вера. — И нас это очень сильно пугает! Ведь если их присылает неадекватный поклонник, то он и адрес Тани прекрасно знает! А кто скажет, что у странного человека может быть на уме?! И чем это обернется?! Так что можно считать, что сейчас Татьяна постоянно находится в опасности! — Да, откровенно говоря, обнародовать свой адрес действительно было неосмотрительно. Но какого именно рода те подарки, что вас так сильно испугали? — Понимаете, Женя, некоторые презенты сопровождаются записками, и содержание их обычно вызывает большие вопросы и опасения. — Будьте добры, приведите конкретные примеры. — Например, та корзина с фруктами. Там было что-то довольно личное. — Да нет, мама, — нетерпеливо возразила Елена, — записка в корзине с фруктами была довольно безобидной. Что-то из серии: «Твои щечки такие же нежные, как и эти персики, и такие же румяные, как эти яблочки». И подпись была: «От верного поклонника».