Он мощно кончил и упал на меня сверху. Ни один из нас не мог пошевелиться. Эта была одна из тех бессонных ночей, когда мы так и не вылезли из постели до следующего утра. Надо ли говорить, что клубника стала моей любимой ягодой. Глава 19 Время летело на всех парах, а вместе с ним и праймериз. Алекс сразу взял лидерство в свои руки, став надеждой демократов. Это означало, что будет еще больше работы и еще больше погружения в избирательную кампанию. Он все время будет в разъездах. Когда мы вернулись из Хаянис, мы договорились, что будем проводить хотя бы один день в месяц наедине. Чтобы быть рядом с ним, я летала в такие города, о которых раньше и не слышала. Теперь я могла себе это позволить, потому что больше не работала юристом. Томас сдал квалификационные экзамены и взял большую часть моих дел. Они с Брюсом предприняли попытку усыновить ребенка, это быстро заставило его взяться за ум. Вскоре они купили дом недалеко от нас. Он отлично справлялся с работой, и, благодаря моим связям и связям Алекса, его клиентами стали влиятельные политики и бизнесмены. Я могла довериться ему и решила, что для меня это самое подходящее время, чтобы уйти с работы и проводить больше времени с Алексом. Вина и Марк обручились и были очень счастливы. Я сблизилась с Прюди. Мы не были родственниками, но я была полна решимости вложить в нее все лучшее, что у меня было. У меня хорошо получалось, но я постоянно выслушивала от Вины, что поощряю любовь Прюди к дизайнерской одежде и обуви. После праздников нас ждали выборы в Айове. Этот штат был нужен, чтобы продолжать движение вперед. Если Алекс не победит здесь, то все пойдет прахом. Он получил пожертвования на проведение кампании от крупных бизнесменов, и на эти средства мы организовали автобусный тур с его именем на борту. Автобус был роскошным, на ближайшие два года он стал нашим домом. Мы ездили на нем везде, и Айова не стала исключением. Если Алекс победит в Айове, то преимущество будет у нас в кармане. Айова была тем местом, в котором станет понятно, могут ли взгляды Алекса расположить людей. Я гордилась им. Мой мужчина был на пути к президентскому креслу. Следующей остановкой был Нью-Гемпшир. Марк писал речи как сумасшедший, Алекс мастерски выступал с ними. Каждый город был площадкой для новых выступлений и поднимал рейтинги Алекса. Новостные ленты сходили с ума от молодого горячего сенатора из Вирджинии. Чем больше он поднимался в опросах, тем больше его сравнивали с Кеннеди, тем больше его имя становилось притчей во языцех. Алекс позиционировал себя, как «плохиша», выступая против группировки республиканских «белых воротничков» и отпуская язвительные замечания в адрес Белого дома. Он говорил прямо и откровенно о своем опыте в международных отношениях, в которых его оппоненты были слабее. В следующем году я думаю, мы проведем дома не больше времени, чем в этом. Мы взяли с собой Беккета, и он стал звездой. Люди полюбили нашего гигантского сенбернара, а Беккет полюбил внимание. На ночь мы оставались в автобусе, потому что спальня в нем была единственным местом, в котором мы могли остаться одни и побыть вместе. Не думаю, что за целый год нам удалось бы сделать то же самое хоть раз в Хаянис. Наша жизнь превратилась в череду городов, выигранных праймериз и выступлений. И мне понравилась такая жизнь с любимым мужем. Алекс Конрад, сорока пяти лет, и возможный кандидат на пост главы государства, был глубоко во мне, доставляя мне больше удовольствия, чем я могла вынести. Мы были одни в автобусе в нашей комнате. Я мечтала о нем весь день. Я подсказывала ему, как меня лучше трогать, позволяя своей руке касаться его члена или его ягодиц. Он знал, чего я хотела, и как только все покидали автобус и уходили в свои гостиничные номера, он давал это мне. - Алекс, ты трахаешь меня, как будто ты в два раза моложе. Это так прекрасно. – Я двигалась вперед и назад, принимая его еще глубже в себя. - Ты заставляешь меня чувствовать себя двадцатилетним, Прюденс. О, сожмись, малыш. Черт, вот так мне нравится. Мне нравилось быть сверху, смотреть в его красивое лицо в полумраке. Единственным источником света в нашей комнате были часы у