* * * Глава первая На снимке белокурая девочка с белым бантами на голове крепко держит в руке потрепанного плюшевого медведя. Платье ее украшено розочками, похожими на воздушное безе. Обычно такое прелестное дитя провожают умильными взглядами прохожие. Улыбаются, качают головами, говорят: «Ох, до чего ж славная!» – О, а это Лерочка в детском саду! – раздался счастливый женский голос. – Такая здесь хорошенькая, правда? А левой ладошкой прикрыла порванный карман. Представляете, из-за этой игрушки с мальчиком подралась… Закатила такой скандал! Если присмотреться, можно увидеть, что у медвежонка ухо оторвано. Оно-то парнишке и досталось! Вот рёву было… А нашей Лере – весь медведь целиком! – Женщина негромко рассмеялась. – А здесь Лерочка с папой в зоопарке! Может, хотите еще чаю? Я сейчас принесу!.. * * * Переполненный вагон гремел и резко раскачивался. Пару раз неприятно мигнул свет. Валя сначала забавно заикалась, а потом и вовсе надолго пропала в трубке. – Коко Шанель говорила: «Мне наплевать, что вы обо мне думаете. Я о вас не думаю вообще!» – высокопарно заключила я. Тут же меня бесцеремонно толкнули в спину. Охнув, я врезалась в какого-то парня и, кажется, оставила на его светлой рубашке след от губной помады… – Мужчина, вы выходите? – протиснувшись к выходу, угрюмо поинтересовалась я. – Нет? Ну так дайте дорогу! Бесцеремонно пихнув локтем мужика, который так и не собирался сдвинуться с места, пропыхтела в трубку: – Валь, ты меня слушаешь вообще? Коко Шанель говорила… Поезд резко затормозил, и двери тут же открылись. Вагон в спешке выплюнул толпу на платформу. – Валь? Ва-ля? Трубка хрюкнула. Помолчала. Тяжело вздохнула. – Ну ты, Лерка, конечно, сравнила себя… – неуверенно начала моя подруга Валя. – С Коко! Шанель! В этот раз точно допуск на экзамен не получишь… Я равнодушно пожала плечами. Валя, которая, разумеется, не могла видеть это действие, по-своему расценила мое молчание. – Да не переживай ты, Лер! Ну подумаешь, она тебя двоечницей и лентяйкой при всех обозвала, а другие поддакнули… – Ой, Валюш, да я и не переживаю! – раздраженно ответила я. Толпа между тем подхватила меня и потащила в сторону эскалаторов. Обычно в такие моменты я ощущаю себя щепкой, попавшей в бурную горную реку… – Пф, вот еще мне о всяких там думать! Погоди, кто кого обозвал? Кто поддакнул? Встав на ступеньку эскалатора, уставилась на проплывающие мимо угрюмые лица завсегдатаев метрополитена. – Бли-ин! – снова вздохнула Валя. – Валюша, отвечай! – Ну ладно! Ладно! Коробейникова рассказала кураторше, что ты еще и философию прогуливаешь… – Вот стерва! – ахнула я. Черт, какая же здесь духота! Поднявшись, отбежала в сторону, достала из сумки бутылочку воды, жадно отпила. – Лер, ну ты чего молчишь? Все-таки переживаешь, да? – Валь, вот скажи мне, этой выскочке больше всех надо, что она за моими прогулами следит? – закрутив крышечку на бутылке и закинув воду обратно в сумку, поинтересовалась я. – Ну вообще-то она староста группы, Лер, – резонно проговорила Валя. – Ей положено отмечать посещаемость… – Какая дрянь! – пропустив мимо ушей слова подруги, возмущалась я. Вестибюль метро быстро опустел. Что ж, до следующего прибывшего поезда… Ко мне подошел щуплый мальчишка и заканючил ломающимся голосом: – Тетенька, дайте, пожалуйста, денежку! На поездку не хватает… – Нет, я ей такое устрою, мало не покажется! – продолжила я, зажав телефон между плечом и ухом. Полезла