Дрейк и Дженна разделили восхитительный и полный смеха танец, Том наклонил свою мать к полу, заставив ее улыбнуться и выглядеть такой же душевной, как и ее сын. Мэл часто встречала Хантера в течение вечера, но много времени вместе им провести не удавалось. Ей приходилось много фотографировать, а также присоединяться к вечеринке в качестве гостя, общаясь с такими приставучими дамочками как тетя Джони и двоюродная тетя Перл, которые пытались урвать всевозможные сплетни. Ей удалось отвязаться от своего троюродного брата Вэнса, который, казалось, провел слишком много времени в отдаленных сельских районах Кентукки. Также попался на глаза печально известный стриптизер с девичника, который слишком близко танцевал с Алексис. Очевидно, между ними что-то было. Было много танцев и столько же песен. Единственная размолвка вечера случилась, когда заиграл гимн команды «Теннесси» и не-фанаты стали возмущаться. Но учитывая предпочтения невесты, все протесты были отклонены. Был и танец в стиле кантри, который зашел на ура. Еда постоянно обновлялась, это была дань уважения лучшим традициям юга, что радовало всех, кроме голодающих подружек невесты, которые обходились ломтиками лимона из стаканов с водой, которые подносили официанты. Вдоль каменного прохода между павильоном и пляжем были установлены столики для тех, кто хотел насладиться свежим воздухом вдали от танцев или дать ногам отдохнуть. Мэл замечала пары, идущие рука об руку по нему и по освещенному пешеходному мосту. Она вздохнула в надежде, что скоро суета уляжется, чтобы ускользнуть с Хантером на несколько минут. Уйти до того, как Дженна, и Том со всеми театрально попрощаются было невозможно, но это не означало, что она должна была присутствовать постоянно. Она вернулась в главный зал, чтобы подняться по лестнице на верхний этаж, посчитав, что оттуда могут получиться интересные ракурсы. Связь с Тарин и Дэном была уже давно потеряна, и, учитывая, что всем им пришлось сдать свои телефоны, она, вероятно, не сможет их найти до завтрашнего отъезда. Прямо сейчас думать об этом нельзя. Это могло выбить из колеи. Она обнаружила несколько человек наверху, где было тише и спокойнее, одним из которых была Грейс, которая улыбнулась и помахала Мэл, тут же сделавшей ее снимок. Она заметила Хантера на одной стороне павильона, улыбающегося и болтающего с братьями Тома, без пиджака и с ослабленным галстуком. Он выглядел безупречно, как всегда, но менее недоступным. Это заставило ее улыбнуться. Длинноногая блондинка подошла к группе и обняла их всех, включая Хантера, все трое улыбнулись ей, когда та оживленно заговорила. У нее была идеальная фигура – атлетичная, что могла запросто сойти за спортсменку и столь же соблазнительная, чтобы быть моделью Victoria's Secret, – а ее платье лишь подчеркивало формы. Эта девушка способна соответствовать вкусу любого мужчины. И соответствовала всей компании. Никто из парней не спускал с нее глаз. Мэл она совсем не понравилась. – Эй, Грейс? Кто та девушка внизу с Дейвом и Трентом? – спросила она фальшиво беззаботным голосом, делая вид, что фотографирует остальную часть группы. – Не узнаю ее. Грейс подошла и посмотрела, теребя браслет. – О, так и думала, что она появиться. Это Эмма Холлидей. Двоюродная сестра Вандербильта, – добавила она шепотом. Оу, ну само собой. – Потрясающая, – попробовала придать голосу энтузиазм Мэл. – Она знает Ярдли? – Она их всех знает, – объяснила Грейс, рассеянно постукивая по окну. – Наверное, с детства. Они с Хантером сходились и расставались, начиная со школы. Но серьезные отношения начались три года назад. Которые «начались так же, как и закончились»… Мэл напряглась и попыталась размять шею. – Да? Насколько серьезные? – ей не нужен был ответ, но она все равно хотела его услышать. Эмма была его бывшей. Мэл знала это, ей стоило это понять. Софи бросила ей в лицо историю с бывшей, а Кэролайн подтвердила. Эмма Холлидей была той самой. Грейс метнула на нее взгляд. – У Хантера было кольцо. Но он не сделал предложения. Она хотела отправиться в Корпус Мира, или преподавать английский язык в Индонезии, или исследовать моделей-итальянцев, а может быть, все вышеперечисленное. Я слышала, что расставание прошло плохо, но они так долго дружили, что через несколько месяцев помирились и продолжили общение. Она давно хотела вернуться к нему, но не была уверена, примет ли он ее обратно. У Хантера больше не было серьезных отношений, так что… – она посмотрела на компанию с небольшим хмурым взглядом. – Я не видела ее несколько лет. Она вроде как встречалась с бейсболистом. То, как она флиртовала с мужчинами, давало основания для сомнений, что она встречается с кем-то, но у нее определенно это было в планах. Она не была сосредоточена на группе в целом. Ее вниманием владел только Хантер. И того ничего больше не интересовало. В конце концов, Грейс ушла, а Мэл продолжила свое наблюдение, и чем больше Хантер улыбался, тем тревожнее ей становилось. Затем Эмма что-то прошептала ему на ухо, он нахмурился, кивнул и, взяв ее за руку, увел от музыки и из