кровати и свет, который просачивался из двери. Его руки поднялись по моим бедрам, заставляя трепетать каждый нерв. - Ты пульсируешь, - сказал он. - Я изнывала по тебе весь день. Я протянула руку за спину и погладила его яички. Он застонал и поцеловал меня. Внутри меня он стал еще больше. В любую секунду мы оба могли достигнуть оргазма. Он как будто почувствовал это, и его влажный палец начал тереть мой клитор, посылая сокрушительный оргазм через мое тело. Мои ноги обхватили его талию, я выгнула спину, и сжала свое лоно вокруг него. Я выкрикнула его имя, откинув голову назад. - Говори, малыш. Я уже почти, - прошептал он. - Алекс, кончи в меня. Ты так меня заводишь. Слышишь, какой влажной ты заставляешь меня быть. Через несколько секунд я была наполнена им до предела, он снова и снова вколачивался в меня, а его голова металась на подушке. Я легла на его влажное тело, восстанавливая дыхание. - Ты станешь той еще первой леди. - Ты станешь тем еще президентом. Я не могу дождаться, когда все это проделаю с тобой в Овальном кабинете и в спальне Линкольна. – Перед автобусом послышался шум. - Надеюсь, с нами в автобусе никого не было, Прюденс. Ты слышишь шум снаружи? - Нет, - прошептала я и начала смеяться. – Как неловко. Они слышали все, что мы делаем, Алекс. Пойди, посмотри, кто там. Он надел майку и боксеры и приоткрыл дверь. - Есть там кто-нибудь? – прокричал он. Я услышала смех, который я слышала миллион раз до этого в нашем доме, и сразу его узнала. - Какого черта, Марк? Ты извращенец? Ты больной придурок. – Алекс старался не смеяться, но мы с Марком не могли сдержать хохот. - "Говори, малыш. Я уже почти." Черт возьми. Я слышал, как будущий президент Соединенных Штатов кончает. – Он согнулся пополам, держась за живот. - Я из тебя сейчас всю душу вытрясу, - сказал Алекс, угрожая ему. Он схватил его за горло и сделал вид, что душит его. Марк все еще смеялся. - У тебя должно быть волшебный член, Алекс. Боже правый. Я оделась и вышла, что бы посмотреть на них. - Я сейчас устрою этому маленькому засранцу, - сказал Алекс. Они засмеялись и начали бороться на сиденье автобуса. - Чем ты тут занимаешься, кроме того, конечно, что и так понятно? Если ты искал дорогу в номер, то все, что тебе нужно было сделать, это спросить. – Алекс взял бутылку воды из холодильника. - Я вернулся, чтобы взять маршрутный лист, и, не переставая, говорил «Я здесь, я здесь», но вы были поглощены страстью. Я старался уйти отсюда как можно скорее, клянусь, - сказал он с улыбкой. - Если ты хочешь, чтобы у тебя была работа, когда меня изберут президентом, если ты доживешь до этого дня, тебе лучше никому не рассказывать о том, что ты услышал здесь сегодня ночью. Я клянусь, я убью тебя во сне, - сказал Алекс, стараясь казаться строгим. Марк поднял руки. - Твой оргазм уйдет со мной в могилу. Я клянусь, что не хочу, чтобы кто-нибудь узнал о том, что я услышал. Прюденс, прости. Это вышло случайно. - Я знаю, Марк. Ты не первый раз застаешь нас. Ничего страшного. – Я поцеловала его в щеку, и он покраснел. - Прюденс, только не говори мне, где были твои губы, - сказал он. - Заткнись, идиот. Размечтался. Лучше проваливай к черту, - сказал Алекс, вставая, чтобы проводить Марка. Они оба рассмеялись. На следующее утро мы снова продолжили наш автобусный тур. Нам представили песню нашей кампании. Алекс хотел оставить старую, но после множества споров, мы с Марком убедили его взять Dreams Ван Халена. Мы считали ее «нашей» личной песней. История песни напоминала нам о том, что мы не должны забывать. Это было в самом начале его путешествия по стране, которое должно показать людям, что он молод, мужественен и готов взять на себя ответственность за весь мир. А сейчас я ненадолго уехала, чтобы помочь Томасу в одном очень крупном деле. Я планировала встретиться с Алексом позже в Огайо. Он должен выиграть в Огайо, и как можно скорее. Я не волновалась. Я знала, что он сможет. Мой старый родной город. Мы приехали в маленький городок под названием Женева ранним утром. Все в автобусе были голодны. Алекс не был исключением. Он заметил маленькую старомодную закусочную неподалеку. Когда мы открыли туда дверь, нас