Он был на ногах с пяти тридцати утра, однако молниеносно сбросил полотенце и лег на живот, с радостью позволяя мне заняться художествами. – Собственность… Тарин… Митчелл, – вывела я печатными буквами на его тугом заду и пририсовала маленькое сердечко. – Готово? – оглянулся Райан через плечо. – Ага. Он выхватил у меня маркер и швырнул его на ночной столик, не особенно рассчитывая попасть. – Иди сюда, – произнес он, притягивая меня за голову к себе. От него восхитительно пахло мятой. Я погрузилась в знакомый кокон, сотканный из благоуханий шампуня и геля. Райан бережно перевернул меня на спину. Пальцы зарылись мне в волосы, удерживая мою голову и безмолвно уведомляя, что он никогда меня не отпустит. Для меня же целовать Райана Кристенсена было все равно что припасть к роднику страсти. Я исполнилась возбуждения под действием голода, который всегда был готов пробудиться. Райан поцеловал меня в щеку, потом ниже, у основания шеи. Рука скользнула мне на живот, пальцы чиркнули по ребрам и задрали ночнушку. Губы проехались по кружевам, зубы нашли и чуть прикусили вставший сосок. Мою распашонку бесцеремонно швырнули на пол. Я запустила пальцы во влажную шевелюру Райана, а он ласкал языком мою грудь. Рука метнулась в трусы; он застонал, обнаружив, что я побрилась, а потом снова, когда ощутил, насколько я была мокрая. – Я фигею, маленькая, – выдохнул Райан, благоговейно влагая язык мне в рот. Он медленно возлег на меня и раздвинул коленями бедра. Стоя так, Райан с мучительной неспешностью стянул с меня трусики, как будто смаковал зрелище. Я подняла ноги и ощутила, как соскользнул с лодыжек шелк. Райан взял меня за икру и положил ногу, где была. – Дай посмотреть, – прошептал он требовательно, и я развела ноги шире. Райан со свистом втянул воздух. На щеках у него расцвел восхитительный румянец. Он прикоснулся к моей обнаженной плоти и выдохнул: – Боже, как ты прекрасна. Мое дыхание сбилось под его восхищенным взором. Я провела руками по мускулистой груди и твердым волнам живота, околдованная его потрясающим телом, тогда как он боготворил мое. – Я люблю тебя, – проговорила я, выдерживая его взгляд. Он встряхнул головой и приник ко мне, чтобы поцеловать. – А я тебя еще больше. Райан поцеловал меня всю, затем развел бедра и облизал гладкую кожу ниже пупка. Я посмотрела в его синие глаза, жадно ждавшие моей реакции. Они приблизились, когда он принялся яростно ублажать меня. Свободная рука поверх моих ребер пощипывала и потягивала сосок. – О, о боже… Похоже, я произнесла это вслух. Быстро же он вывел меня на орбиту. Райан вытер подбородок тыльной стороной кисти и пополз по постели, как оголодавший зверь. Сама себя не помня, я оседлала его и наделась по самое некуда, до последнего дюйма его волшебной плоти. – О Тар, – простонал он, прижимая меня к груди и придерживая одной рукой, тогда как другая легла мне на зад и направляла мой ритм. Наши поцелуи сменились ласками рот в рот и нос к носу; губы к губам – для верности. Его длинные пальцы вплелись в мои волосы. – Ты невозможно сладкая, – выдохнул Райан, глядя мне прямо в глаза, и вновь припал ко мне ртом. Его рука нырнула под мое правое бедро, понуждая раскинуться шире. Губы впились в меня столь стремительно, что я задохнулась. Я вся была мокрая, и это завело его еще сильнее. – Да, вот так, ммм, – промурчал он и задвигался яростнее, подбрасывая меня. Могучие руки сомкнулись на моих ягодицах, и он стал вторгаться с новым рвением. Я увидела звезды, но отнюдь не голливудских знаменитостей. Молниеносным натиском он перевернул меня на спину, метнулся вниз и вновь пустил в дело свой пылкий язык. Бережно, но с целенаправленным нажимом он въелся в мою плоть – куснул там и тут, прихватывая ляжку, и легкая боль лишь умножила мое наслаждение. Пальцы извивались внутри меня, переполняя мое существо сильнейшими ощущениями вкупе с теми, что возникали под действием его коварного языка. Я судорожно глотнула воздух, когда он вошел в меня опять. Его левая рука сплелась с моей, и Райан помедлил, целуя костяшки пальцев. – Только твой, – прошептал он, не отлипая