О боже. Он похож на маленького мальчика, когда делает это. Очаровательно. Он говорит, оправдываясь: — Извини. Я не хотел напугать тебя. Мой желудок урчит. Я смотрю на часы 8:57 утра. Я спрашиваю медленно: — Хочешь французский тост? — Дух выглядит ошеломленным. Я тороплюсь продолжить: — Я не могу сделать их только для одного человека. Рецепт, который я знаю, для двух человек. Их всегда слишком много для меня, так что если ты хочешь, я сделаю их для нас обоих, в противном случае, оставшиеся придется выбросить И пауза для вдоха. Он усмехается: — Э-э, да. Конечно. При условии, что у тебя также есть бекон. Я закатываю глаза и бормочу: — Кто делает французские тосты без бекона или сиропа? Мы оба встаем и идем на кухню. Я начинаю доставать всё необходимое из холодильника и шкафов. Прошу Духа достать тарелки, и когда собираюсь сказать ему, где их можно взять, он идет к нужному шкафчику, достает две и ставит их на столешницу. Мои глаза сужаются. — Дух, ты бывал в моей квартире до прошлой ночи? Он стоит спиной ко мне, но явно напрягся. — Боже мой. — Я наклоняюсь к нему ближе и шиплю: — О боже мой! Ты был! Когда? Он поворачивается, поднимает руки в знаке капитуляции и объясняет: — На следующий день после той первой ночи. Я пришел домой, а ты все еще была на работе. Я просто проверял, насколько безопасна эта квартира. Вот и все. Мои кулаки сжимаются, и я закрываю глаза. — Насколько тщательно ты проверял? Он сразу же отвечает: — Чертовски тщательно. Глаза по-прежнему закрыты, я спрашиваю тихо: — И в моей комнате? Он не говорит ни слова. Так что ответ очевиден. Мое лицо краснеет, и я шепчу: — Ты проверял ящик для нижнего белья? Он не отвечает на вопрос. Боже мой. Это означает, что он видел... — Боже мой, — я кричу и закрываю лицо руками. Дух бормочет: — Я-я-я смотрел только секунду. Не смущайся. Это нормально. Многие женщины используют вибраторы... Мое лицо становится цвета помидора, и я кричу: — Заткнись! — ...я знаю довольно много женщин, которые сами доставляют себе удовольствие... Я визжу: — Заткнись, Дух! — ...я имею в виду, я был удивлен, на первый взгляд, ты не кажешься женщиной, которой нужен вибратор... Я подхожу к нему и накрываю его рот обеими руками. Он закрывает глаза. Я шепчу: — Мы никогда не заговорим об этом снова. Никогда. Он молчит, но кивает. Я убираю руки с его рта, разворачиваюсь и иду заниматься нашим завтраком. *** Мои глаза закрываются в блаженстве, когда я кусаю бекон, покрытый сиропом. Она не только сексуальна, но и еще умеет готовить. Отлично. Мы молчали во время завтрака. После разговора о вибраторе, она особо ничего не сказала. Я не знаю, зачем раздувать из этого что-то серьезное. Но это горячо. Держу пари, по крайней мере, пятьдесят процентов женщин владеют таким. Мне нравятся женщины, которая не боятся ублажать себя. Я прочищаю горло: — Отлично. Я не знал, что ты занимаешься готовкой. Нат смотрит на меня и улыбается. — Ну, ты никогда не спрашивал? Ты ведь не любитель поболтать, Эш? Я люблю, когда она произносит мое имя. Указывая на бекон, я признаю спокойно: — Нет. Немного. Нет. — Почему так? Ты явно умен. Ты не разбирался бы во всех модных охранных штучках, если бы был тупым. Почему ты не разговорчив? Я пожимаю плечами и объясняю: — Я предпочитаю слушать. Можно узнать много о человеке, если он думают, что ты заинтересован в том, что он говорит. Это помогает мне определить, что это за человек. Она играет со своей едой и тихо спрашивает: — Ты слушаешь меня, когда я говорю? Я киваю, и она спрашивает: — Что ты узнал обо мне? Я откидываюсь на своем стуле: — Я узнал, что внешность может быть обманчива. Ее брови поднимаются вверх.