оглушил запах бекона и кофе. Внутри ресторан оказался крошечным с несколькими столиками у окна и еще парой в глубине. Ничего общего с изысканным «Голубым базиликом», но казалось, что Алексу он очень даже понравился. Было забавно наблюдать, как люди разглядывают его и хотят с ним поговорить. Это было то, ради чего он жил: быть среди людей. Он всегда был не против посидеть с кем-нибудь незнакомым и завязать разговор. Конечно, Алекс занял столик впереди и сел рядом с посетителями, которые уже ели. Официантка была практически в обмороке, когда он вошел в кепке с надписью «Конрад», одетый в потертые джинсы и свитер. «Сахарным домиком» заправляли женщины. Он купался во внимании, когда они обслуживали его как короля, и получил такую огромную порцию яиц, бекона и картофельных оладьев, которую я никогда до этого не видела. Он заплатил за всех в этом месте. Его кофейная кружка так и не опустела, и после его ухода, они, скорее всего, назовут омлет в честь него. - Это было место, которое я могу считать своим, Прюденс, - сказал он. Он был уставшим, сытым и нуждался в отдыхе перед большим выступлением в Колумбусе. Я прогулялась по магазинам с несколькими членами команды и оставила его одного. У него впереди были дебаты против оппонента и давнего друга губернатора Филлипса. Это будут первые серьезные дебаты один на один. Он не нервничал и знал, что должен делать. Он репетировал с командой в автобусе как одержимый. Он месяцами изучал губернатора Филлипса и слушал его выступления, чтобы отметить те вещи, о которых он говорил, а особенно те, о которых он молчал. Алекс и Марк постоянно инсценировали дебаты. Самое главное, над чем ему нужно было работать, это язык тела, выдающий его нервозность. Когда он выходил из себя, он постоянно проводил рукой по волосам. Эти первые дебаты были проверкой для обоих. Мы знали, что Алекс подготовил убедительную и сильную речь, и мы знали, что в нем есть харизма президента. Был только один вопрос – сможет ли он держать себя в руках во время жарких споров. Эти были первые из трех, и из-за них я нервничала больше всего. Избиратели выискивают любую слабину. Избегание вопросов, нестыковки в словах, слабые доводы, все это могло испортить впечатление во время дебатов. Когда Алекс поднялся на сцену в костюме Гуччи, он каждой клеточкой тела выглядел как настоящий политик. Я сидела в зале рядом с Марком, затаив дыхание. Губернатор Филлипс все же не упустил возможность покопаться в нашем прошлом. Мы были готовы к этому. Губернатор попытался нарушить цепочку аргументов Алекса комментариями о том, что когда мне было только шестнадцать, ему было уже тридцать три. Он спросил, правда ли, что Алекс встречался с моей матерью, когда был влюблен в ее дочь. Алекс не дрогнул, как и я, несмотря на то, что один из его давних друзей враждебно атаковал его через минуту после начала дебатов. Я увидела, как в глазах Алекса боль сменилась жаждой победы. - Сенатор Конрад, это правда, что вы были влюблены в вашу жену, когда ей было шестнадцать лет? И в это же время вы встречались с ее матерью, проституткой и наркоманкой? – спросил Филлипс. Возникла пауза, и Алекс посмотрел вниз, собираясь с мыслями. - Что ж, я знал, что меня об этом спросят, но не знал, что вопрос будет от моего давнего друга. Мы с вами, губернатор Филлипс, вместе путешествовали, играли в гольф и отметили множество праздников. Я не думал, что именно вы вынесете на обсуждение этот абсурд. Вы проводили время со мной и Прюденс, и вы знаете, что между нами только доверие и искренность. Да, я встретил свою жену, когда ей было шестнадцать. Меня прислала ее семья, чтобы я забрал ее у наркозависимой матери. Нет, я не встречался с ее матерью. Наши семьи давно знали друг друга, и ее бабушка доверила мне вернуть ее обратно. У меня не получилось, потому что я получил пулю, когда пытался спасти ее от жизни, полной боли и страданий. Я не влюблялся в шестнадцатилетних. Семь лет спустя моя жена Прюденс пришла на работу в мой штаб по выдвижению в Сенат. Тогда я понятия не имел, что она та самая юная девочка, которую я пытался спасти. Я влюбился в Прюденс-женщину, а не подростка, женщину, у которой