за кошельком, в то время как мальчик продолжал внимательно за мной наблюдать. Протянула несколько железных «десяток». «Как раз избавлюсь от мелочи!» – подумала про себя. – Лер, перестань! – в третий раз горестно вздохнула в трубке Валя. – Не трогай ее! У Коробейниковой и так дела неважно идут… Помнишь же, что Толик Сибиряков из четыреста десятой группы ее бросил. – И правильно сделал! Я бы с такой мымрой и не начинала встречаться… А ты, Валентина, больно сердобольная! – А ты больно мстительная! – не осталась в долгу Валентина. – Сама ж говорила, что Коко Шанель… – Да-да! – поморщилась я. – Ладно, к черту эту Коробейникову… На ней и так уже природа отдохнула! Ты видела ее ноги колесом? Я злорадно расхохоталась. Валя же, как обычно, тактично промолчала. Я продолжила хохотать, пока не встретилась взглядом с мальчишкой, который от меня так и не отходил. – Чего тебе? – вопросительно кивнула я, прикрыв ладонью трубку. – Че так мало? – Ты ж сказал, что на поездку… – Еще дай! – Ага! Полай! – огрызнулась я. – Нельзя же так грубо, Лер! – между тем сказала Валя, разумеется, имея в виду мою речь про кривые ноги нашей одногруппницы. – Нельзя? – рассердилась я. Попыталась обойти наглого мальчишку, но малолетний нахал перегородил мне путь. – А закладывать меня преподам, значит, можно? У твоей Коробейчихи ноги кривые, а извилина, которая в единственном числе, прямая… Эскалаторы снова закишели людьми. Пацан, не церемонясь, вцепился в рукав моего пиджака. Попыталась отделаться от мальчишки, но не тут-то было! Пришлось потянуть его за собой. Мы немного поборолись в дверях… – Ты помнишь про пятницу? – решила перевести тему Валя. Не любила она, когда я принималась обсуждать других. – А что в пятницу? – пропыхтела я, вывалившись вместе с наглым пацаном на улицу. – Тусоваться в кои-то веки идем? – Вообще-то ты обещала помочь мне с переездом! – напомнила Валя. – Я на работе даже два отгула взяла! Пацан продолжал монотонно бубнить: – Ну дай, дай! Я видел, у тебя еще есть! – Да отвали ты! – гаркнула я на мальчишку. – Могла бы тогда не обещать, – обиженно проговорила Валя. – Зло, я не тебе! Тут клещ один прицепился… – Клещ? – перепугалась Валя. – А ты где, Лер? Я думала, ты в метро… Я только поморщилась. Снова убрала трубку от уха и злобно прорычала, глядя в глаза наглому попрошайке: – За «тетеньку» не нужно было тебе и этого давать! А теперь ноги в руки и топай отсюда, понял? Затем с самым невозмутимым видом вернулась к телефонному разговору с подругой: – Ты за этот год переезжаешь уже в третий раз! Утомила, Зло! – На кухне тараканы! – принялась жаловаться Валя. – Эту плиту несчастную на кухне только я мою! А самое главное, что мой сосед… – Ладно! Помогу я тебе в пятницу! – перебила я. Точно так же, как Валя не любила мое перемывание косточек, я не желала слушать очередную жалобу подруги на жизнь… – Но с тебя, Валюш, конспекты по уголовному праву! Принесешь вечером? – Сегодня? – ахнула Валя. – Ну а когда еще, Валентина? – вздохнула я. Сообразила, что давненько меня никто за рукав не дергал… А обернувшись, обнаружила целую ватагу беспризорников. – Вот она! – хрипло выкрикнул наглый пацан, ткнув в меня пальцем. Я уставилась на попрошайку. Губы плотно сжаты, ноздри раздуваются, и майский ветер треплет взлохмаченные темные волосы… Стоим друг напротив друга, как ковбои в старых вестернах… – Лови ее! – заорал пацан. – Что? – возмутилась я. – Вы чего удумали, балбесы?