павильона. Мэл прошла вдоль окон комнаты и увидела, как они спускаются по каменным ступенькам к пляжу. Они разговаривали несколько минут, выражение лица Хантера не изменялось. Он держал руки сложенными, слушая так же внимательно, как и до этого, в то время как руки Эммы двигались и размахивали в такт ее слов. Мэл была недостаточно близко, чтобы попытаться читать по губам, к тому же было отвратительное освещение, но сердце подпрыгнуло в горле, когда Хантер расслабил руки и положил их на бедра. Он опустил голову, кивнув один раз. Затем, по какой-то причине, Эмма начала плакать. Мэл увидела, как плечи Хантера вздрогнули, и как он крепко обнял девушку рядом. Он погладил ее волосы, что-то шептал ей на ухо и улыбнулся, когда та ответила объятием и уткнулась лицом в его плечо. А потом он рассмеялся. Мэл сжала губы, обдумывая, что с ней произойдет: стошнит, упадет в обморок или закричит. Но ничего из этого, ее глаза просто наполнялись слезами под долгие объятия парочки внизу. Эмма улыбнулась, Хантер тоже, прежде чем они исчезли, предположительно, в направлении танцпола. Вместе. Мэл уткнулась в одну точку. Образ обнимающихся Хантера и Эммы задержался в ее сознании, в тумане ее несфокусированного видения. Они представляли собой совершенную пару – идеально подходящую, идеально подобранную и идеально превосходную. Это был путь Хантера, а Мэл была глупа, чтобы вообразить на миг, что модный, богатый мужчина с великолепной внешностью серьезно относится к фотографу. Должно быть, ему было скучно без невесты-кузины Вандербильта под рукой. Ну, что там он говорил? «Достаточно долго. Все кончено, осталось в прошлом, и лучше там пусть и будет». Прошлое было здесь. Хантер, казалось, вернулся в него и рад этому. Мэл спустилась по лестнице, сдерживая слезы, разрываясь, как поступить – вернуться в павильон, чтобы извиниться перед семьей или просто уйти. Именно тогда заиграл медленный танец, и ее разум стал представлять ужасающий сценарий, где Хантер ведет мисс Эмму Холлидей, ту, которая ушла от него, ту, которая захотела вернуться, на танцпол и медленно покачивался с ней, может быть, даже опустив голову, чтобы поцеловать ее плечо. Хнык вырвался из Мэл, ноги двинулись к двери в передней части домика. – Мэл? Рыдания застряли где-то в горле, слезы были готовы пролиться, но она сдержалась, услышав голос Кэролайн. – Я ищу Грейс. В чем дело? Мэл покачала головой, не оборачиваясь. Кэролайн встала перед ней, схватив ее за руки и вглядываясь в лицо. – О, дорогая… Мэл уставилась в потолок, желая избавиться от слез, но ей не удалось. – Кто обидел тебя, детка? Я готова к убийству. Просто назови сукина… – Все нормально, – икнула Мэл, вытирая слезы и пытаясь успокоить дыхание. – Я не могу… – Хорошо, – успокоила Кэролайн, притягивая ее в крепкие объятия, Мэл сделала тоже самое, что заставило Кэролайн еще крепче сжать руки. – Окей. Хочешь уйти? Мэл кивнула головой. – Иди, – велела Кэролайн, отходя и улыбаясь. – Я поговорю с мамой. Мы скоро приедем к тебе в Денвер, договорились? Мэл кивнула, вытирая глаза, затем передала камеру. – Сможешь сделать грандиозные финальные фото? Ты же знаешь, как это делается? Кэролайн кивнула, забирая фотоаппарат у нее. – Целься и стреляй, правильно? – Это камера, а не Кольт 45, – пробормотала Мэл, ее грудь болела от сдерживающихся криков. – Одно и то же, – подмигнула кузина. Она наклонилась и поцеловала ее в щеку. – Иди, Мэл. Люблю тебя. Мэл кивнула, не в силах больше ничего сказать, подошла к стойке администратора, забрала свой телефон и вышла из здания. Пройдя всего четыре фута, снова услышала свое имя, на этот раз от Дженны. Она повернулась и увидела, что невеста приближается к ней с ослепительной улыбкой. – Мэл, ты уезжаешь? – обеспокоенно спросила Дженна. Мэл заставила себя улыбнуться. – Голова болит, – грустно прошептала она. – Хочу немного поспать перед завтрашним рейсом. Дженна улыбнулась и покачала головой. – Глупышка, ты не можешь уйти, не попрощавшись со мной, – она крепко обняла Мэл. – Спасибо за то, что приехала. Без тебя было бы не то. Когда мы вернемся из свадебного путешествия, я могу навестить тебя? – Конечно, – выдохнула Мэл. – Ты сможешь лично посмотреть и забрать фотографии. Дженна отступила. – Нет, глупышка, я хочу встретиться с тобой. Пообедаем вместе. Так можно? Мэл долго смотрела на кузину, обдумывая, как много произошло изменений из-за этой женщины. Она снова нашла семью, вспомнила, что потеряла, и обнаружила, чего не хватало в ее жизни, чего она никогда не понимала – любви. Может быть, эта поездка не была полным провалом. – Да, – скрипнула она, демонстрируя эмоции. – Да, было бы здорово. Дженна ухмыльнулась, снова обняла ее и вернулась на прием. Мэл засунула телефон в сумочку, так и не включив его, и направилась к гольф-карам. Теперь она дала волю слезам, ребра стали болеть от громких всхлипов, пальцы время от времени растирали влагу по щекам. Ей нужно было убежать из этого места, от воспоминаний, от него… От дурацких мечтаний, которыми она жила всю прошлую неделю. Идиотская была затея приехать сюда.