я просил руки, когда ей было двадцать пять. Мой брак всегда открыт для обсуждения. Нам нечего скрывать и нечего стыдиться. Спасибо за вопрос, губернатор Филлипс. Мне приятна возможность поговорить о моей жене. – Алекс подмигнул мне и улыбнулся. В тот момент он покорил Америку. Вопрос, который был задан, чтобы выбить его из равновесия, дал ему в руки оружие. В глазах Филлипса я увидела поражение. Начиная с этого вечера, Алекс зажегся. Он участвовал во всех дебатах и побеждал своих оппонентов. Победа шла к нам в руки. Глава 20 К финальным праймериз в июне Алекс Конрад стал лидером в списке Демократической партии и был на пути к тому, чтобы его объявили кандидатом в президенты на Конвенции Демократической партии. Я была дома, чтобы помочь Томасу с делом, которое оказалось слишком сложным для него, выбилась из сил и постоянно неважно себя чувствовала. Я пошла к своему врачу, чтобы он подтвердил мои подозрения. Скрепя сердце я перестала принимать таблетки несколько месяцев назад, потому что снова стала сама собой. Мое тело и мой разум работали синхронно, и я решила, что произойдет то, чему суждено случиться. И это случилось. Доктор Флинч был моим врачом с того времени, когда Бьюла привезла меня домой. Он был ростом под два метра, очень худой, лысый, и всегда жевал жвачку. За последние десять лет он прошел со мной путь от первого гинекологического осмотра до свиного гриппа, сломанного пальца и сыпи на руках. Он был очень деликатен, и с ним легко было разговаривать. - Итак, Прюденс, официально заявляю, что ты беременна. Предполагаю, срок около двенадцати недель. Уверен, сенатор Конрад будет в восторге, - сказал он. - О, это точно, доктор Флинч. Он только об этом и мечтает. Кажется, и для выборов это то, что нужно, молодой мужественный сенатор и его молодая беременная жена идут в Белый дом. Меня будут сравнивать с Джеки. - Прюденс, ты не выглядишь очень счастливой. У тебя есть какие-нибудь вопросы? – спросил он. У меня так кружилась голова, что я не знала, что сказать. Я была уверена, что тысяча вопросов возникнет у меня в голове, как только я выйду из его кабинета. - Сейчас нет, доктор Флинч, но скоро появятся. Как вы думаете, когда примерно это произойдет? – спросила я. Я потрогала живот, осознавая, что внутри меня что-то живое, и оно растет. - Судя по всему, примерно ко Дню благодарения, плюс-минус конечно. - Прекрасно. Должно быть, к выборам я буду круглая и необъятная. - Прюденс, думай об этом, как о чем-то хорошем. Сейчас чудесное время для беременности, ты в подходящем возрасте. Алекс не становится моложе, а ты в отличной форме. Намного лучшей, чем когда попала ко мне десять лет назад. - Спасибо. В голове не укладывается. - Я понимаю, Прюденс, - сказал он, выписывая рецепт и глядя в ноутбук. Я надеялась, что он выписал успокоительное, потому что сейчас оно бы мне точно не помешало. - Тебя ждет самая сложная и важная работа, которая только у тебя была, даже важнее, чем быть первой леди. Как же хорошо я это понимала. Он вручил мне рецепт на витамины для беременных, к сожалению, без успокоительного. Еще он дал мне список всего, что я должна есть, и я записалась на прием через месяц. Администратор была вне себя от счастья, а я думала только о том, чтобы она скорее успокоилась, пока окружающие не догадались, что к чему. Как только я вышла из офиса, я почувствовала, как начинаю чувствовать радостное волнение. Любовь моего мужа росла внутри меня, и в ней есть понемногу от нас обоих. Он так долго этого хотел. Я вернулась на работу в офис и попыталась сосредоточиться на работе. Алекс был во Флориде на дебатах. Я хотела рассказать ему, но не по телефону. Я решила прилететь к нему и устроить сюрприз после того, как закончу все дела. Секретарь заказала билет и вызвала такси. У меня почти получилось проработать весь день и не заговорить с Томасом. Я все время избегала его, чтобы не проболтаться. После Алекса Томас, Вина и Бьюла будет следующими, кто узнает. Конечно, Томас догадался обо всем, как только увидел меня. Мы обедали у меня в кабинете, закрыв дверь. - У тебя был секс прошлой ночью, угадал? – Меня немного подташнивало от его салата с креветками.