от моих губ, и завел мою руку за голову, проникая в меня все глубже с каждым толчком. Я испытала несказанное счастье от этого ласкового жеста, согревшего мое сердце и полностью подчинившего его воле. Он трепал меня на постели, как голодный крокодил, терзающий жертву, – швырял и ублажал способами, безусловно подпадавшими под запрет. Я ощущала приближение блаженной вспышки оргазма. Он проник глубоко-глубоко; его пальцы безупречно играли с моей плотью. Я больше не могла сдерживаться, тело томилось и жаждало разрядки. Я несколько раз задерживала дыхание и жмурилась от полноты чувств. Уткнувшись в простыни, я дала волю всепоглощающему оргазму. Смыв с себя все, мы улеглись поуютнее. Райан прижался ко мне сзади, заключив в сильные, теплые объятия. Я шарила пальцами по его кисти и волоскам на предплечье, страшась момента, когда мне придется спать без него. Ценя мгновение, я поцеловала его в плечо, благодаря за то, что мы вместе – здесь и сейчас. Дыхание, согревавшее мне шею, выровнялось, и я лежала неподвижно, слушая, как он засыпает. Выбор дня моего отлета домой подождет до завтра. * * * Поспать было здорово – рабочий день Райана начинался почти в десять. Пока мы наслаждались утренней праздностью, я сложила в новую сумку все договоры и расписание съемок. Туда же было складировано все необходимое, чтобы не сидеть без дела. Пола, ассистентка Райана, была полна энтузиазма и всячески старалась услужить, когда мы прибыли на место. Она приготовила нам кофе. Майк явно пользовался особыми привилегиями, потому что получил шоколадный эклер, которого лишили даже Райана. Я пересмотрела график съемок, отмечая выходы Райана и запланированные на день эпизоды, после чего решила прослушать сообщения по линии паба. Голос Томаса, дважды произнесший мое имя, будоражил нервы, как будто над памятью моей жестоко подшутили, преобразуя ненависть в тоску. Он оба раза потребовал, чтобы я позвонила, но не назвал причины, а лишь твердил, что дело срочное. Во втором сообщении информации было больше. Оставаясь смутным, оно содержало слово, способное заставить меня отозваться: Мелани. – Он только передал, что Мел серьезно больна, – поделилась я с Мэри, которой позвонила в момент, когда та собиралась открыть паб и провести собеседование с кандидатами на должности бармена и официантки. – Он не сказал чем. Просто уведомил, что может быть поздно. – Черт. Я попробую связаться с ее мамой. Странно, что она мне не позвонила, если вернулась в город, – рассеянно ответила Мэри. – Когда ты идешь к адвокату? – Во вторник, к часу дня. Ты уже будешь здесь? – Да, постараюсь. До меня долетел ее вздох. – Хорошо. Тэмми становится невыносимой. По-моему, она злится на то, что мы не помогаем им готовиться к свадьбе, но я не знаю, чего она ждет от нас. Я поговорила с ее мамой о девичнике, и мы решили устроить его либо в баре, либо где-нибудь вроде «На причале у Джейка». – Я скоро вернусь. Позвоню, когда узнаю номер рейса. Нынче вечером мне придется сообщить об этом Райану. * * * Домой нас отвезли на одной из машин съемочной группы. Майк, как обычно, сидел впереди. Я думала, что он войдет с нами и быстро осмотрится, а потому удивилась, когда он спешно завел нас в дом и исчез, не успели мы зажечь свет. – Странно. Куда он так торопится? – Не знаю, – пожал плечами Райан. Я видела, что он недоговаривает, и улыбнулась этому неумелому вранью, покуда он переодевался в спортивный костюм. – Знаешь. Его почти не видно. Так почему не сказать? Райан вздохнул и сдался: – Потому что ты наверняка разъяришься, а я не собираюсь тебе лгать, вот и… «Черт возьми. После таких слов ему уже не отвертеться». Я сменила джинсы на любимые штаны для йоги. – Кто она? – Что значит – «кто она»? «Довольно, мистер, хорош изображать неведение». Райан шумно выдохнул: – Пола, моя ассистентка. Я живо ее представила. Моего роста – пять футов шесть дюймов. Худенькая. Пикантная и сексапильная, с короткими, черными как смоль волосами. Стрижка по подбородок. Прядь цвета электрик шириной в дюйм. Солнцезащитные очки в оправе, придававшие ей вид порочной библиотекарши.